Энтони Горовиц - Громобой
— Что ж, очень рад за него, — сказал Алекс. — Но вы так и не ответили, какое отношение это имеет ко мне.
Блант посмотрел на миссис Джонс. Пока он говорил, та уже закончила есть и разворачивала очередную мятную конфету. Дальше стала рассказывать она:
— С недавнего времени наш отдел начал интересоваться Саэлем. У нас возникли подозрения, что он не совсем тот, за кого себя выдает. Не вдаваясь в подробности, скажу, что мы отследили его деловых партнеров… Как выяснилось, Саэль заключал контракты в Китае и странах бывшего Советского Союза — государствах, которые никогда не были нам дружественны. Пускай в правительстве считают его святошей, для нас он скорее волк в овечьей шкуре. В частности, нас тревожит то, сколько внимания он уделяет вопросам безопасности в Порт-Таллоне. Содержит там что-то вроде частной армии и ведет себя так, будто ему есть что скрывать.
— Правда, похоже, что до этого никому нет никакого дела, — проворчал Блант.
— Вот именно. Правительству слишком по душе пришлась затея Саэля с компьютерами, и теперь они и слушать ничего не хотят. Поэтому мы решили послать на предприятие своего агента под видом инспектора по безопасности производства. Ему было поручено присмотреться к Ироду Саэлю.
— Вы имеете в виду моего дядю? — Алекс вспомнил, как Йан Райдер сказал ему, что едет на конгресс страховщиков. Еще одна ложь в жизни, которая вся была одним большим обманом.
— Да. Там он провел три недели. Как и мы, особой симпатией к Саэлю он не проникся. В первых отчетах Райдер описал его как вспыльчивого и неприятного человека, признав, однако, что ничего подозрительного не обнаружил. Сборка «Громобоев» шла по графику, все были довольны.
Однако вскоре Райдер позвонил нам. Разговор был коротким — линия могла прослушиваться. Ему удалось кое-что выяснить. Компьютеры, по его словам, ни в коем случае не должны покинуть территорию завода, а сам он немедленно возвращается в Лондон. Райдер выехал из Порт-Таллона в четыре пополудни. До шоссе он не смог добраться: на тихой проселочной дороге ему устроили засаду. Машину обнаружили местные полицейские. Ее доставку сюда организовали мы.
Алекс сидел молча. Перед глазами возникла петляющая сельская дорога, только что зацветшие деревья по ее краям. Блеснувший серебристым боком, торопящийся BMW. Поджидающая его за поворотом вторая машина…
— Зачем вы мне это рассказываете?
— Это подтверждает наши опасения, — ответил Блант. — У нас возникают определенные сомнения по поводу намерений Саэля, мы отправляем к нему человека. Нашего лучшего агента. Ему удается что-то выяснить, и его убивают. Может, Райдер докопался до правды…
— Все равно не понимаю! — прервал его Алекс. — Саэль раздает компьютеры. Раздает даром. Взамен получает британское гражданство. Отлично! Что ему скрывать?
— Мы не знаем, — ответил Блант. — Не знаем. Но хотим выяснить. И как можно скорее. Пока компьютеры не покинули завод.
— Отправка запланирована на 31 марта, — добавила миссис Джонс. — Осталось две недели. — Она взглянула на Бланта. Тот кивнул. — Поэтому нам необходимо послать в Порт-Таллон кого-то другого, чтобы завершить начатую Райдером работу.
Алекс мучительно улыбнулся:
— Надеюсь, это вы не обо мне?
— Мы не можем просто послать еще одного агента, — пояснила миссис Джонс. — Враг показал, насколько опасен. Саэль убил Райдера и готов к тому, что на его место пришлют другого. Мы должны быть изобретательны.
— Нам нужен человек, который не вызовет подозрений, — подхватил Блант. — Который будет следить за происходящим и докладывать обо всем нам. Мы подумывали о том, чтобы отправить к Саэлю женщину. Она могла бы устроиться к нему помощником или секретарем. Но мне пришла в голову идея получше.
Пару месяцев назад один из компьютерных журналов проводил среди школьников конкурс, победителю предлагалось первым испытать «Громобой» и отправиться к Ироду Саэлю в Порт-Таллон. Конкурс выиграл один парень, какой-то компьютерный гений, очевидно. Некто Феликс Лестер. Как и тебе, ему четырнадцать. Вы с ним даже немного похожи. Его ждут в Порт-Таллоне менее чем через две недели.
— Минуточку…
— Ты уже показал себя необычайно храбрым и находчивым, — перебил Блант. — Сначала на автомобильном кладбище… Это было карате, да? Сколько ты им занимаешься?
Алекс не ответил, и Блант продолжил:
— Затем в банке, когда мы устроили тебе небольшое испытание. Любой мальчик, способный вылезти из окна пятнадцатого этажа ради удовлетворения собственного любопытства, по меньшей мере незауряден, и ты, как мне кажется, весьма незаурядный молодой человек.
— Мы предлагаем тебе работать на нас, — пояснила миссис Джонс. — За оставшееся время ты успеешь пройти базовый курс подготовки — хотя, скорее всего, это и не пригодится. Мы также снабдим тебя набором устройств, которые могут понадобиться тебе в ходе реализации нашего плана. 29 марта под видом Феликса Лестера мы отправим тебя в Порт-Таллон. Там ты пробудешь до 1 апреля — дня, когда состоится церемония. Выбор даты, по-видимому, не случаен. Ты встретишься с Иродом Саэлем, понаблюдаешь за ним и поделишься с нами впечатлениями. Быть может, тебе удастся выяснить, что разузнал твой дядя и почему его убили. Тебе ничто не грозит. В конце концов, кто заподозрит четырнадцатилетнего подростка в том, что он шпион?
— Мы лишь хотим, чтобы ты докладывал нам об обстановке, — снова заговорил Блант. — И только. Всего две недели твоего времени. Для нас это удобный случай убедиться, что в компьютерах не скрыт какой-нибудь неприятный сюрприз. Для тебя — возможность послужить Родине.
Блант закончил обедать. Тарелка его сверкала чистотой, как будто из нее никогда не ели. Нож и вилка были уложены по обе стороны от тарелки на одинаковом расстоянии от ее краев.
— Итак, что скажешь, Алекс?
В воздухе повисла долгая пауза. Блант смотрел на Алекса с вежливым интересом. Миссис Джонс разворачивала очередной мятный леденец.
— Нет.
— Не понял?
— Это глупая затея. Не хочу я быть шпионом. Я хочу стать футболистом. И вообще, хочу жить своей жизнью. — Было трудно подобрать нужные слова. Предложение было настолько нелепым, что хотелось рассмеяться. — Почему бы вам не отправить туда этого Феликса Лестера? Пусть он пошпионит.
— Мы полагаем, он не так находчив, как ты, — ответил Блант.
— Уж в компьютерные игры он точно лучше меня играет. — Алекс покачал головой. — Простите, но мне это неинтересно. Я не хочу в этом участвовать.
— Очень жаль. — Тон Бланта не изменился, но от его слов вдруг повеяло могильным холодом. Преобразился и он сам: за обедом он был вежлив — не дружелюбен, но, по крайней мере, не лишен человеческих качеств. Внезапно от его человечности не осталось и следа. Алекс мысленно увидел, как потянули за цепочку сливного бачка и спустили все человеческое в Бланте в канализацию. — В таком случае поговорим о твоем будущем. Нравится тебе это или нет, Алекс, но Royal and General теперь твой законный опекун.
— Я думал Royal and General не существует.
Блант не отреагировал.
— Действительно, Йан Райдер оставил дом и все сбережения тебе. Однако они станут твоими только по достижении тобой 21 года. Пока же собственность передана в доверительное управление нам. Так что, боюсь, в твоей жизни произойдут некоторые перемены. Американка, что живет с тобой…
— Джек?
— Мисс Старбрайт. Виза у нее закончилась — ее вышлют из страны. Дом мы предлагаем выставить на продажу. Поскольку, к сожалению, родственников, которые могли бы присмотреть за тобой, у тебя нет, Brookland, боюсь, придется оставить. Тебя отправят в школу-интернат. Одну такую под Бирмингемом я как раз знаю. Школа св. Елизаветы в Сауэрбридже. Не очень приятное место, но, боюсь, других вариантов я не вижу.
— Это же шантаж! — воскликнул Алекс.
— Отнюдь.
— А если я соглашусь?
Блант взглянул на миссис Джонс.
— Помоги нам, и мы поможем тебе, — сказала она.
Алекс задумался, но ненадолго. Он знал: выбора у него нет. Его деньги, его настоящее, его будущее — все это находится сейчас в руках этих людей.
— Вы говорили насчет обучения?
Миссис Джонс кивнула.
— Для этого мы и привезли тебя сюда, Алекс. Это тренировочный лагерь. Если ты согласен работать на нас, можем приступить немедленно.
— Приступить немедленно, — повторил Алекс. Неприятные слова. Блант и миссис Джонс ждали ответа. Алекс вздохнул.
— Ладно, согласен. Выбора у меня, похоже, нет.
Он посмотрел на куски остывшей баранины в тарелке: теперь он знал, каково это — быть мертвым мясом.
Ноль-Ноль-Пшик
Алекс уже в сотый раз проклинал Алана Бланта, поминая его словами, которых, как ему казалось раньше, он и не знает. Было почти пять часов вечера, хотя с таким же успехом можно было сказать, что пять утра — небо за весь день едва ли изменилось. Оставалось серым, холодным, беспощадным. Не переставая моросил дождь — гонимые ветром мелкие капли неслись над землей, просачивались сквозь якобы водонепроницаемую одежду, смешивались с потом и грязью, пробирали холодом до самых костей.
