Астрид Линдгрен - Новые приключения Мадикен (сборник)
– Я знаю, что мы сейчас сделаем, – сказала Мадикен. – Мы пойдём спать! А когда мама с папой вернутся, они найдут нас в кровати! Представляешь, как они обрадуются, обнаружив сразу обеих!
– Да уж, – подтвердила Лиза с важностью, – двое детей вместо одного – это большая разница!
Они поспешили в детскую – не то мама с папой вот-вот вернутся и испортят весь сюрприз.
– Можно я лягу к тебе? – спросила Лиза.
– Давай! – сказала Мадикен. – Смотри, как здорово получится! Когда мама с папой придут пожелать мне спокойной ночи, они сначала увидят твою пустую кроватку и расстроятся.
Девочки захихикали, представив, как мама с папой расстраиваются понапрасну.
– А потом ты высунешь голову из-под одеяла и спросишь: «А чего это вы тут плачете?» И тогда мама с папой от радости просто взвоют!
Лиза снова хихикнула. То-то будет весело!
Потом она принялась напевать песню, которую слышала днём.
– «Снег да снег кругом, путь далёк лежит…»
– Где ты такого набралась? – удивилась Мадикен.
Лиза рассказала.
– Этот гадкий Андерсон пел ещё одну песню, – сказала она.
– Какую? – поинтересовалась Мадикен.
Лиза покачала головой:
– Её я петь не буду. Она не детская!
Но Мадикен не унималась:
– Ну спой!
И Лиза согласилась:
– Ну ладно, только я спою из-под одеяла.
Они с головой накрылись одеялом, и Лиза запела тихо-тихо: ведь они обе были маленькими девочками, а детям не положено слушать такие ужасы.
– «Напилася я пьяна, не дойду я до дому…» – затянула Лиза. – Видишь, совсем недетская песня!
– И правда, ужас какой! – кивнула Мадикен. – Спой-ка ещё разок!
Но Лиза спела вместо этого «Снег да снег…», и тут Мадикен пришло в голову ещё кое-что:
– Ты ведь теперь заразишься от меня, и у тебя тоже будет температура!
– Точно! – сказала Лиза. – Значит, завтра и я не пойду на улицу. – Она ещё немножко подумала и добавила: – И до самого Рождества не пойду на улицу. И вообще никогда больше не пойду!
– Это почему? – удивилась Мадикен.
– Я уже нагулялась, хватит! – ответила Лиза.
Вскоре вернулись домой мама, папа и Альва. Они были в таком отчаянии, что не могли даже плакать. Мама с папой пошли в детскую пожелать Мадикен спокойной ночи.
И в кроватке Мадикен они нашли двух девочек, сладко спящих бок о бок, точно два ангела!
Мама с папой смотрели на них и не могли произнести ни слова. Они только взялись за руки, и слёзы полились у них по щекам.
– Слава Богу, – прошептала мама. – Слава Богу!
Ведь двое детей вместо одного – это и вправду большая разница!
«Рождество – лучшая в мире выдумка!»
Серые зимние сумерки опустились на Юнибаккен, приближалось Рождество. У Лизы с Мадикен только и разговоров было, что о нём.
– Рождество – лучшая в мире выдумка! – сказала Мадикен. – Хорошо, что оно есть.
– Это точно, – согласилась Лиза.
Они потрясли свои почти полные копилки. Чем громче гремит, тем больше подарков! Вот почему греметь копилками так весело.
На стене в детской висел календарь. Каждое утро Лиза с Мадикен отрывали по одному листочку, и Рождество становилось ближе ещё на один день.
Его приближение чувствовалось и в школе. Учительница читала рождественские рассказы и задавала учить рождественские гимны. Дома Мадикен пела их Лизе:
Пусть буря бушует и ветер ревёт
Под северной нашей звездой…
И вдруг у Мадикен начались каникулы. «У нас будут каникулы, вот беда», – говорила она давным-давно, в первый школьный день. Но теперь-то она уже целый семестр пробыла школьницей и поняла, что рождественские каникулы – почти такая же отличная выдумка, как и само Рождество.
Альва и прачка Ида уже начали большую рождественскую уборку. С окон посдёргивали все занавески, а вёдра теперь стояли в самых неожиданных местах. Альва бегала по дому со щёткой в руке и обметала стены и потолок. Мадикен с Лизой прыгали между вёдрами, и путались под ногами, и дразнили Альву:
Пусть толстая Альва погромче ревёт
Под северной нашей звездой…
Лиза хохотала так, что чуть не свалилась в ведро:
– Вот это песню ты сочинила, Мадикен!
Но Альва взяла швабру и погнала их прочь, распевая:
Кому-то по шее сейчас надают
Под северной нашей звездой…
На самом деле Альва не сердилась. Она вообще никогда не сердилась на Мадикен и Лизу.
Мама начиняла колбасу и солила окорок, настаивала можжевельник и отливала свечи. Мадикен и Лиза тоже помогали: пекли имбирные пряники, делали леденцы, лепили из марципана хорошеньких поросят и резали шёлковую бумагу, чтобы украшать «жениха» – печной шест: такой был обычай в Юнибаккене и соседних деревнях. Каждый день происходило что-нибудь интересное. Чудесный запах пряников, леденцов и прочих вкусностей витал над Юнибаккеном. Мадикен вдыхала этот аромат и закрывала глаза: «Рождество… Пахнет Рождеством!»
По вечерам они писали для гномов длинные списки подарков.
– «Робинзон Крузо», много-много бумажных куколок и оловянных солдатиков, лыжи, алая роза для волос. – Таков был список Мадикен. Она прочитала его Лизе.
– Ты с ума сошла, – сказала Лиза. – Тебе правда нужна роза?
– Вообще-то нет, – ответила Мадикен. – Я её вписала для красоты.
Они изо всех сил думали, что подарить маме с папой на Рождество. Мадикен даже спросила у мамы, пока они делали леденцы:
– Мама, чего бы тебе хотелось больше всего на свете?
– Двух послушных и умненьких девочек, – ответила мама.
Глаза у Мадикен заблестели, а голос слегка задрожал:
– А куда ты тогда денешь нас с Лизой?
Но мама погладила её по голове и объяснила, что ей не нужны никакие другие девочки: она просто надеется, что Мадикен с Лизой будут такими же славными и послушными, как и раньше.
Впрочем, Лиза была не против завести пару новых девочек:
– Мы бы с ними играли… Но только в свою детскую мы их не пустим, бе-бе-бе! Она ведь только наша с Мадикен.
Наступили холода. Альва каждое утро топила печь в детской, не жалея дров. Она так стучала задвижками и грохотала заслонкой, что Мадикен с Лизой просыпались и тихонько смотрели сквозь щёлку, как пляшет в печи огонь. Так хорошо лежать в постели под его потрескивание, дожидаясь, пока уйдут остатки сна!
В одно прекрасное утро Лиза с Мадикен проснулись рано. Казалось, что это самое обычное утро, но нет, оно было необычным! Это было последнее воскресенье адвента, последнее воскресенье перед Рождеством. В подсвечнике на комоде горели четыре свечи, и Альва, которая только что развела в печи огонь, стояла возле кровати Мадикен с таинственным видом.
– Угадай, что случилось этой ночью, – сказала она.
– Ты видела привидение? – предположила Мадикен.
После вечера, проведённого на пивоварне Нильсонов, Мадикен считала, что Юнибаккен по ночам кишит привидениями.
– Глупышка, привидений не бывает, – засмеялась Альва. – Я же сказала тебе, что это был Аббе, просто он накрылся простынёй и взял фонарь.
Альва уже много раз пыталась внушить это Мадикен, но та не слушала. У неё не укладывалось в голове, что Аббе способен на такое коварство.
– Подумай как следует, – посоветовала Альва. – Это что-то очень хорошее.
– Ну я и говорю: привидение, – встряла Лиза. – Привидения очень хорошие!
– Только не по мне, – покачала головой Альва. – Думайте лучше!
– Выпал снег? – радостно воскликнула Мадикен.
– Нет, – ответила Альва. – Зато река замёрзла.
Тогда Мадикен с Лизой с криками повскакали с кроватей. Детская ещё не успела как следует прогреться, но их это не волновало: ведь они очень спешили! Они натянули шерстяные гетры, и тёплые курточки, и шапочки, и рукавицы и выбежали на улицу.
– Подождите! – крикнула им вслед Альва. – Сейчас будет завтрак!
– Мы скоро! – ответили Мадикен с Лизой на бегу.
Берёзы во дворе Юнибаккена побелели от инея, а над крышей дровяного сарая показалось красное солнце.
– Вот такая погода мне нравится, – заявила Мадикен.
Вообще-то ей нравилась любая погода, точнее, обычно она её и не замечала: какая есть, такая и есть. Но сегодняшнюю погоду трудно не заметить! В ней есть красота, как в стихах или в песнях, подумала Мадикен. И люди в такую погоду делаются добрее.
Мадикен с Лизой побежали на берег. Заледеневшая, покрытая инеем трава похрустывала под ногами.
