Вальтер Скотт - 7 лучших историй для мальчиков
Он нацедил из бочки коньяку в оловянный стаканчик.
– Не желаете ли попробовать, дружище? – спросил он. – Ну, так я выпью за вас, Джим, – сказал он, когда я отказался. – Мне надо освежить голову, чтобы решить один вопрос. Дело в том, что я никак не могу догадаться, к чему было доктору отдавать мне карту?
На моем лице выразилось такое изумление, что он не повторил своего вопроса.
– Да, он дал мне карту, – сказал он. – И, конечно, в этом кроется какая-нибудь задняя мысль, хорошая или дурная!
Он выпил второй стаканчик коньяку и покачал своей большой головой, точно не ожидая впереди ничего хорошего.
Глава XXIX
Опять черная метка
Один из разбойников вошел в комнату и с насмешливым, как мне показалось, поклоном попросил у Сильвера факел. После его ухода я подошел ближе к амбразуре и выглянул в окно. Костер почти потух. На склоне холма столпились разбойники. Один из них держал факел, другой сидел в середине, держа в руках книгу и нож, клинок которого отливал всеми цветами радуги при свете луны и огня. Когда он встал, и все двинулись к дому, я поспешно отошел от амбразуры. Дверь отворилась, и, подталкивая друг друга, вошли пять разбойников.
– Входите, входите, ребята! – сказал Сильвер. – Я не съем вас. Я знаю правила и ничего не сделаю с депутатом!
Тогда выступил вперед тот, которого я видел с книгой и ножом, и, сунув что-то в руку Сильвера, быстро отошел к товарищам.
– Черная метка! – вскричал Сильвер, взглянув на то, что ему положили в руку. – И где вы только раздобыли бумагу? А, вы вырезали это из Библии! Какой это дурак изрезал Библию?
– Вот! – сказал Морган. – Что я вам говорил? Не выйдет из этого добра, говорил я вам!
– Ну, теперь не отвертеться вам от виселицы, – продолжал Сильвер. – Быть беде! И какой дурак сделал это?
– Это все Дик! – ответил кто-то.
– Дик? Ну, так пиши пропало, Дик! Твоя песенка спета! Да, можешь быть уверен, что это так!
Но тут выступил вперед тот разбойник, который первый ушел на сходку.
– Будет болтать вздор, Сильвер! – сказал он. – Вся сходка решила послать вам черную метку, и вы должны подчиниться ей. Вот поглядите, что на ней написано!
– Благодарю, Джордж. Очень приятно, что вы так хорошо знаете правила. Ну, так что же написано на метке? «Низложен». И прекрасно написано, честное слово, точно напечатано. Это вы сами написали, Джордж? Э, да вы, пожалуй, будете капитаном! А пока дайте-ка мне головню, моя трубка потухла.
– Довольно вам морочить команду! – сказал Джордж. – Теперь вы больше не капитан наш, сходите-ка с бочки и приступим к выборам!
– А я и вправду думал, что вы знаете правила, – презрительно заметил Сильвер. – Ну, так зато я их знаю. Вы должны сказать мне, чем недовольны, и я отвечу вам на ваши обвинения. А раньше этого ваша черная метка недействительна!
– О, мы уже столковались насчет этого! – отвечал Джордж. – Во-первых, вы провалили все наше дело, у вас не станет нахальства отрицать это. Во-вторых, вы отпустили отсюда врагов, хотя они были здесь, как в ловушке. Зачем они пожелали уйти – я не знаю, но ясно, что у них была своя цель. Затем, вы не позволили напасть на них. О, мы тоже понимаем кое-что, Джон Сильвер, вы ведете двойную игру, это ясно. Наконец, мы недовольны вашим поведением относительно этого мальчишки!
– Это все? – спокойно спросил Сильвер.
– Довольно и этого! – отвечал Джордж. – Мы все рискуем виселицей благодаря вам!
– Ну, теперь я буду отвечать на все четыре пункта по очереди! – сказал Сильвер. – Так, по-вашему, я провалил все дело? Но если бы вы сделали то, что я хотел, то «Испаньола» была бы цела, а все мы стали бы богачами. А кто мешал мне? Кто дал мне черную метку, как только мы сошли на берег?
Сильвер остановился. Я видел по лицам разбойников, что слова его произвели впечатление.
– Мне тошно и говорить-то с вами! – продолжал Сильвер, вытирая с лица пот. – Какие вы «джентльмены удачи»? Вы просто-напросто портные!
– Иди дальше, Джон, – сказал Морган, – разбивай другие обвинения!
– Вы говорите, что наше дело плохо? Так плохо, что вы даже и понять этого не можете. И все по милости Гандса, Андерсона и других дураков. А что до этого мальчугана, которого вы хотите убить, так он наша последняя надежда, вы сами увидите после, как важно нам иметь заложника. И если доктор приходит сюда каждый день и лечит вас – Джона, с его разбитой головой, и Джорджа, которого бьет лихорадка, то беды в этом тоже нет никакой. Может быть, вам неизвестно, что скоро явится сюда на помощь корабль? Тогда вы сами рады будете заложнику. Что касается второго пункта, то ведь сами же вы ползали передо мной на коленях, чтобы я занял блокгауз! Не сделай я этого, вы бы перемерли с голоду. Но все это пустяки в сравнении с этим; вот, глядите сюда! Вот ради чего стоило делать договор!
Он бросил на пол бумагу, которую я сейчас же узнал: это была та самая карта, которую я достал из сундука капитана. Я только никак не мог понять, зачем доктор отдал ее Сильверу.
Разбойники бросились на нее, точно кошка на мышь, и карта стала передаваться по рукам. Слышались радостные восклицания и смех, точно эти взрослые люди превратились в малых детей от радости.
– Да, да, это она самая, карта Флинта! – сказал один. – Вот и подпись его и росчерк – он всегда так писал!
– Но что мы будем делать с кладом, если у нас нет корабля! – спросил Джордж.
– Что будем делать? – вскричал Сильвер, вскакивая на ноги. – Уж это вы должны знать, ведь вы прозевали шхуну! Сами-то вы, конечно, ничего не придумаете путного, так умейте, по крайней мере, вежливо говорить со мной. Я научу вас вежливости!
– Это верно! – вмешался старик Морган.
– Думаю, что так, – продолжал Сильвер. – Вы все потеряли шхуну, а я нашел клад. Кто же из нас стоит большего? А теперь, довольно с меня всего этого! Выбирайте себе капитаном кого хотите!
– Сильвера капитаном! – раздались крики. – Сильвера навсегда!
– Ну, Джордж, счастье твое, что я не мстительный человек! – вскричал Сильвер. – Значит, черная метка не нужна больше, приятели? Напрасно только загубил Дик свою душу, изрезав Библию!
– Что ж, может, она еще и сгодится для присяги! – пробурчал Дик, которому было, видимо, не по себе.
– Ну, нет, – насмешливо ответил Сильвер. – Изорванная Библия стоит не больше старого песенника. А вот, Джим, – обратился он ко мне, – это можете сохранить себе на память!
Он протянул мне черную метку. Это был кружок величиной с крону. Одна сторона его, на которой еще виднелись печатные слова, была зачернена углем, а на другой, белой, так как это был последний лист книги, было написано: «Низложен». У меня до сих пор хранится эта черная метка, только надпись уже стерлась, и остались одни царапины.
Затем, после общей выпивки, все улеглись спать, кроме Джорджа, которого Сильвер послал из мести караулить блокгауз и пригрозил ему смертью, если тот не доглядит чего-нибудь. Я долго не мог заснуть, и разные мысли лезли мне в голову. Думал я и о том человеке, которого сегодня отправил на тот свет, спасая свою жизнь, и о Сильвере, который умеет держать разбойников в руках и в то же время хватается за всякое средство, чтобы спасти свою жалкую жизнь. Сам Сильвер безмятежно спал, громко похрапывая во сне.
Глава XXX
На честное слово
Мы все проснулись от громкого голоса, кричавшего нам еще издали:
– Эй, блокгаузцы, вставайте! Доктор пришел!
Это действительно был доктор. Я очень обрадовался при звуке его голоса, но сейчас же почувствовал смущение. Что подумает он, когда увидит меня в такой компании? И как я буду глядеть ему в глаза?
Должно быть, он встал очень рано, потому что день еще едва начинался. Я бросился к амбразуре и увидел, что он стоял около леса, как и Сильвер когда-то, и также его окружал серый утренний туман.
– Это вы, доктор! С добрым утром, сэр! – кричал Сильвер. – Ранняя же вы птица, как я погляжу! Джордж, помоги же господину доктору подняться на холм. Все идет отлично, и ваши пациенты чувствуют себя как нельзя лучше!
Болтая так, он стоял около блокгауза, опираясь на свой костыль. По голосу и манере говорить это был совсем прежний весельчак и балагур Джон.
– А мы сюрприз для вас приготовили, – продолжал Сильвер. – К нам явился маленький иностранец, хе-хе! И уж как же он храпел сегодня бок о бок со мной!
– Неужели Джим? – изменившимся голосом спросил доктор.
– Он самый! – отвечал Сильвер.
Доктор остановился и несколько секунд простоял на месте, точно не имея сил двинуться дальше.
– Хорошо, – сказал он наконец, – сначала долг, потом удовольствие, как вы сами говорили, Сильвер. Прежде всего осмотрим больных!
Он вошел в дом, сухо кивнул мне головой и занялся больными. По-видимому, ему и в голову не приходило, что он рискует своей жизнью, оставаясь один среди этих негодяев. И его спокойное обращение действовало, я думаю, и на них, они держали себя так, точно были все еще матросами, а он – их корабельным доктором.
