Валентин Гноевой - Гучок
Люди против… детей
Проснулись все от лёгкого подскока.
– Сто эта исё за… китотлясение, – недовольно пробурчал сонный Игорёк, поднимая голову.
– Пора снова переходить на новый корабль, – сказал лягушонок, увидев ещё одну палубу по соседству с ними.
Друзья снова перелезли на спину другого кита. Спать уже не хотелось, зато хотелось есть. Они достали свои припасы и принялись их уничтожать.
– Кстати, а как зовут этого кита? – поинтересовался Гучок, когда они закончили есть.
– Сейчас установим контакт и узнаем, – деловито ответил лягушонок, беря в лапы ракушку.
После установления контакта его морда была озадаченной.
– Его… или её… зовут… Хильд-Брунхильд-Гуннхильд Гудрунсдоттир Халльбьёрнсдоттир, – всё той же скороговоркой проговорил Гоша и, высунув свой язык, скосил на него оба глаза. – У меня… язык… в трубочку… не свернулся?
– У миня сицяс мазги в узелок завязуца, – сообщил Игорёк.
– Мне, как-то, первое имя больше понравилось, – неуверенно сказал Кеша. – Это тоже ничего, но первое, как-то, больше…
– А спроси у него… неё, кто он… она? Он или она? – попросил Гучок.
Реакция кита на этот простой и невинный вопрос оказалась бурной. Он неожиданно выпрыгнул из воды, подбросив высоко в воздух всю компанию. Сам он бултыхнулся обратно в воду, подняв наверх к пассажирам кучу брызг. А, вот, друзьям и рюкзакам купаться как-то не хотелось. Однако сила морского притяжения оказалась сильнее, и они дружно полетели вниз. Все уже поёживались, предвкушая прелесть морского купания, ну тут, точно так же вдруг, широкая и длинная спина кита снова вынырнула из воды. Друзья шлёпнулись на спину кита в том же порядке, в каком и взлетели.
– Паклуце цем в делфиналии, – испуганно проговорил Игорёк.
– Кто-то понял, что он… или она… подумали? – спросил Гоша, вытирая со лба то ли брызги, то ли пот.
– Па-моиму, морз нам не ту лакуску дал, – пробурчал Игорёк, потирая попу. – Тут, аказываица, нузна такая, па католой мозна мысли слусать и гавалить.
– А, по-моему, мы уже на другом ките сидим, – оглядываясь, произнёс Гучок.
Он взял у лягушонка раковину и нагнулся к воде, чтобы поговорить с Птичьей Лапкой. Увидев это, Гоша и Кеша схватились друг за друга и закрыли глаза, а Игорёк, сказав «мама!», уцепился за санки.
– Без паники! – продудел в ракушку Гучок, наведя её на друзей, и, опустив ракушку, уточнил. – В смысле, … взлетаем без паники.
Но взлетать больше не пришлось. Птичья Лапка спокойно объяснил, что это была самка кита. «Как вам девчонка? – спросил он, пытаясь найти среди своих пассажиров ценителей самковой красоты. – Отпад, правда?!»
– Па-моиму, девцёнка – улёт, а не атпад, – возразил Игорёк, когда Гучок повторил им вопрос кита. – Мы улетели метлов на десять.
«Просто она сегодня не в настроении, – продолжал кит. – У них такое иногда бывает. Я как раз плыл вслед за ней, любовался формами. Гляжу, а тут вы пошли на взлёт. … Еле успел к вашей посадке. … Не переживайте, она отходчивая. … И ещё запомните: фамилий у нас нет, есть только имена и отчества. Если отчество заканчивается на „сен“, то это сын, мальчик, мужчина. Если на „доттир“, то наоборот».
Гучок передавал друзьям всё, что говорил кит.
– «Наоборот», это как, – не понял Гоша, дослушав объяснение кита.
– Навелнае, на китовском языке наабалотмальцик – это девацька, – предположил Игорёк.
– Ну, теперь всё ясно, – весело сказал дракоша и повернулся к лягушонку. – Знаешь, как тебя на китовском языке зовут? Лягушонсен. Гоша Лягушонсен.
– Очень смешно, Кеша Длинныйхвостсен, – в тон ему ответил лягушонок.
– А, ну-ка, напомни, как нашего кита зовут, – попросил лягушонка Гучок.
– Гансхристиансебастьянйохансенюхансенандерсен, – протараторил Гоша.
– По-моему, там не только отчество, там ещё и дéдовство есть, – оценивающе произнёс Гучок.
– А у девчонок есть мáмчество и бáбушество, – хохоча, добавил дракоша.
Вдоволь насмеявшись и, наконец, успокоившись, друзья вновь стали вглядываться в горизонт. Вдруг невдалеке они увидели широкую чёрную полосу, стелившуюся по поверхности воды.
– Пахозе, мы падплыли к Цёлнаму молю, – предположил Игорёк.
– Я был на Чёрном море, – авторитетно заявил Гучок. – Но в нём летом вода теплее. И грязнее.
– И цяйки клицят «Сладкая кукулуза! Сладкая кукулуза!». …Да, пазалуй эта не Цёлнае моле. Эта какое-та длугое. Но в нём сто-то не так.
Они проплыли ещё какое-то время, соображая, что бы это могло быть.
– Смотрите, корабль! – крикнул Гоша.
Вдалеке показалось странное сооружение, больше похожее на железный остров, чем на корабль. Чёрная полоса шла с его стороны. Кит подплыл ближе, и теперь друзья могли рассмотреть эту загадочную конструкцию. Это был не корабль, а, действительно, железный остров, стоящий в воде на четырёх ногах. Путешественники смотрели на него во все глаза. Но там никого не было видно.
– Мозет это пилатский остлав? – шепотом спросил Игорёк, как будто пираты могли его услышать. – Калабля нигде нету. Мозет, там никаво и нет? Залыли сибе клад и уплыли.
– Надо спросить у кита, – предложил Гучок. – Он должен знать.
«Это нефтяная платформа, – объяснил кит. – Там люди добывают нефть. Несколько дней назад здесь был сильный шторм, и под водой одна труба треснула. Теперь из неё вытекает нефть. От этого уже погибло много морских животных и рыб».
– Так это нефть?! – хором воскликнули друзья.
– Вот тибе и клад… вытикает, – грустно произнёс Игорёк.
Гучок сидел и, нахмурившись, глядел на чёрную маслянистую реку, текущую посреди моря. Он вспомнил нефтяные озёра в тундре, брошенные машины и мусор. «Теперь это всё уже и в море, – с горечью думал он. – Ну, почему взрослые так поступают? Так, ведь, скоро на земле ни одного чистого места не останется!» Но задать этот вопрос было некому. Точно так же, как и ответить на него.
– Нужно чем-то закрыть эту трещину, – решил Гучок. – Плывём туда!
– Как мы её закроем? – удивились Гоша и Кеша.
– У меня есть идея. Помнишь, как мы гуляли во дворе, и я порезался стеклом? У меня тоже шла кровь. Тогда мама мне закрыла рану ватой и перевязала бинтом. Здесь всё то же самое. Только надо найти вату и бинт.
– Где мы найдём столько ваты и бинтов? – засомневался Гоша.
– На острове! – ответил Гучок, не имея ни малейшего представления о том, где их там искать. И есть ли они там вообще.
– Так, видь, тлесина пад вадой! – напомнил Игорёк. – Как мы иё заматаем?
– Китов попросим, – снова нашёлся Гучок, удивляясь тому, откуда он знает ответы на все вопросы.
Он взял раковину и стал разговаривать с китом. Птичья Лапка сразу же согласился помочь, но предупредил, что в их стае бинтик на бантик никто завязывать не умеет. «О! Надо моржей попросить, – предложил кит. – Я их здесь частенько раньше встречал».
Они подплыли к нефтяной платформе. Вблизи она оказалась громадным сооружением из железа и бетона. Теперь оставалось только на неё залезть. Немного поплавав под её брюхом, друзья поняли, что по железобетонным ногам забраться наверх было невозможно.
– Казеца, я знаю, как мы туда пападём, – уверенно произнёс Игорёк. – Нам нузна улётная девцёнка!
Они пересели на самку кита ближе к хвосту и, взявшись друг за друга, приготовились к перелёту. Китиха разогналась и, выпрыгнув из воды, хвостом подбросила своих отважных пассажиров с их отважными рюкзаками высоко вверх. У всех перехватило дух. Правда, у Гоши и Кеши дух перехватило меньше. Ведь, они налетали уже немало часов в вездекаре.
Все, не сговариваясь, кричали букву «А-а-а!» При этом Гучок ещё и успел подумать, что, пожалуй, вернуться обратно на кита таким же образом вряд ли удастся. «Ладно, вниз – не вверх, что-нибудь придумаем, – успокоил он сам себя. – Одна голова хорошо, а четыре лучше… Утро вечера мудренее… Тише едешь – дальше… А нет, это не то».
Китихе можно было выступать за сборную китов по баскетболу. Все её пассажиры, которых она метнула, шлёпнулись прямо в центр большого круга с буквой «Н» посредине. В том же порядке, как и взлетели.
– Если верить рассказам твоей бабушки, – сказал дракоша, оглядываясь на Гучка, – то мы с Гошей уже налетали на пенсию твоего дедушки.
– А, если велить маиму лбу, то я, пахозе, налител на банки с тусонкой, – потирая лоб, произнёс Игорёк, стукнувшись об рюкзак Гучка.
То место, на которое они упали, было вертолётной площадкой. Друзья, чтобы не таскать с собой рюкзаки, решили оставить их здесь.
