Брайан Джейкс - Возвращение корабля-призрака
Доминик в смятении только покачал головой:
— Что с ними случилось?
Нед беззвучно объяснил Бену: «Я сделал несколько грязных намёков на его родителей, на мать-ослицу и на отца-борова. Потом я вызвал его на бой и поддразнил, сказав, что ему в жизни не прыгнуть так высоко, как прыгнул я!»
Бен погладил пса по голове, глядя во влажные тёмные глаза: «Но ведь мы вытянули тебя сюда на верёвке!»
Нед сделал невинный вид: «Да, но он-то этого не видел. Мастиффы особым умом не отличаются. Мне жаль, что этот рыжий бандит не оставил нам другого выхода. Не поступи я так, нас бы перестреляли».
Бен потрепал друга за ухо: «Я уверен, Ангел простит тебя, не сомневаюсь! Здорово ты это придумал!»
* * *Яркое утреннее солнце разгоняло тучи и согревало землю. Доминик старался размять затёкшие ноги.
— Ну, друзья, куда мы теперь?
И словно в ответ на его вопрос они вдруг услышали жалобное блеяние. Бен обернулся и показал на узкий выступ.
— Козы!
И действительно, снизу на них с любопытством уставились две козы, лохматые, с раздвоенными копытами и загадочными глазами. Нетрудно было догадаться, что это коза с козлёнком. Мать ласково тыкалась носом в своего отпрыска, а тот блеял:
— Ме-е-е…
Издали донёсся голос:
— Сесси, Парис, сколько раз я вам говорила, что убегать нельзя? Должно бы и одного раза хватить, а вам сто раз говорено!
Из-за поворота появилась очень крупная, сильная на вид женщина, одетая в мужской костюм. Под грубым плащом у неё была смотанная верёвка, а на одной из её петель висел ледоруб. Она занялась козами, погнала их назад по тропинке и только потом повернулась к четвёрке друзей. У неё было простое обветренное лицо.
— Что вы там делаете, ребята? Вы не похожи на Рязанов, но ни в чём нельзя быть уверенным.
Бен сразу же почувствовал, что женщина настроена дружелюбно. Он улыбнулся ей.
— Нет, мадам, мы не Разаны. Мы, наоборот, попытались сбежать от них. И боюсь, застряли здесь.
Женщина-пастух улыбнулась в ответ. Перегнувшись через выступ, она поглядела вниз и увидела у подножия скалы три чёрные точки.
— Хороший Разан — мёртвый Разан! Здорово вы с ними разделались!
Кэрей с некоторым негодованием возразила:
— Нет, мы тут ни при чём, они сами виноваты. Но они нас убили бы, если бы могли.
Женщина сняла с плеча верёвку.
— Ну ладно! Только если вы там останетесь, вы совсем замёрзнете. Давайте-ка вернём вас назад, от греха подальше. Вы, право, не лучше моих коз, они тоже вечно заберутся куда-нибудь и попробуй их достань!
Один конец верёвки она привязала к рукоятке ледоруба и стала сноровисто им размахивать. Потом с силой метнула ледоруб, целясь повыше расщелины, и попала в небольшую трещину в скале над нею. Подёргав за верёвку и убедившись, что ледоруб держится крепко, она кинула верёвку Бену.
— Привяжи собаку. Как следует толкни её, но не целься в меня, я её и так поймаю.
Нед только и успел подумать, когда летел над пропастью: «Ух! Надеюсь, у этой доброй леди руки сильные!»
Однако причин беспокоиться не было. Женщина легко поймала Неда и посадила на выступ. Пёс с облегчением просигналил Бену: «Ха-ха-ха! Да она в два раза сильнее Анаконды!»
Следующей переправили Кэрей, потом Доминика, потом Бена. Когда все оказались в безопасности, Бен протянул руку женщине, назвался сам и представил своих друзей.
Она охотно пожала ему руку, а Бену показалось, что его ладонь побывала в тисках. Он даже сморщился.
— Большое вам спасибо, мадам, простите, что мы причинили вам столько хлопот.
Женщина выдернула ледоруб из трещины, умело поймала его и, смотав верёвку, снова повесила её на плечо.
— Меня зовут Арнела. А хлопот никаких нет. Мне часто приходилось забрасывать верёвку в трещины. Да ещё тащить при этом на спине парочку коз. Пошли, надо вас накормить. Молодые всегда хотят есть, будь то козы или люди.
Все спустились с выступа, и Арнела повела их по лабиринту тайных тропок среди нагромождения скал. По дороге она собирала в стадо коз, гнала их перед собой и журила каждую:
— Где же ты был, Ахилл, плохо ты себя ведёшь! А ты, Кловис, объясни-ка своему чаду, пусть держится рядом со всеми! Как тебе не стыдно, Пантиро, перестань разыгрывать из себя даму и возглавь стадо, я же тебя учила!
Арнела рассеянно погладила Неда по голове.
— Хороший пёс, хороший. Держу пари, ты куда умнее всех этих созданий.
Бен нисколько не удивился, когда оказалось, что Арнела живёт в пещере. Пещера эта была надёжно укрыта от посторонних глаз. Хозяйка сама показала, где вход.
— Ну вот, пройдите прямо за этим маленьким водопадом. Постарайтесь проскользнуть так, чтобы не промокнуть. Я это умею. Смотрите!
Она обогнула трещину, прикрытую влажным мхом и горными растениями, и скрылась за небольшим водопадом, он изливался в пруд, из которого вытекал ручей. Каждого из друзей, вошедших в пещеру, Арнела хлопала по спине, проверяя, насколько они промокли.
— Ладно, ещё научитесь. Только Нед умудрился выйти сухим из воды. — Арнела снова вынырнула из пещеры, и они услышали, как она зовёт коз.
— Нет, Атлас, не уходи слишком далеко, там для тебя еды не будет. И перестань щипать эти растения, слышишь?
Через минуту она снова оказалась в пещере и, махнув рукой в сторону охапок сена, предложила:
— Рассаживайтесь на этом обеде для моих коз, а я пока разведу огонь.
* * *В глубокой трещине, в дальней части пещеры Арнела разожгла костёр из углей, оставшихся от предыдущего костра.
— Всегда пользуюсь древесным углём — и горит красивым красным пламенем, и дыма нет. Здесь я живу летом и осенью. А на зиму и весну перегоняю стадо вниз, в лес, у меня там есть ещё одно тайное местечко, такое же, как здесь. Слушай, Кэрей, сделай-ка что-нибудь по хозяйству, девочка, принеси мне вон ту корзинку с яйцами. А вы, мальчики, достаньте с полки муку и молоко, и ещё там есть свежая зелень.
Яйца были от горных птиц — большие, пятнистые и просто белые. Кэрей принесла Арнеле корзинку.
— А я думала, вы приготовите жаркое из козьего мяса, — сказала она.
Женщина холодно взглянула на неё.
— Из козьего? Люди в здравом уме не должны питаться козлятиной, они от этого глупеют. Да и как я могу есть своих коз, это же мои дети. На ужин будет другое блюдо, пальчики оближете. Грубый хлеб и травы, свежий козий сыр — а больше вам о моём секретном рецепте знать и не надо.
* * *Арнела оказалась права. Ужин получился на славу. Пока они ели, Доминик рассказывал историю их странствий с того дня, как они пришли на ярмарку в Верон, и до прошедшей ночи, когда появилась слепая женщина по имени Гизаль. Арнела внимательно слушала, оживляясь всякий раз, когда упоминалось имя Адамо.
Когда Доминик замолчал, Арнела продолжала сидеть, устремив взгляд в огонь.
— Значит, вы взялись за трудное дело, решили спасти племянника графа. Эта задача мало кому по плечу, но позвольте вас предостеречь. Противостояние Разанам может стоить вам жизни. Это коварное племя.
Бен не удержался от замечания:
— Но ведь вы живёте в здешних горах, мадам, и похоже, Разаны вас не беспокоят. Как же так?
В пещеру, жалобно блея, вошёл козлёнок. Женщина взяла его на колени и стала ласково гладить, он затих и задремал в тепле. Тогда она стала рассказывать друзьям свою историю.
— Я из Андорры, она высоко в этих горах между Францией и Испанией. Ни отца, ни матери я не знала, помню только, что работала в таверне с самых малых лет. Хозяин таверны рассказывал, что однажды ночью меня оставили на пороге цыгане. Городские меня побаивались, говорили, что я — горная великанша. Знаете, я всегда была очень большая. Ещё совсем девчонкой, я была выше и сильнее всех окружающих и шире в костях. К тому времени, как мне исполнилось десять, никто из местных мальчишек не осмеливался меня дразнить. За их жестокие насмешки и издевательства я хорошенько отдубасила кое-кого из них. Жизнь моя не была счастливой. Спала я на конюшне, рядом с ослами и мулами. И вот однажды — мне тогда, наверное, уже лет двадцать было — вечером в таверне ко мне, выпив лишнего, стал цепляться брат мэра — самоуверенный балбес. Я не обращала на него внимания, и это его взбесило. Когда я проходила мимо с подносом, на котором стояли закуски и напитки, он выставил ногу, я споткнулась и рухнула на пол. Мясо, пиво, тарелки и пивные кружки разлетелись по всей таверне, прибежал хозяин и стал бить меня за мою неуклюжесть. Ну а я поднялась с пола и двумя ударами уложила их обоих — и хозяина, и брата мэра. Вызвали стражу и полицейских. Я стала бороться и с ними, но их было слишком много, а я одна. Меня выволокли из таверны и бросили в тюрьму. Это была скорее развалюха, а не тюрьма, и пока мэр и комитет из граждан решали, какое ужасное наказание следует назначить мне за мои преступления, я проломила крышу — она была из соломы и старого дерева — и убежала. Доминик, не расстававшийся с пергаментом и угольным карандашом, рисовал Арнелу, пока она рассказывала о своей жизни.
