Лев Остроумов - Макар-Следопыт
— Брось! Долой! Ни генералам, ни комиссарам не желаем служить! Наше дело вольное! Сами себе хозяева!
— Вот дураки! — горячился Макар, — Вы не комиссарам в армии служите, а всему рабоче-крестьянскому народу. Неужто и с ней драться будете, когда повстречаетесь?
— Мы за свободу! — объявили зеленые. — Никакой власти над собой не потерпим.
— До той поры, пока вас белые не вздуют!.. Ну, да ладно, — поживете, сами увидите, где лучше: здесь ли чекалками бродить или служить у нас.
Чекалками назывались шакалы, те лесные звери, которые пугали Макара в первый раз на дороге своим жалобным детским криком. Они походили на волков, но были гораздо трусливее их и одиноко бродили в горах; было в них что-то похожее на «зеленых братьев», которые так, же мыкались по чащам и дубравам, убегая от человека и распевая по ночам заунывные песни.
Один только Петрусь был ревностным сторонником сближения с Красной армией и усиленно проповедывал об этом среди прочей братии. «Большой Остап» чаще отмалчивался, но и он раз сказал Следопыту:
— Ты, брат, зря не старайся: нашу публику словами не убедишь. Вот когда животы подведет да прослышат, что у вас в армии лафа, так их, и руками не удержишь; сами туда побегут. Ну, а пока нам здесь лучше.
В будничную «рабочую» пору занимались зеленые налетами на богатые имения, на казенные учреждения, на проезжих купцов. Иногда доходили и до крупных сел и местечек, но там грабили только кулаков повиднее, — середняков и голытьбы не обижали. Порой нарывались на кордон или отряд казаков, высланный против них, завязывали перестрелку, но в упорный бой не ввязывались и уходили в горы при первой возможности. Питались награбленными продуктами, и тогда наступала праздничная пора; а когда провизия приходила к концу, устраивали охоту на диких коз или кабанов. Все это рассказали Следопыту его новые приятели, убеждая его вступить окончательно в их банду.
Но Следопыт только посмеивался: его вовсе не прельщала эта полузвериная жизнь. Он лелеял в душе план выручить Любочку и вместе с ней махнуть обратно в полк. Надежда увести с собой хоть два десятка этих головорезов не покидала его: вот бы славно вернуться к командарму во главе целого отряда! То-то удивил бы товарищей по полку!
О Голубине никто не заикался. «Большой Остап» на все приставанья Макара, скоро ли они туда пойдут, отмалчивался и только раз сказал:
— Говорю тебе, пойдем. А когда что, — уж позволь мне знать.
Жили зеленые на неприступной высоте, куда можно было пробраться только им известными тропинками. В дождь и стужу прятались по пещерам. Пещерная жизнь особенно не нравилась Следопыту: темна и тесно было в этих ямах, вшивели очень уж люто, — и грязь стояла непролазная. Однако, делать было нечего: по зимнему времени дожди лили беспрестанно, и волей-неволей приходилось уходить под землю.
Но когда дождь проходил, вокруг костров было тепло и сухо. Согретые огнем и самогоном лесные братья шутили или распевали хором удалые разбойничьи песни.
Из-под дуба, дуба зеленого, —
начинал вдруг выводить горластый украинец Омелько, и вся ватага дружно подхватывала:
из ракиты, из куста
вылетала ранняя пташка,
ни велика, ни мала,
выводила свою армиечку —
из-под белого царя.
Ой, немного этой армиечки —
сорок тысяч из полка.
Здоров, здоров ты, новый трактирщик,
и шинкарка молода!
Налей меду, меду, браги
и зеленого вина,
ой, чтоб наша славна армия,
вся веселая была!
«Большой Остап» лежал на брюхе и глядел в огонь, подпевая густым басом. И вот вечером десятого дня, когда песня кончилась, он сказал Петрусю:
— Хорошо хлопцы поют!.. А знаешь что: завтра нам надо на охоту пойти: харчей мало.
— Можно, — отозвался Петрусь. Макар воспользовался этим и возразил:
— Охота пуще неволи: не лучше ли в Голубино махнуть? Наверное, там теперь Харчей немало найдете.
Остап внимательно посмотрел на него.
— Это ты верно сказал. А только если ни чорта, не найдем — тогда что?
— Тогда и поохотимся.
Остап задумался.
— Как, Петрусь? — спросил он немного погодя.
— А почему и не пойти? — ответил тот.
— Ладно! — решил атаман. — Объяви хлопцам: завтра с утра пойдем в дело: пусть винтовки почистят и возьмут патронов по пяти обойм на стрелка.
Следопыт так и подпрыгнул от радости: наконец-то Большой Остап раскачался!
Теперь дело двинется с места, и не позже завтрашнего дня Макар увидится с Любочкой и со своими друзьями.
Петрусь сейчас же встал и пошел обходить костры. Его заявление повсюду вызывало гул одобрения: хлопцы сейчас же хватались за винтовки — и через пять минут весь лагерь был занят чисткой и осмотром затворов. Всем надоело сидеть в лесу, хотелось разгуляться, и, в ожидании добычи, зеленые радовались предстоящему налету на имение.
Макар глаз не сомкнул в эту ночь: лежа у костра рядом с Петрусем, он рассказывал матросу свои похождения, начиная с того дня, как первый раз поссорился с Балдыбаевым, и кончая посещением генерала Деникина. Этому Петрусь долго дивился, расспрашивал, каков из себя генерал, и очень одобрял поведение Макара.
— Правильно ты с ним говорил, — хвалил он, — чего их бояться, иродов? Его и не так отделать надо было: ты ведь ему своим представлялся, а своему человеку многое прощается.
Заговор «черногорцев» привел Петруся в восторг.
— Аи да ребята! — восклицал он. — Да и мы не отказались бы от таких пособников! Ишь, девчонка какая озорная! Как ее не выручить! Жив не буду, а отыму ее у Балдыбаева.
Чуть свет все были готовы. Атаман сделал перекличку, и банда двинулась в лес, поблескивая в белесоватом рассвете мокрыми стволами винтовок. Вперед выслали двух дозорных и подвигались не спеша по запутанным, заросшим лесным дорожкам. Не раз им приходилось проходить по самому краю бездонных пропастей, в угрюмой глубине которых бурлили чуть видные речки; не раз приходилось переходить в брод эти речки, прыгая по скользким камням: течение здесь бывало такое сильное, что валило с ног даже дюжих мужиков; Следопыта не раз подхватывал водоворот и уносил в своих косматых волнах, больно колотя о камни. Только проворство и присутствие духа спасали мальчика в такие минуты. Однако, после двух купаний, Макар стал привязывать себя веревкой к Петрусю, чтобы тот мог легко вытащить мальчика из омута.
Лагерь зеленых отстоял от Голубина на расстоянии двух дневных переходов. Только к вечеру следующего дня дозорные донесли, что до Голубина осталось версты две: стоит только спуститься в котловинку. По словам дозорных, имение казалось пустым и заброшенным: ни рабочих ни солдат они там не заметили.
— Что за оказия? — подумал Следопыт. — Уж не вышло ли здесь какой ошибки? Неужто Балдыбаев не доехал до Голубина?
Разбившись на отряды, зеленые пошли в обход котловины, чтобы окружить имение со всех сторон. Макар шел с первым отрядом, где был сам «Большой Остап»; этот отряд направился прямо по шоссейной дороге. Из-за кустов поворота вдруг выглянул белый дом, окруженный высокой оградой; несколько хозяйственных построек из дикого камня теснилось вокруг него. У Следопыта сердце так и запрыгало: вот он, желанный конец дороги!
Уже смеркалось, когда банда вплотную обложила дачу. Действительно, никаких признаков жизни ни во дворе, ни в доме не было заметно. Только в одном из флигелей засветилась керосиновая лампа. «Большой Остап», дождавшись, когда все отряды подтянулись к ограде, дал выстрел в воздух: по этому знаку зеленые братья кинулись штурмовать двор.
Ко всеобщему удивлению, навстречу им выскочили только с десяток огромных косматых овчарок, которые с лютым лаем прыгали людям на грудь и старались вцепиться зубами в глотку. Этих свирепых псов пришлось застрелить, так как они чуть не загрызли на смерть певуна Омельку. Вслед за собаками из флигеля вышел хромой старик и, остановившись на крыльце, долго вглядывался в буйных гостей. Зеленые шумным потоком разлились по двору. Одни выломали двери амбаров и шарили там, другие разгромили хлев, некоторые ринулись прямо на дом: в числе последних был и Следопыт.
На двери дома висел большой замок. Ставни были забиты! Ясно, в доме не жил никто. Однако, зеленые сорвали дверь с петель и ворвались в комнаты: ничего, кроме мебели, там они не нашли. Убедившись, что хозяина нет, Макар поспешил выйти на крыльцо: его вовсе не привлекал мелкий грабеж, начавшийся в доме.
С отчаяньем смотрел мальчик на этот обманувший его надежды дом. Куда делся «тигр»? Где Любочка, где верные друзья? Опять не повезло Следопыту! Уж кажется, он все сделал, что только мог, даже целую армию собрал! И все ни к чему!
