Хью Лофтинг - Цирк Доктора Дулитла
— Я согласен, — сказал Доктор. — Но сейчас у меня есть только двадцать шесть фунтов. Предположим, я дам вам сейчас эти деньги, а остальное буду выплачивать в рассрочку. Каждые полгода вы будете получать от меня двадцать фунтов. Что вы на это скажете?
Фермер, которому очень нужны были деньги на семена, хотел было сразу согласиться, но тут в разговор вмешался его сосед.
— А на что тебе эта земля? — подозрительно спросил он. — Мы тебя, парень, первый раз видим. Уж не хочешь ли ты соорудить здесь какую-нибудь пакость вроде фабрики по производству клея, а?
— О нет, нет, что вы! — поспешил заверить его Доктор. — Я хочу превратить это место в приют для престарелых лошадей. Это будет обыкновенное пастбище, я почти ничего не собираюсь там менять.
Тут оба фермера подумали, что перед ними сидит сумасшедший. Но так как и он сам, и его план показались им довольно-таки безобидными, они решили, что большого вреда от него не будет, и согласились продать землю.
— Кстати, — вдруг вспомнил Доктор, снова обращаясь к хозяину Тогл. — У вас работает одна моя приятельница, старая лошадь; она носит очки, которые я подарил ей несколько лет назад, когда мы жили в Падлби.
— Ну да. Есть у меня такая — Тогл. Странная скотина — ни разу еще я не видал ее без этих очков. Только в них и ходит. А что с ней?
— Понимаете, она уже слишком стара, чтобы работать. Я знаю, что вы жалеете ее и большую часть времени она отдыхает. Не могли бы вы совсем освободить ее от работ и разрешить пастись на лугу, который я покупаю, вместе с другим конем?
— Да пусть пасется, мне-то что, — согласился фермер. — Одного только я в толк не возьму — откуда это тебе все известно о моей скотине?
— Видите ли, — замялся Доктор, — я умею угадывать, чего хотят лошади. Как вам сказать… Я ученый.
— Видали мы таких ученых, — захихикал фермер, подмигнув своему соседу.
Наконец после обсуждения всех деталей сделка состоялась. Было решено, что если Доктор выполнит свои обещания, земля будет принадлежать ему.
— Не мне, — поправил Джон Дулитл, поднимаясь из-за стола, чтобы попрощаться. — Земля будет принадлежать Обществу Престарелых Лошадей. Я отдаю ее самим лошадям.
Спросив у хозяина, где можно найти плотника, Доктор ушел. И когда спустя полчаса оба фермера проходили мимо только что купленного Джоном Дулитлом луга, они увидели, как странный ученый вместе с плотником устанавливают огромную доску, на которой большими буквами было написано:
«ФЕРМА-ПАНСИОНАТ. ЭТА ЗЕМЛЯ ПРИНАДЛЕЖИТ ОБЩЕСТВУ ОТСЛУЖИВШИХ ТЯГЛОВЫХ ЛОШАДЕЙ. ПОСТОРОННИМ И ЗЛЫМ СОБАКАМ ВХОД СТРОГО ЗАПРЕЩЕН.(Подписано от имени Комитета Президентом Беппо и вице-президентом Тогл.)
Примечание. Вступить в Общество может каждая отслужившая лошадь бесплатно. О приеме справляться у ворот».
Проводив двух первых членов Общества в их новые владения, Джон Дулитл распрощался с ними и отправился обратно в цирк.
Когда он шел по дороге, то несколько раз оглянулся, чтобы посмотреть, как два старых ветерана, словно молодые, резвятся на своем новом восхитительном пастбище. От этого зрелища на сердце у Доктора потеплело, и он заулыбался.
— Может быть, я ошибаюсь, — пробормотал он про себя, — но мне кажется, что это — лучшее из того, что я сделал в своей жизни. Бедные животные! Наконец-то и они будут счастливы после стольких лет тяжелого труда. Пусть хоть теперь они почувствуют себя молодыми и свободными! Я непременно должен создать еще несколько подобных обществ. Как бы мне хотелось открыть Клуб Мышей и Крыс, например! Даб-Даб, конечно, будет ужасно ругаться, когда узнает, что я опять потратил все деньги. Ну, ничего, зато лошади получили замечательный приют. Как только я попаду снова в Лондон, я пришлю сюда и городских лошадей, которые всю свою жизнь возили кэбы и состарились в упряжке. Хм… — Тут Доктор остановился и снова оглянулся назад. — Они все еще резвятся: Беппо катается по траве, а Тогл плещется в ручейке. Боже мой! Я совсем забыл о редиске! Почему же Беппо мне не напомнил?
И Доктор побежал назад. Скоро он увидел паренька, играющего на обочине. Оказалось, что он сын того самого фермера, который продал Джону Дулитлу землю. Тут у Доктора возникла неплохая идея.
— Хочешь зарабатывать шиллинг в неделю? — спросил он мальчика.
— Еще бы. Я бы согласился даже на шиллинг в месяц! — воскликнул тот. — Я так хочу купить себе коньки к зиме! Но пока я накопил только девять пенсов.
— А ты умеешь выращивать редиску? — поинтересовался Доктор.
— Да чего же тут уметь? Это же так просто! — удивился мальчишка. — Я только редиску и могу вырастить.
— Ну вот и прекрасно. Видишь вон тот луг, где пасутся две лошади? Я только что купил его у твоего отца. Они теперь будут жить тут постоянно. Если ты посадишь возле сарая грядку белой редиски и сумеешь ухаживать за ней, я буду платить тебе шилинг в неделю. Ну что, согласен?
— Конечно, согласен, сэр! — воскликнул обрадованный паренек.
— Отлично. На тебе твой первый шиллинг и еще пенни, на который ты купишь пакетик семян. Я назначаю тебя главным садовником Пансионата. Теперь ты будешь получать каждый месяц жалованье от Общества Тягловых Лошадей. Только сделай грядку побольше — возможно, я пришлю сюда еще несколько коней. Когда редиска созреет, ты будешь ее собирать, связывать в пучки и раздавать членам Общества два раза в неделю. И не забывай почаще сажать новые семена, чтобы редиски всегда всем хватало. Понял?
— Да, сэр.
— А теперь скажи мне, как тебя зовут? Каждую неделю я буду высылать тебе жалованье. Если ты захочешь бросить эту работу, или куда-нибудь уехать, попроси своего отца, чтобы он написал мне. Он знает, как меня найти.
Необычайно довольный, что ему так повезло, мальчик назвал Доктору свое имя, забрал деньги и побежал за лопатой, чтобы немедленно приступить к делу.
— Ну вот, теперь все в порядке, — пробормотал Джон Дулитл и снова зашагал по направлению к Бриджтону. — Остается только придумать, как сообщить Даб-Даб, что наша копилка снова опустела.
Ферма-пансионат, которую основал в тот день Доктор, росла и процветала потом много лет. И ко всем переживаниям бедной Даб-Даб прибавилось еще одно: Доктор не только посылал фермеру каждые полгода по двадцать фунтов, но и частенько тратил свои деньги на то, чтобы выкупить какую-нибудь особенно старую и изможденную лошадь, случайно повстречавшуюся ему на улице. У кого только он не покупал лошадей: и у фермеров, и у извозчиков, и у живодеров. Каждый раз, когда на дороге показывалась цыганская кибитка, бедная Даб-Даб ужасно пугалась. Лошади цыган были самыми тощими и несчастными из всех, и можно было с уверенностью сказать, что Доктор непременно попытается выкупить у них какого-нибудь старого и измученного долголетней работой коня. Эти сделки обычно заканчивались тем, что Джон Дулитл снова оставался без гроша — ведь в отличие от цыган он совсем не умел торговаться, и его легко можно было обвести вокруг пальца.
Всех этих пожилых и бездомных лошадей Доктор отправлял на ферму-пансионат, где их бесплатно принимали в Общество. И скоро там образовался тесный семейный круг старых приятелей. Каждый вечер, собираясь под большими деревьями или у столба на вершине холма, они рассказывали друг другу интересные истории из своей былой жизни. Старые кони дожидались своей очереди почесать о столб шею и любовались красотой пейзажа на фоне пылающего заката.
Членов Общества становилось все больше и больше, и вскоре мальчик, выращивавший для лошадей редиску, прислал Доктору письмо, в котором говорилось, что его грядка разрослась до неимоверных размеров, и поэтому ему требуется помощь. Маленький садовник спрашивал у Доктора позволения взять себе в помощники своего школьного друга, который тоже копил деньги на коньки.
Доктор согласился, и денежные расходы Общества увеличились еще на один шиллинг в неделю. Через три месяца после основания Пансионата Доктор решил проведать его обитателей. Поговорив с пятью самыми старыми конями (которые входили в Совет по управлению Обществом), он выяснил, что Пансионату нужны деньги на ремонт забора и очистку сточных канав у изгороди. Кроме того, некоторых лошадей надо было заново подковать. Но Джон Дулитл быстро нашел выход — он попросил своего маленького садовника еще больше увеличить грядку, чтобы можно было продавать излишки редиски на рынке. Парнишка позвал двух своих школьных друзей, и они стали выращивать редиса втрое больше. Полученные от продажи овощей деньги были использованы на создание «Заборного и Кузнечного Фонда» — чтобы можно было нанимать рабочих чинить изгороди и чистить канавы, а также кузнецов, которые бы подковывали лошадей.
