Сергей Охотников - Большая книга ужасов – 64 (сборник)
Я пожал плечами и взял свои вещи. Нужно было доесть все приготовленные бабулей бутерброды. Приносить их домой не разрешалось. Когда я вышел на улицу, начало темнеть. Чтобы добраться до автобусной остановки, нужно было пересечь небольшую площадь с неработающим фонтаном. Тени деревьев выползли из соседнего парка и протянули ко мне свои кривые руки. В них прятался ужас.
– Скоро я приду за тобой, – прошептал мрак.
Я направился по привычному маршруту и увидел, как быстро несутся машины по улице. Раньше они никогда не выскакивали из-за поворота с такой скоростью. Сейчас в сумерках каждый такой лихач представлял серьезную опасность. Мои колени начали дрожать и подгибаться. Я попытался подойти к остановке, но в голове постоянно вертелся образ бешеного автомобиля. Вот он выскакивает из-за поворота, пытается тормозить, вылетает на тротуар и на полной скорости разносит в дребезги остановку. Сколько таких случаев было! Наверняка я смогу пережить удар и погибну уже по пути в больницу. Меня похоронят осенью.
«В могиле полно воды», – скажет бабушка и расплачется.
На перекрестке появился автобус. Я бы успел в него сесть, если бы избавился от жутких фантазий и побежал. Мне удалось сделать несколько шагов, и тут меня остановил громкий рев двигателя – желтый спортивный автомобиль пронесся мимо. Автобус постоял на остановке, ненадолго открыл двери – и укатил прочь. Я остался возле фонтана. Может, пойти пешком? В теории идея была неплохой – до дому было всего четыре остановки. Я медленно двинулся через площадь, но тут же вспомнил про обезумевшие автомобили – по улице нельзя. Срезать через дворы? Темные подворотни не внушали никакого доверия. Там можно было заблудиться и встретить хулиганов. Или кого-то похуже. Воображение нарисовало соответствующую картину. Нет! Только не через дворы. Я вернулся к фонтану и снова посмотрел на остановку. Ее освещал теплый рыжий свет фонаря. Может, машины уже успокоились и начали ездить нормально? Я сделал шаг вперед и тут же замер – с грохотом пронесся мотоцикл. Нет. К остановке нельзя! Положение было безвыходным.
– Что с тобой, мальчик? – спросил кто-то у меня за спиной.
Я вздрогнул, резко обернулся и увидел человека в черном пальто и серой шляпе. Мужчина улыбнулся и шагнул ко мне. Ветер принес его запах – неприятный, сладковато-гнилостный. Лицо незнакомца казалось слишком бледным. Страх сковал мои ноги.
– Все хорошо, я не причиню тебе вреда, – сказал мужчина. – Ты чего-то боишься?
Глаза у незнакомца были добрыми, улыбающимися. Неприятный запах исчез. Я понял, что он не принадлежал незнакомцу – это был старый знакомый фантом-вонючка. Мое настроение переменилось. Человек в шляпе больше меня не пугал.
– Мне показалось, что сегодня водители не соблюдают скоростной режим, – осторожно ответил я. – Возле дороги может быть опасно.
– Пожалуй, ты прав, – сказал мужчина.
Он был первым, кто согласился с оправданностью моих страхов. Незнакомец определенно зарабатывал очки. Выдержав паузу, он продолжил:
– Если хочешь, подвезу тебя домой. Меня зовут доктор Степанов, Николай Федорович.
Я насторожился и отступил на шаг. Сами понимаете – ехать в машине незнакомца для меня не вариант. Степанов, кажется, все понял и уточнил:
– Поедем на автобусе.
– А если машина врежется в остановку?
– Ты встанешь чуть в стороне. Если что, я тебя оттолкну и ты не пострадаешь, но что-то подсказывает мне, что никто в нас врезаться не будет.
План был неплох. Правда, в случае аварии доктор сам бы оказался под колесами лихача, но я не стал упираться. Уверенность Николая Федоровича меня немного успокоила.
– Ну что, идем? – Доктор сделал два шага в сторону остановки.
– Можно попробовать. – Я двинулся за своим спасителем.
Он уверенно подошел к дороге. Я остался в пяти метрах от проезжей части.
– Ты был во Дворце пионеров? – спросил Николай Федорович.
– Где?
– Ах да! Все время забываю. Сейчас его называют Дворцом детского творчества.
– Я тут шахматами занимаюсь.
– Так ты юный гроссмейстер![19]
– Пока что второй разряд, зато взрослый.
За разговорами я отвлекся от дороги. Подъехал автобус. Даже странно, что ничего ужасного не случилось. Мы зашли через первую дверь. У меня был проездной, а доктору пришлось менять тысячу. Когда тяжелая машина тронулась, я понял, что мне не суждено погибнуть от лихача, таранящего остановки. Правда, были еще варианты, но меня они сейчас не пугали. Через десять минут я сказал:
– Моя остановка. До свидания, Николай Федорович.
– Подожди. Я хочу зайти к тебе в гости и переговорить с твоими родителями.
– У меня дома только бабушка. Мама работает допоздна.
– Значит, поговорю с бабушкой. Уверен, она у тебя очень милая.
Мне бы стоило насторожиться, но я был ужасно рад, что добрался до своей улицы целым и невредимым. Наш дом стоит вплотную к дороге, только вход со двора. Идти от остановки всего пару минут. Я опомнился, только когда мы вошли в подъезд:
– Вы на лифте, а я пешком на шестой этаж.
Николай Федорович понимающе кивнул:
– Нужно поддерживать форму.
Я быстро рванул по лестнице, позвонил в дверь и только потом принялся искать ключи. Бабуля появилась на пороге как раз, когда Николай Федорович выходил из лифта. После недолгого молчания он представился:
– Добрый вечер. У вашего внука возникли некоторые затруднения, и я проводил его домой. Думаю, нам есть о чем поговорить, – Николай Федорович протянул бабуле визитную карточку.
– Доктор Степанов, кандидат медицинских наук, доцент кафедры детской психологии, – прочитала она.
– Все верно, – подтвердил Николай Федорович. – По средам и пятницам у меня прием во Дворце пионеров. Общаюсь с детишками.
Вообще-то бабуля довольно строгая, но доктор как-то сразу сумел ее к себе расположить. Через пять минут они распивали чаи на кухне. Меня отправили к себе в комнату уроки делать, но мне был слишком интересен их разговор. Сначала я зашел налить себе чаю, потом взять конфету, затем еще одну и так далее. Мне удалось услышать несколько обрывков разговора:
– Видите ли, Мария Тимофеевна, странное поведение часто вызвано детскими травмами. Современная наука умеет находить и корректировать такие вещи…
В общем, не составило труда понять – доктор хочет, чтобы я посещал его сеансы. Поначалу мне тоже этого хотелось. В самый последний раз я принес грязную чашку из своей комнаты. Бабуля как раз уронила вилку, и Николай Федорович наклонился, чтобы ее поднять. У него из-за шиворота вывалился медальон на цепочке – серебряный череп с красными рубиновыми глазками. Не самое подходящее украшение для детского психолога, правда? Чем же на самом деле занимается доктор Степанов? А этот запах на площади возле фонтана? Так пахнет испорченное мясо, а значит, и мертвые тела! Чем дальше, тем больше плохого лезло мне в голову. Минут через пятнадцать бабуля зашла в мою комнату и сказала:
– Николай Федорович предлагает тебе посещать его занятия. Как ты думаешь, стоит? Он говорит, что поможет тебе разобраться со всеми психологическими проблемами.
– Мне кажется, у меня не так уж много проблем. – Я старался отвечать спокойно. – А мы можем себе позволить его услуги? Такой хороший психолог наверняка дорого берет.
– Не беспокойся, Андрюша, – проговорила бабушка и нахмурилась. Она очень экономная и, если уж начнет думать о деньгах, наверняка решит их не тратить.
Все испортил звонок в дверь. Это мама вернулась с работы. Как всегда, красивая и строгая. Она директор филиала в одной крупной компании. Прямо с порога мама начала разбираться, кто такой доктор Степанов и что он делает на нашей кухне. Уже через пять минут Николай Федорович получил предоплату и начал писать расписку.
– Андрей, – сказала мама, – эти занятия с психологом очень важны для твоего будущего. Не думай их пропускать.
– Я ведь раньше ходил к психологу, и это не помогло… – У меня еще оставалась робкая надежда.
– Не спорь, пожалуйста! Николай Федорович отличный специалист – попасть к нему большая удача!
– Хорошо, – пролепетал я. Все мои внутренности превратились в дрожащий холодный кисель.
Глава 2. Тайна серебряного черепа
Весь вечер я провел, рассматривая картинки черепов в Интернете. Мне удалось узнать, что серебряная мертвая голова с рубиновыми глазами – символ одержимости духами и некромантии. Конечно, в таком вопросе не существовало доказанных научных фактов. Были только мнения разных сомнительных личностей. Меня это нисколько не успокаивало. Воображение рисовало страшные картины темных ритуалов. Вот приду я к доктору Степанову, а он встретит меня с длинным изогнутым кинжалом, привяжет к каменной плите и вырежет на груди пентаграмму. Даже во сне меня достал страх ночных кошмаров.
На следующий день я ходил усталый и не выспавшийся. Специально снял шарф, чтобы простудиться, но на улице было слишком тепло, несмотря на конец октября. Завтрашний день пугал меня настолько, что я решил притвориться больным. После школы кашлял, ходил с носовым платком, делал себе чай с медом и лимоном.
