Франтишек Флос - Охотники за орхидеями
У Сатрапы опустились руки, а Терезка — странная девочка! — вдруг перестала плакать. Она обняла маму и начала её утешать:
— Не плачьте, мама! С Еником ничего не случится, о ним пан Вацлав, добрый пан Вацлав, а пан Долежал ничего на свете не боится! И, может быть, — вздохнула Тереза, — они привезут нам что-нибудь чудесное!
— Розгу! Роз-гу! — выразительно отчеканил отец. — Там хорошие растут! Пусть только вернётся домой, я ему задам перцу!
Понемногу мастер успокоился: он вспомнил свою молодость. Ему тоже было тесно в Льготке, его тоже беспрестанно тянуло вдаль, в широкие, необъятные просторы.
— Яблоко от яблони недалеко падает, что верно, то верно, — заключил он и отправился в мастерскую.
Мать с Терезкой то принимались плакать, то утешали друг друга и всё время вспоминали Еника.
Глава третья
Начало путешествия
А Еник тем временем плыл на «Вулкане». Конечно, он представлял себе встречу с друзьями несколько иначе — на его взгляд, она могла быть веселее и сердечнее. Он думал, что и Франтишек и Вацлав несказанно обрадуются, нечаянно встретив его на пароходе. Не тут-то было! Долежал непреклонно заявил, что отправит Еника обратно с Мадейры; но Веверка вступился за мальчика, да и капитан решительно возражал: он нанял Еника в полном соответствии с законом, за две недели до отплытия, так что всё в порядке. Долежалу пришлось уступить настояниям Еника; однако он оставил за собой право в некоторых случаях поступать по своему усмотрению.
Долежал вызвал мальчика для серьёзного разговора.
— То, что ты сделал, некрасиво и глупо, — сказал он. — Только неблагодарный мальчишка может так глубоко огорчить родителей и сестрёнку. А ну признавайся, негодник, сколько денег ты стянул из дому?
Сначала Еник не на шутку испугался: так строго Долежал ещё ни разу с ним не разговаривал. Но последний вопрос задел его за живое:
— Ничего я не брал! У меня пять фунтов, но я их сам накопил из того, что получал за работу и в подарок от родителей!
— Ну, счастье твоё, парень, а то я без промедления отослал бы тебя обратно, не посмотрел бы на уговоры, — сурово проговорил Долежал. — А что ты взял с собой?
— Два костюма, две пары ботинок, три рубашки, штаны, платки носовые, нож и… монтекристо, пистолет с десятком патронов.
Еник даже вспотел, перечисляя всё это.
— Ну и ну! — удивился Долежал. — Ты, оказывается, предусмотрительный! Впрочем, монтекристо — это как раз по тебе. Что же ты собираешься делать в Юкатане?
Еник молчал. Вспыхнув, он умоляюще посмотрел на Веверку, словно ожидая от него помощи.
— Пожалуйста, возьмите меня с собой, я буду помогать вам… — еле слышно прошептал мальчик.
Долежал рассмеялся:
— Ишь ты, «помогать»! Да ты, наверно, дыню от крапивы не отличишь! Где это видно? Мальчишка, а хочет стать охотником за орхидеями! Вот это сюрприз! Значит, собрался с нами в болота, в непроходимые леса, в горы, к хищным зверям и незнакомым людям?
— С вами и с паном Веверкой я пойду хоть на край света, — увереннее проговорил мальчик: он почувствовал, что пан Франтишек уже не очень сердится. — Вы не думайте, я теперь хорошо знаю, чем отличается одонтоглоссум от онцидиума и кэттлейя от стангопеи[8].
— Скажи, пожалуйста! — удивился Долежал. — Откуда же ты набрался этой премудрости?
— Да разве я мало бывал в вашей оранжерее? И потом, мне тоже нравятся красивые цветы.
— Ах, тебе тоже нравятся красивые цветы?.. А что ты в них понимаешь? Подумать только, ему нравятся орхидеи! Словно английскому лорду, банкиру или знатной даме! Это ему-то, уличному беглому мальчишке! — уже только для вида бушевал Долежал.
Тем не менее Еник не мог придумать более удачного ответа, чтобы понравиться Долежалу. Это решило исход дела: раз Енику нравятся орхидеи, он поедет с экспедицией и станет маленьким охотником за большими редкими растениями.
А когда Еник признался, что захватил с собой карты Мексики, Южной Америки, испанский разговорник и иллюстрированный учебник естествознания, он был прощён окончательно. Ко всеобщему удовольствию, Долежал тут же потребовал, чтобы Еник называл его «дядей». Вацлава Веверку тоже хотели произвести в «дядья», но он предпочёл назваться «старшим братом». Вацлав был очень доволен, что мальчик едет с ними: он полюбил Еника, который чем-то напоминал ему младшего брата, оставленного в далёкой Чехии.
Долежал решил, что Еник по-прежнему должен служить поварёнком: пусть привыкает к физическому труду и дисциплине; о том, что ему следует делать, когда путешественники покинут палубу корабля, мальчик узнает позже.
На досуге Вацлав и Еник учили испанский язык и, если чего не понимали, бежали к «дяде» Франтишеку, который владел испанским, английским и французским языками так же хорошо, как родным чешским.
Вообще «дядя» Франтишек знал обо всём, с чем путешественникам предстояло столкнуться. Он не раз бывал в Мексике и привёз оттуда немало редких растений. Среди специалистов Долежал тоже считался знатоком своего дела.
Трое друзей сошли с корабля в мексиканском порту Веракрус. Чтобы показать Вацлаву и Енику Усмаль, эти Фивы Центральной Америки[9], Долежал направил путь из Веракрус в Прогресо. «Братья» восхищались величественными развалинами древних храмов и дворцов эпохи расцвета народа майя[10].
Из Усмаля путешественники двинулись на юг, в Кампече. Там они сели на корабль, направлявшийся с товаром до порта Кармен, в устье реки Канделария. Долежал избрал этот порт потому, что там легче всего купить повозку, ящики и рабочий скот; оттуда, двигаясь вверх по течению реки, охотники могли без больших усилий проникнуть в глубь полуострова.
Южный Юкатан заселён гораздо меньше северного, но, если идти вдоль рек, можно встретить деревни или уединённые ранчо, где местное население, состоящее главным образом из метисов и креолов[11], по обычаю всегда окажет путникам бескорыстное гостеприимство.
В Мексике дороги вообще очень плохи, но вдоль песчаного побережья Юкатана и в центральной части этого полуострова, где в основном карстовый рельеф[12], они почти непроходимы. Пещеры, ущелья, бездны, подземные реки — всё это, наверное, очень заманчиво для искателя приключений, но у наших друзей были иные цели и намерения.
Они стремились как можно скорее достигнуть девственных лесов на границе Гватемалы и быстро продвигались вперёд в сопровождении четырёх нанятых туземцев — негра Хосе и трёх индейцев, недоверчивых, молчаливых, зато старательных и ловких. Жизнь индейцев на Юкатанском полуострове безотрадна — отношения между землевладельцами и слугами или работниками во многом напоминают давно отменённое рабство.
Путешествовать вдоль реки в тропиках — одно удовольствие. Здесь нет бесплодных, голых склонов, как на севере; дорога вьётся прекрасной долиной, то расширяющейся, то более узкой. Там, где слой плодородной почвы толще, земли тщательно обработаны. Вообще штат Кампече плодороднее северного Юкатана. Здесь сеют рис, кукурузу, выращивают кофейное дерево, сахарный тростник, табак и чёрные бобы, так называемые «фрихолес», которые составляют повседневную пищу бедняков. Около построек, сложенных из древесных стволов, скреплённых лыком, а не гвоздями или шипами, возле глинобитных хижин поднимаются стройные кокосовые пальмы и бесчисленные хлебные, банановые и апельсиновые деревья.
Пока что экспедиции не грозило никакой опасности. Только бродячие шайки иногда отваживаются здесь на грабёж, но трое наших друзей были хорошо вооружены и совершали переходы лишь днём, до заката солнца. На ночь они останавливались, находя радушный приём у метисов, которые всегда рады побеседовать с людьми, приехавшими издалека.
Франтишек не успевал удовлетворять любопытство своих молодых друзей. Еник и Вацлав заинтересовались, например, сисаловыми агавами и очень удивились, узнав, что из волокон этих растений женщины вьют верёвки, плетут сети, циновки и тому подобные изделия. Растёт здесь и хлопчатник, но ему не уделяют должного внимания.
Короче говоря, каждый день приносил путешественникам что-то новое. Так шли они целую неделю, пока не добрались до ранчо дона Фернандо, где собирались хорошенько отдохнуть перед тем, как углубиться в леса.
Глава четвёртая
Рассказ о давно минувшем
— Енда, Еник! Вот несносный мальчишка!
— Иду, дядя, бегу, лечу! — отозвался Еник откуда-то из зарослей, и, не успел Вацлав дойти до холма, Еник был уже тут как тут.
Следом за ним из чащи выбрались негр Хосе и один из индейцев. Ого! В высоко поднятой руке мальчик держал какое-то растение с крупными фиолетовыми цветами.
— Где тебя носит, сорванец! Битый час тебя ищу, — уже спокойнее заговорил дядя, сразу забыв о своём твёрдом намерении спустить с парня шкуру.
