Ренсом Риггз - Библиотека душ
— Поосторожнее с ним, он еще слаб, — предупредил доктор.
Сдерживая себя, Эмма подарила мне самое нежное из объятий, а потом села рядом на край кровати:
— Прости, что меня не было рядом, когда ты проснулся. Мне сказали, что ты будешь спать еще несколько часов…
— Все нормально, — ответил я. — Но, где мы? Сколько мы уже здесь?
Эмма взглянула на доктора. Он что-то писал в маленьком блокноте, но явно слушал. Эмма повернулась к нему спиной и понизила голос:
— Мы в доме одного богатого человека, в Акре Дьявола. Где-то в тайном месте. Шэрон принес нас сюда день-полтора назад.
— И это все? — спросил я, внимательно разглядывая лицо Эммы. Ее кожа была идеально гладкой, а порезы превратились в тонкие белые линии. — Ты выглядишь почти полностью здоровой.
— У меня была всего пара ушибов да царапин…
— Ничего подобного, — возразил я. — Я помню, что там произошло.
— У тебя было сломано ребро и порваны связки плеча, — вставил доктор.
— У них тут есть женщина, — объяснила Эмма. — Целитель. Ее тело производит сильнодействующую пыльцу…
— И двойное сотрясение, — добавил доктор. — Но ничего, с чем бы мы не смогли в итоге справиться. Но ты, парень… Ты был почти мертв, когда попал сюда.
Я потрогал свою грудь, живот, везде, куда меня били. Никакой боли. Я поднял правую руку и повращал плечом. Никаких проблем.
— Словно у меня новая рука! — воскликнул я с изумлением.
— Повезло, что тебе не понадобилась новая голова, — послышался другой голос.
Шэрон, низко нагнувшись, чтобы поместиться в дверной проем, вошел в комнату:
— Честно говоря, жаль, что они и в самом деле не приделали тебе новую, потому что, та, что на тебе сейчас, явно набита опилками. Вот так вот исчезнуть, сбежать, не оставив никакой подсказки о том, куда вы отправились! И это все после того, что я вам говорил об Акре! О чем вы только думали?! — он навис надо мной и Эммой, грозя длинным белым пальцем.
Я расплылся в улыбке:
— Привет Шэрон. Приятно снова тебя видеть.
— Да, «ха-ха», давайте все улыбаться, теперь, когда все замечательно. Но вас там едва не убили!
— Нам повезло, — откликнулась Эмма.
— Да! Повезло, что я оказался там! Повезло, что мои сборщики-кузены были свободны в тот вечер, и я успел перехватить их до того, как они нагрузились «Канавным светлым» в «Качающемся Гробу»! А они не работают за бесплатно, между прочим. Я включаю их услуги в ваш счет, наряду с моей поврежденной лодкой!
— Ладно, ладно! — остановил я его. — Успокойся, хорошо?
— О чем вы только думали?! — повторил он, и его жуткое дыхание облаком окутало нас.
И тут я вспомнил то, что пришло мне на ум до этого, и сорвался:
— Что ты — не заслуживающий доверия наглец! — выпалил я. — Что у тебя на уме только деньги, и ты, скорее всего, при первом же удобном случае продал бы нас в рабство! Да-а, — протянул я, — мы заглянули в одно такое заведение. Мы знаем все про те темные делишки, которыми вы, странные, занимаетесь тут, и если хоть на минуту вы решили, что мы поверили, что ты, — я ткнул пальцем в Шэрона, — или хоть кто-нибудь из вас, — я ткнул в доктора, — помогаете нам исключительно по доброте душевной, то вы — психи! Так что, или скажите, что вам от нас нужно, или отпустите нас, потому что у нас… нас…
Неожиданная волна невероятной усталости обрушилась на меня. Перед глазами все поплыло.
— Есть дела поваж…
Я тряхнул головой, попытался встать, но комната начала вращаться. Эмма взяла меня за руки, а доктор мягко толкнул обратно на подушки.
— Мы помогаем вам, потому что мистер Бентам попросил нас об этом, — произнес он натянуто. — Что ему нужно от вас, что же, вам придется спросить у него самим.
— Как я уже говорил, Мистер Как-Его-Там может поцеловать меня в… ммфф…
Эмма зажала ладонью мой рот:
— Джейкоб пока еще немного не в себе, — сообщила она. — Я уверена, что он хотел сказать: «Спасибо, что спасли нас. Мы у вас в долгу».
— И это тоже, — пробубнил я сквозь ее пальцы.
Я был зол и напуган, но также по-настоящему счастлив, что остался жив… И что вижу Эмму, целую и здоровую. Когда я подумал об этом, весь мой запал улетучился, и меня наполнила простая благодарность. Я прикрыл глаза, чтобы комната перестала кружиться, и прислушался к голосам, которые шептались обо мне.
— Он представляет проблему, — тихо произнес доктор. — Его нельзя допускать к мистеру Бентаму в таком состоянии.
— У него мозги набекрень, — ответил Шэрон. — Если бы девочка и я поговорили с ним с глазу на глаз, уверен, мы бы переубедили его. Вы не оставите нас наедине?
Неохотно, доктор согласился. Когда он ушел, я снова открыл глаза и сфокусировал взгляд на Эмме, которая смотрела на меня сверху вниз.
— Где Эддисон? — спросил я.
— Он перебрался на ту сторону, — ответила она.
— Точно, — пробормотал я, вспоминая. — О нем что-нибудь слышно? Он еще не вернулся?
— Нет, — ответила она тихо. — Еще нет.
Я подумал о том, что это могло значить, что могло случиться с ним, но эта мысль была невыносима.
— Мы обещали отправиться за ним, — напомнил я. — Если он смог перебраться, то и мы сможем.
— Эта пустóта в мосту возможно и не обратит внимания на собаку, — встрял Шэрон, — но с вас она точно сдерет кожу и закинет прямо в кипяток.
— Уйди, — бросил я ему. — Я хочу поговорить с Эммой наедине.
— Зачем? Чтобы вы могли вылезти в окно и снова сбежать?
— Никуда мы не собираемся, — возразила Эмма. — Джейкоб не может даже встать с постели.
Шэрон был непреклонен.
— Я встану в углу и займусь своим делом, — заявил он. — И это мое лучшее предложение.
Он отошел, взгромоздился на стул с одним подлокотником, где до этого сидел Ним, и принялся насвистывать и выковыривать грязь из-под ногтей.
Эмма помогла мне сесть, и мы прижались друг к другу лбами и разговаривали шепотом. Какое-то время меня так переполняло ощущение ее близости, что все вопросы, наполнявшие мой мозг, исчезли, и осталась только ее рука, касающаяся моего лица, гладящая меня по щеке, по подбородку.
— Ты так меня напугал, — прошептала Эмма. — Я уже думала, что потеряла тебя.
— Я в порядке, — заверил я ее. Я знал, что это не так, но меня смущало, когда обо мне беспокоились.
— Ты не был. Совсем. Тебе следует извиниться перед доктором.
— Я знаю. Я просто психанул. И прости, что напугал тебя.
Она кивнула и посмотрела в сторону. Ее взгляд медленно блуждал по комнате, а когда она снова посмотрела на меня, в нем сверкнула какая-то новая твердость.
— Мне хочется думать, что я сильная, — произнесла она. — Что причина, по которой сейчас на свободе я, а не Бронвин, или Миллард, или Енох, это то, что я достаточно сильная, что на меня можно положиться. Я всегда была той, кто может вынести все. Будто внутри меня есть датчик боли, который не включается. Я могу заблокировать ужасные вещи и продолжать двигаться дальше, делать то, что нужно делать, — она нащупала мою руку, лежащую поверх покрывала. Наши пальцы сплелись сами собой. — Но когда я думаю о тебе… как ты выглядел, когда тебя подняли с земли, после того как те люди…
Она судорожно вздохнула и тряхнула головой, словно отгоняя воспоминания:
— То я просто ломаюсь.
— Я тоже, — тихо произнес я, вспомнив, какую боль я испытываю всякий раз, когда вижу, что больно ей, какой ужас сковывает меня каждый раз, когда ей грозит опасность. — Я тоже, — я сжал ее ладонь и подбирал слова, чтобы сказать что-нибудь еще кроме этого, но она заговорила первой.
— Я хочу, чтобы ты пообещал мне кое-что.
— Все, что угодно, — ответил я.
— Мне нужно, чтобы ты не умер.
Я выдавил улыбку. Эмма не улыбалась.
— Ты не можешь этого сделать, — произнесла она. — Если я потеряю тебя, все остальное уже не будет иметь смысла.
Я обвил ее руками, крепко прижимая к себе:
— Я постараюсь изо всех сил.
— Этого мало, — прошептала она. — Пообещай мне.
— Хорошо. Я не умру.
— Скажи «я обещаю».
— Я обещаю. Ты тоже скажи.
— Обещаю, — прошептала она.
— А-ах, — мечтательно отозвался Шэрон из угла, — эта сладкая ложь, которую говорят все влюбленные…
Мы оторвались друг от друга.
— Ты вообще-то не должен подслушивать! — возмутился я.
— Ну все, достаточно, — заявил он, с громким скрежетом подтаскивая по полу стул и ставя его рядом с кроватью. — Нам нужно обсудить еще много важных дел. В частности — извинения, которые вы должны принести мне.
— За что? — сердито спросил я.
— За то, что поставил под сомнения мою честность и репутацию.
— Каждое слово было правдой, — ответил я. — Эта петля кишит ворами и подонками, а ты — движимый только своей выгодой хам.
— Без капли сочувствия к тяжелому положению своего собственного народа, — добавила Эмма. — Хотя, тем не менее, еще раз спасибо, что спас нас.
