Ирина Христолюбова - Топало
Чертенок Тришка бежал по лесной дороге. Невозможно целый день сидеть в сарае или на сеновале прятаться. Коза Манька его отпустила. Говорит: «Побегай. Только домой пораньше приходи!» Как хорошо, когда есть дом! И как хорошо, когда ждет коза Манька. Поглядывает на дорогу, ворчит, что долго бегает непослушный чертенок.
Тришка опасался одного: вдруг он с чертом Лысым встретится. Тогда начнется прежняя жизнь. Опять надо будет овес воровать, куриц таскать. А еще с чертом Лысым в карты играть.
Несмотря на опасность, чертенок вел себя легкомысленно. Он прыгал на деревья, раскачивался, а потом бухался в сугроб. В этом году снега было много, у чертенка только рожки торчали.
Он вылезал из сугроба, отряхивался и бежал дальше, напевая песенку, которую сегодня утром пела коза Манька:
Тра-та-та, тра-та-та!
Вышла кошка за кота,
За кота-котовича,
За мурло-мурловича!
«Мурло-мурлович» — это, конечно, кот Филимон. Уж как он рассердился на козу Маньку, когда такое услышал. Хвост вверх поднял, зафырчал.
Но сейчас кота рядом нет, и Тришка весело напевал:
За кота-котовнча,
За мурло-мурловича!
Вот эту песенку и услышал черт Лысый. Знакомый голосок!
Черт залез на самую вершину елки, чтоб увидеть чертенка издалека.
Так и есть. Вот он, бежит, кувыркается. Черт мог бы его сразу схватить, но не стал этого делать. «Надо узнать, где он живет, — подумал Лысый. — Уж тогда он от меня никуда не денется».
Чертенок кувыркался в снегу и неожиданно увидел Воронка, который стоял по брюхо в сугробе. Родька лежал посреди дороги, завернувшись в тулуп, а Зойка и Нюшка прыгали около него.
«Это они, — подумал Тришка. — Коза Манька говорила: что-то долго не едут».
Чертенок сразу догадался: Черт Лысый где-то близко. Это он Воронка замучил, сбил с дороги. Надо скорее бежать и звать на помощь Топало.
Чертенок помчался обратно по дороге. Скорее домой!
Он и не заметил, что черт Лысый следовал за ним. Только ветки трещали. Но Тришка не обращал внимания.
Он перепрыгнул через забор. Черт Лысый — за ним. «Вот ты где живешь, — подумал злорадно черт. — У козы Маньки».
Лысый открыл баню, пробрался в предбанник. Из маленького окошечка все видно, а главное — тепло. Можно тут долго сидеть. Еще бы курочку поймать.
А чертенок Тришка рассказал козе Маньке, что Воронок стоит по брюхо в снегу. Черт Лысый загнал их в лес и обратно не выпускает.
Манька заволновалась и велела чертенку искать Топало.
— Постучи в окошко, — посоветовала она.
Чертенок вышел из сарая и тихонько пробрался к окошку. «Тук-тук-тук!» — постучал он.
Тишина. Никого нет дома?
Черт Лысый сидел в предбаннике и наблюдал за чертенком. «Ну, покажу я козе Маньке и коту Филимону!» — подумал он. Но домового Топало Лысый побаивался. С домовыми черти обычно не связывались, обходили их стороной.
Чертенок Тришка стоял у окна, чесал затылок. Что делать? Хоть бы кот Филимон появился. Но и кота не было.
Чертенок еще раз постучал в окно. Может, Топало спит?
А домовой между тем был занят делом. Взяв ведра, он ушел на родник по воду.
А бабушка Дуся где-то у соседей была.
Чертенок решил пройти в избу. Вдруг Топало или кот Филимон дома? Не слышат его стука. Он же необыкновенно вежливый чертенок, стучит тихо-тихо.
Первый раз в жизни Тришка переступил порог дома. Никогда и ни у кого он не бывал в гостях.
Тришка повел носом. Пахло чем-то съедобным.
— Топало! — позвал он.
Никто не откликнулся.
— Филимон!
Тоже тишина.
Чертенок огляделся, прошелся по избе. «Филимон, Филимон, ты не очень-то умен!» — пропел он.
Вместо Филимона из угла появилась Мышка.
— Что кричишь? — спросила она. — Нам с тобой надо вести себя тихо.
— Я тебя первый раз вижу. Разве ты меня знаешь? — удивился Тришка.
— Я всех знаю. Давай будем с тобой дружить.
— Давай, — согласился Тришка.
— Ради нашей дружбы нам надо пообедать, — хитро сказала Мышь. — Видишь на столе пироги с грибами? Ты их ешь, а мне крошки бросай.
На столе и правда стояло блюдо, в котором горкой лежали румяные пирожки.
— Ешь, ешь, — уговаривала его Мышь.
Тришка уселся за стол и стал навертывать пироги.
— Ой, ой, как вкусно!
Мышь сидела в углу и посматривала на него. Ей вполне достаточно крошек. К тому же всегда можно быстро убежать в норку.
— Ешь, ешь! — ухмылялась она и думала: придет бабка, покажет тебе! Таких глупых чертей, как этот, она еще не встречала.
Пироги исчезали быстро. Глянь — а в блюде всего один остался. Только чертенок за последний пирог взялся, пришла бабушка Дуся.
Вошла — и встала как вкопанная.
За столом сидит черт и ест пироги. Может мерещится? Она перекрестилась.
А чертенок, увидев ее, так испугался, что быстро залез под стол. Бежать ему было некуда.
Бабушка схватила кочергу и стояла в дверях вооруженная.
— Вот стукну я тебя по башке!
И стукнула бы. Но тут появился Топало. Чертенок как кинулся к нему, обхватил за шею. Домовой прижал его к себе и с укором посмотрел на бабушку Дусю. Но как могла бабушка видеть взгляд домового? Она просто догадалась.
— Его Трифон зовут, — сказал Топало. — В честь многоуважаемого козла. Он еще маленький: Убери свою кочергу.
Бабушка поставила кочергу в угол.
— Ишь какая! — возмутился Топало. — А куда ему деваться? Черт Лысый его бьет, заставляет зерно воровать, куриц таскать. Пусть живет с козой Манькой. Жалко что ли?
Чертенок захныкал. Сразу было видно, что он бедный сирота.
— Коза Манька пироги не печет! Этого обжору весь колхоз не прокормит! — бабушка Дуся стукнула чертенка по лбу. Только чертей ей не хватало! — Приедут ребятишки, где пироги возьму? Грибы надо сутки мочить! Придется с капустой напечь.
Тут бабка спохватилась: и чего она разговоры с чертом ведет? Совсем ее заморочили.
— Иди к своей Маньке и чтоб духу твоего тут не было! — рассердилась она. И пошла месить пресное тесто и рубить капусту. Но прежде чем приняться за дело, поглядела в окно: пора бы, давно пора приехать ребятишкам.
А Тришка хотел запрыгать от радости, что бабка разрешила ему жить с козой Манькой. Но Топало шлепнул чертенка по заду:
— Ты зачем в дом пришел да еще пироги съел?
Тришка почесал зад.
— Пока ругаешься, черт Лысый совсем Воронка загонит.
И чертенок рассказал, что он видел на дороге. Воронок стоит по брюхо в снегу, Родька лежит на дороге, а Зойка и Нюшка скачут около него. Все это проделки черта Лысого.
А черт Лысый тем временем по-прежнему сидел в бане и глядел в оконце. Он злорадно захохотал, когда увидел, как Топало и чертенок выскочили из дома и побежали к лесу.
— Бегите, бегите, спасайте! — сказал он. — А я здесь посижу, погреюсь. Подожду своего рогатика!
Уж придется чертенку ответить за свое бегство. Черт Лысый ухмыльнулся. Надо взять его за шкирку. Потрясти. И все человеческое из головы вытрясти, а оставить только чертовщину.
Обе ненормальные
Родька уже не стонал, хотя нога болела. Он лежал на снегу, закутавшись в тулуп, как раненый полководец, и обдумывал план действий.
Воронок стоял, понурив голову. А Зойка и Нюшка уже устали прыгать.
— Зойка, не три нос, а беги домой за Топало! — сказал Родька. — А то мы здесь все замерзнем. Если бы ты сразу меня послушалась, то мы уже были бы спасены.
— Я не останусь без Зойки! — воскликнула Нюшка. — Уже стемнеет скоро. Чего я буду делать с тобой, безногим, если черт прибежит?
— Да какого черта вы придумали! — рассердился Родька. — Тогда ты беги в деревню, а Зойка со мной останется.
Нюшка еще больше испугалась.
— Я боюсь по лесу одна бегать! Черт где-то здесь, — прошептала она. — Он меня дорогой укачает.
— Как это укачает? — удивился Родька.
Зойка с Нюшкой переглянулись. Им-то было понятно, но как объяснить?
— Уснешь, — сказала Зойка. — А будешь думать, что не спишь. Потом совсем не проснешься.
— Когда я усну, то ни о чем не буду думать, — резонно заметил Родька.
— Так это, когда ты просто так спишь, беспонятный, — обиделась Нюшка на Родькину бестолковость. — На кровати, дома. А когда черт начнет водить, и ты уснешь, тогда во сне будешь думать, что не спишь.
— Он нарочно тебе будет подсказывать: я не сплю, я не сплю, мне так хорошо, — пояснила Зойка. — А потом тебя найдут неживым!
— Вы обе ненормальные! Если кто-то умер, то откуда вы знаете, что он думал?
— Не все умирают. Рассказывали, — сказала Зойка.
— Хватит сказки слушать, — твердо произнес Родька. — Идите обе в деревню. Обеих-то вас черт не укачает!
