Анатолий Рыбаков - Приключения Кроша
Конечно, между нами все кончено. Но Майка, по-видимому, этого не знала. То есть не знала, что между нами все кончено. Действительно, откуда ей это знать? Я ей не говорил, а сама она могла не догадаться.
23
Как у нас уже повелось, мы собрались на пустыре. Пришли директор автобазы, главный инженер, начальник моторного цеха, наш бригадир Дмитрий Александрович, похожий на испанца, и еще два бригадира: из обойного и столярного цехов. Получилось прямо-таки торжественное заседание.
Главный инженер сказал:
— Ваша инициатива похвальна. Восстанавливая машину, вы видите общественно полезные результаты своего труда. Но надо считаться с реальными условиями производства. Восстановление машины не предусмотрено планом. На нее нет ни фонда зарплаты, ни лимита материалов. Об этом надо подумать, это надо обсудить.
Наш бригадир Дмитрий Александрович сказал:
— Ребята хорошие. Выполняют. Но восстанавливают машину в рабочее время, а наряды на эту работу не выписывают. Отражается на зарплате.
Бригадир обойщиков спросил:
— Откуда материал брать?
Директор заметил:
— Кроили бы с умом, выкроили бы.
— Норма в обрез, Владимир Георгиевич, — ответил бригадир.
Начальник моторного цеха, самоуверенный молодой человек в пенсне, сказал:
— Возможно, парусину и можно выкроить. А как поршневую группу? По существу говоря, новый мотор собираем.
Директор, глядя себе под ноги, ровным голосом проговорил:
— Формалисты вы! Брак выпускать умеете, болтаться без дела умеете, а где взять четыре доски, не знаете.
Из этого мы поняли, что бригадиры хотят, чтобы директор признал восстановление нашей машины делом официальным, отпускал бы на нее материалы и платил бы за нее зарплату. А директор, наоборот, хочет, чтобы это все совершалось в неофициальном порядке, чтобы цеха помогали нам своими силами, из внутренних ресурсов. Мы очутились между двух огней.
— Сознательности мало, — продолжал директор, — послушаем, что практиканты скажут!
Что мы могли сказать? Если они не знают, как выйти из положения, то мы и подавно…
Тут, конечно, Игорь открывает рот:
— Владимир Георгиевич, что мы можем сказать? Если товарищи из цехов не хотят нам помогать, то ничего из этого не выйдет.
Это значило, что у Игоря пропала охота восстанавливать машину. Так с ним всегда. Выдвинет идею, нашумит, «нафигурирует», а потом остывает, даже падает духом.
— Класс был полон энтузиазма, — продолжал Игорь, — но обстоятельства выше нас! Обстоятельства вынуждают нас прекратить работу.
Майка насмешливо бросила:
— Не надо было браться за оружие!
Игорь обиженно надул губы:
— Пожалуйста, не показывай свою образованность. Я тоже знаю, кто такой Плеханов. Но Плеханов в данном случае совсем ни при чем.
— Очень даже при чем, — ответила Майка, — а ты типичный оппортунист и соглашатель!
Все в один голос закричали, что Игорь, безусловно, типичный оппортунист и соглашатель!
И я тоже закричал.
Отказываться от восстановления машины значило бы покрыть себя позором.
— Ты давно гнешь эту линию — прекратить! — сказала Майка. — Но если мы взялись, то должны довести дело до конца. Стыд и позор! Комсомольцы так не поступают! Комсомольцы преодолевают большие трудности! На целине.
Игорь опять усмехнулся:
— Произносить красивые слова мы все умеем. Но как преодолеть трудности?
Тогда я сказал:
— Единственная наша трудность — это ты. Твоя неустойчивость плюс бюрократизм.
Тут все закричали, чтобы мы перестали препираться. Нужно не препираться, а искать выход из положения.
Тогда я сказал:
— У меня есть предложение!
— Знаем мы твое предложение, — проворчал Игорь.
— Ты знаешь, а другие но знают, — ответил я, — а предложение у меня такое: давайте закончим машину после работы. Неужели мы не можем десять дней поработать по два лишних часа?
— Конечно, можем! — подтвердил Полекутин.
— Безусловно, можем! — заявили Гринько, Мишка Таранов и другие ребята, у которых были технические наклонности.
— Пожалуй, можно, — неуверенно проговорили ребята с меньшими техническими наклонностями.
— Мы будем оставаться, но ненадолго, — сказали девочки.
Директор повернулся к бригадирам:
— И вам не стыдно? Школьники согласны работать в общественном порядке, а мы, шефы, не хотим им помочь. Ваши дети будут обучаться на этой машине. Плохие вы родители.
Тогда наш бригадир Дмитрий Александрович заявил:
— Если ребята будут делать машину в нерабочее время, мы им поможем. Но как быть с материалом?
Начальник моторного цеха сказал:
— Поскольку вопрос упрощается, то есть ребята будут работать сверхурочно, а рабочие в общественном порядке им помогут, то мы, начальники цехов, изыщем некоторые материалы из внутренних ресурсов. Но как быть с дефицитом?
Дефицит — это части, которые трудно достать. Ими распоряжается сам директор автобазы.
— Ну что ж, — вздохнул директор и посмотрел на небо, — если ребята будут работать сверхурочно, если рабочие будут помогать им в общественном порядке, если начальники цехов изыщут внутренние ресурсы, то дефицит мы отпустим. В порядке шефской помощи школе. Главное, чтобы это мероприятие в основе носило общественный характер.
— Я думаю, двух часов в день будет достаточно, — сказал главный инженер, — по возрасту ребята могут работать по шесть часов, а они работают всего четыре. Так что это будет и законно и педагогично.
— Дело не в часах, а в том, чтобы была общественная основа, — повторил директор.
Основу, в сущности, предложил не кто иной, как я. Но я не стал об этом думать… Понимал, что во мне говорит пустое тщеславие.
24
Сегодня воскресенье!
Последние два воскресенья прошли бездарно. Даже не помню как. Но это воскресенье мы решили провести с толком. Мы — это я и Шмаков Петр. Поедем в Химки на пляж. Я возьму с собой ласты и маску. Надо же что-то с ними делать.
Позвонил Вадим. Услыхав, что мы едем в Химки, закричал, что едет с нами.
— Но мы уже готовы, — предупредил я.
— Я тоже готов, — ответил Вадим. — На чем поедем? На метро? Потихоньку идите, я вас встречу.
Мы со Шмаковым дошли до дома, где жил Вадим, и увидели Игоря. Он возился с «Москвичом» своего брата. Машина стояла у тротуара. Игорь никак не мог завести ее.
— Не гоняй стартер, — сказал я ему, — посадишь аккумулятор.
Игорь протянул нам заводную ручку:
— Покрутите.
Мы со Шмаковым начали по очереди крутить. Мотор проворачивался, как шарманка, но не заводился.
— Надо проверить зажигание и питание, — сказал я.
Игорь вылез из машины и в нерешительности встал у открытого капота. Честное слово, он не знает, как проверить зажигание и питание. Даю голову на отсечение!
— Проверяй! — сказал я.
Игорь нерешительно тронул свечу, потом другую и растерянно посмотрел на нас.
Я никогда не имел дело с «Москвичом». И у меня нет технических наклонностей. Но «Москвич» это или не «Москвич» — принцип у всех одинаковый. Сначала надо проверить, есть ли искра, потом — поступает ли бензин в карбюратор.
— Проверим искру, — сказал я Шмакову Петру.
Я вытащил из трамблера проводок, Петр провернул мотор за ручку, из проводка на массу проскочила сильная голубая искра.
— Зажигание в порядке!
Я воткнул проводок обратно и на всякий случай воткнул туда еще спичку, чтобы контакт был плотнее. Так мы делаем в гараже.
— Теперь проверим питание. Игорь, дай ключ!
И что же Игорь мне дает? Заводной ключ! Ни черта не понимает!
— Ты что мне даешь?! — заорал я. — Что ты мне даешь, я спрашиваю? Гаечный давай!
Я нисколько не сердился. Только делал вид. Чтобы как следует погонять Игоря.
Игорь порылся в сумке и протянул мне гаечный ключ. Я отвернул бензопровод. Бензин из трубки не шел. Ясно, засорен бензопровод. Мы его продули — бензин пошел. Мы со Шмаковым Петром, улыбаясь, смотрели друг на друга. Нашли неисправность!.. А это не так просто. Опытный шофер и тот иной раз день провозится, пока найдет неисправность. А мы нашли почти сразу. Приятно все-таки…
Появился Вадим. Его счастье, что мы задержались с «Москвичом», иначе бы ни за что не ждали.
Игорь сел в машину и начал газовать. Хотел убедиться, что все в порядке.
Потом голосом человека, который даже не прочь вас подвезти, если ему по дороге, спросил:
— Вы куда?
— На метро.
— Садитесь.
Мы сели и поехали. Игорь совсем очухался, то есть принял свой обычный самоуверенный вид. Глядя на него, нельзя было поверить, что за минуту до этого мы со Шмаковым гоняли его, как мышонка. Он сидел развалясь, правил одной рукой. В общем, задавался.
— В какие края? — покровительственно спросил он.
— На пляж, в Химки.
— Нашли куда ехать! — засмеялся Игорь. — Толкучка! Я еду в Серебряный бор. Пляж — мечта! У меня там встреча с друзьями.
