Валентин Егоров - Сказочные истории, взятые из жизни (сборник)
В отличие от детского практического населения, взрослые близко к сердцу, болезненно восприняли святотатство над могилами. Несмотря что строительство давало шанс многим близ живущим переселиться из трущоб в благоустроенное жильё, некоторые люди выступили единым фронтом против поругания человеческой памяти – возглавил сие небезопасное движение, посмевшее оспорить действия властей, неожиданно для Егора, его отчим Филипп Иваныч Крысятников: он строчил дома вечерами при свете старенькой настольной лампы многочисленные петиции в защиту святого места, подкрепляя их архивными документами, а потом носился, как одержимый, собирая подписи живущих на районе – Егорка впервые даже зауважал его за эту смелость, на которую тот решился в память о родных, захороненных на дорогом его сердцу месте! И пускай мир безбожников, разрушающий храмы, перемалывающий судьбы людские, взял верх вкупе с городскими властями, вбухавшими в это место уже уйму денег, но отважный поступок-то остался, как пример, что и один человек способен возвысить свой голос в судьбоносные моменты над пассивным большинством, живущим сиюминутной выгодой!..
Жилой микрорайон на человеческих костях к очередному съезду партии был возведён. Квартиры заселили горожане, зажили в них своей жизнью, но ещё долго аукалось им осквернённая память внезапными порывами водопровода, канализации, один дом пошёл даже трещинами из-за просевшего фундамента… А однажды произошло событие, чуть было не поставившее крест на всех жильцах микрорайона, чего не случалось в этих местах никогда за всю историю освоенной территории!
Глава XI. ВсеЛенский Потоп
То, что каждый раз с весенним паводком Зелёный луг затапливался от края и до края, живущему рядом народу было не в диковинку, даже где-то красиво выходило – как будто стоишь на берегу разливанного моря, не хватает только для полной картины ощущений чаек, белеющих парусов яхт на горизонте и пальм над головой!
Но на этот раз произошло чрезвычайное происшествие – будто сама природа возмутилась деяниями грешных рук человеческих на святом для них месте! В ночь с воскресенья на понедельник, когда народ лёг почивать пораньше перед началом трудовой недели, мощные потоки большой весенней воды впервые за всю историю города перехлестнули асфальт объездной дороги и принялись стремительно затапливать новый жилой микрорайон и старенькие дворы с их низенькими домами, реально угрожая поглотить всю недвижимость вместе с ничего не ведающим спящим населением…
К утру волны уже плескались у окон первых этажей пятиэтажек, некоторые домики маячили резными коньками крыш, всюду плавали мусор, сорванные с петель ворота, калитки, заборные доски! Поднятый с постелей по тревоге народ в панике облепил окна, торчал на чердаках крыш – кто-то из предприимчивых, опережая действия властей, принялся за небольшую мзду срочно вывозить детей, женщин, стариков своими моторками до сухого места…
К удивлению многих, церковные развалины и двор Вальковых, находящиеся вроде бы на небольшом взгорке, вода пощадила, превратив намоленное святое местечко в спасительный островок, а иначе бы жильцов ждала участь многих с невосполнимым материальным уроном и душевными переживаниями за жизнь!
Дети есть дети. Вроде бы радоваться абсолютно нечему, а они испытывали восторг от моря-окияна под окнами, что отменил по уважительной причине занятия, переселил на чердаки, где жизнь куда интереснее, чем в надоевших домашних стенах, и, наконец, когда ещё можно вот так покататься по родимой улочке с ветерком на моторочке, как ни в пору случившейся стихии – фантастика да и только!!!
Обеспечив матушку, позволившую себе впервые взять отгул аж на целых два дня, питьевой водой и продуктами с ближайшего у водокачки незатопленного магазинчика, Егор с дядей Колей на лодочке через объездную дорогу рванули дедами Мазаями на Зелёный луг спасать живность, если таковая ещё осталась живой и взывает о помощи… Приплытие спасателей оказалось своевременным: тут и там на сучьях тальников, высоких пнях или пятачках суши, прижимаясь от страха и холода друг к другу, плотно сидели дрожащие зайцы, евражки, а в одном месте в общую массу несчастных даже затесалась облезлая лиса, думавшая в этот трагический миг не об охоте – о выживании: пережить суровую зиму и ни за что погибнуть весной, когда природа оживает и радуется жизни – это обидно, больно до невыносимости!!! Спасённые в лодке вели себя тихо, благодарно жуя брошенный им хлебушек. Юный в душе натуралист Егор во все глаза до рези вглядывался в представителей дикой фауны без картиночных прикрас и ретуши, объединённых одной общей бедой, мирных и милых, на время забывших жестокую борьбу между собой за существование – такие уникальные моменты не всякому выпадают в жизни! Правда, очень глубоко в душе мальчик боялся за охотничьи инстинкты дяди Коли, когда добыча вся в его распоряжении и покорно ждёт своей участи… Но, к чести взрослого человека и гражданина, в беде о наживе думать как-то не по-человечески, да и не по-звериному тоже! Доплыв до леска, что стоял на прочном сухом месте, Мазаи первыми выпустили быстроногих зайчиков, вторыми высадили евражек, юркнувших сразу же в норки соплеменников, а уж потом только – лисичку, дабы раньше времени не растревожить меж ними дикие повадки. Сделав святое благое дело, воротились к родным берегам, каждый к своим проблемам…
Этот случай ученик Вальков положит в основу сочинённого доклада о природе родного края на городской конференции, что будет замечен и отмечен к тому же небольшой денежной премией, с которой благодарный Егорушка отстегнёт дяде Коле целых три рубля за такой показательный жизненный урок доброты и милосердия к братьям нашим меньшим.
Разыгравшаяся стихия как стремительно пришла, так стремительно, через двое суток, и ушла. На заре тем, кто раньше всех встал, Бог дал возможность разжиться халявными дровами на зиму, а также кой-какими уплывшими от кого-то полезными вещами. Властям же города пришлось по-настоящему озаботиться строительством дамбы, ибо скупой и неповоротливый платит не дважды, а гораздо больше… Да и наглядно преподанный самой природой урок на ум пошёл: перед тем, как браться за большое дело, надо хорошо осмотреться и перекреститься, на всякий случай!
Глава XII. «С толстой сумкой на ремне…»
Летом, когда многие нормальные семьи отходят от дел повседневных и собираются на море или ещё куда-нибудь там подальше от родных надоевших мест, у мамы Егора в связи с нахождением целого ряда работников в отпусках начиналась большая работа в детских яслях, от которой она не отказывалась и с удовольствием бралась за неё, так как со скромной зарплатой супруга-архивиста их семейное благосостояние увеличилось ненамного, а тут такая подработка на одном месте и ходить за ней далеко не надо! Сводная сестра Марфа почти круглосуточно жила при маме на работе в тепле и сытости. Филипп Иваныч летними месяцами тоже пропадал в каких-то поездках по районам, кои солидно именовал научными экспедициями. Так что мальчик оставался совсем уж один-одинёшенек. Возможности отправить его в какой-нибудь завалящий пригородный лагерь у Екатерины Ивановны в целях экономии средств не было: она по документам числилась, вне зависимости от доходов, замужней женщиной, не матерью-одиночкой, поэтому рассчитывать на бесплатные путёвки не могла – а руководство школы, гороно уже не баловали отличника поощрениями, мол, организовывай свои каникулы сам, если сможешь и на сколько хватит фантазии… Но Егорушка шибко не унывал по этому поводу, ведь лето на дворе, когда весь мир становится домом, можно позволить себе сутки напролёт – белые дни, белые ночи – заниматься любимым им чтением книг, благо в библиотеках он на хорошем счету, как самый читающий посетитель, кстати, в отряде дела тоже найдутся, хоть там уже с полгода другой командир…
Дома готовить было некому – мать оставляла кое-какую мелочь, чтобы сынок смог пообедать в близлежащей рабочей столовой. Но отпускаемых средств хватало лишь на половину порции супа, макароны с подливкой, без котлеты, да на пустой чай – особо-то не разойдёшься, червячка на время заморить! И вот в один из полуголодных дней требовательный растущий организм сам подсказал его владельцу выход, чтоб все были сыты и довольны жизнью: пора начать по-взрослому работать – на свои кровные можно позволить себе не скромничать в желаниях, не глядеть с сосущим желудком, глотая слюну, на разнообразие меню в столовой, а брать то, чего желаешь, даже десерт!..
Но с его возрастом, без профессии на одном трудолюбии далеко не уедешь – может, попробовать себя на почте, где всегда нужны лишние руки, тем более соседка, подруга мамы, тётя Зоя Аникеева, ветеран почтового дела (с войны работает там), сама говорила как-то матери про это – её могут послушаться, несмотря на пресловутую статью о запрете детского труда… Всем этим взрослеющий не по годам, но по обстоятельствам сын поделился с матушкой, убедив, что и ей будет за него гораздо спокойнее, когда он занят конкретным делом, за которое к тому же и платят деньги, а не болтается где попало без присмотра.
