Вальтер Скотт - 7 лучших историй для мальчиков
С этими словами Гленарван принялся счищать нарост с горлышка бутылки, и вскоре показалась пробка, очень пострадавшая от морской воды.
– Досадное обстоятельство, – заметил Гленарван – если только там находится какая-нибудь бумага, она должна быть сильно повреждена.
– Боюсь, что так, – согласился майор.
– Могу еще добавить, – продолжал Гленарван, – что этой плохо закупоренной бутылке грозила опасность пойти ко дну. К счастью, акула вовремя проглотила ее и доставила на борт «Дункана».
– Без сомнения, так, – сказал Джон Манглс, – но все же было бы лучше, если бы мы ее выловили в открытом море, под определенной широтой и долготой. Тогда, изучив воздушные и морские течения, было бы возможно установить пройденный этой бутылкой путь, а теперь, с таким вот почтальоном, как акула, плывущая против ветра и течения, в этом будет очень трудно разобраться.
– Посмотрим, – сказал Гленарван и принялся с величайшей осторожностью вытаскивать пробку.
Когда бутылка была откупорена, по кают-компании распространился сильный запах морской соли.
– Ну? – с чисто женским любопытством спросила Элен.
– Да, я был прав, – отозвался Гленарван – там бумаги.
– Документы! Документы! – воскликнула его жена.
– Только, по-видимому, они попорчены сыростью, – заметил Гленарван, – и их невозможно вытащить, до того они пристали к стенкам бутылки.
– Разобьем ее, – предложил Мак-Наббс.
– Я предпочел бы сохранить бутылку в целости, – ответил Гленарван.
– Я тоже, – согласился майор.
– Несомненно, хорошо было бы сохранить бутылку, – вмешалась Элен, – но содержимое ведь более ценно, чем самый сосуд, и потому лучше пожертвовать последним.
– Достаточно будет отбить горлышко, – посоветовал Джон Мангле, – и тогда можно будет вынуть документы без вреда для них.
– Ну, так сделайте это, дорогой Эдуард! – воскликнула Элен.
В самом деле, иным способом трудно было бы извлечь бумаги, и Гленарван решился отбить горлышко драгоценной бутылки. Так как каменистый нарост на ней приобрел твердость гранита, пришлось прибегнуть к молотку. Вскоре на стол посыпались осколки, и из бутылки показались слипшиеся клочки бумаги. Гленарван осторожно извлек их и разложил перед собой. Элен, майор и капитан обступили его.
Глава II
Три документа
Вынутые из бутылки клочки бумаги были наполовину уничтожены морской водой. Из почти стертых строк можно было разобрать лишь немногие неразборчивые слова. Гленарван стал исследовать эти клочки. Он всячески поворачивал их, подставляя под лучи дневного света, и старался уловить малейшие следы тех начертаний, которые пощадило море. Затем он взглянул на своих друзей, не сводивших с него жадных глаз.
– Здесь, – сказал он, – три различных документа, по-видимому копии одного и того же документа, написанные на трех языках: английском, французском и немецком. Я пришел к этому выводу, сличив уцелевшие слова.
– Но, по крайней мере, в этих-то словах все же можно уловить какой-нибудь смысл? – спросила Элен.
– Трудно сказать что-нибудь определенное на этот счет, дорогая: уцелевших слов очень немного.
– А быть может, они дополняют друг друга? – заметил майор.
– Несомненно, – отозвался Джон Манглс. – Не может же быть, чтобы морская вода уничтожила слова в трех документах именно на одних и тех же местах! Соединив уцелевшие обрывки фраз, мы в конце концов доберемся до их смысла.
– Этим мы и займемся, – сказал Гленарван, – но будем делать это методически. Начнем с английского документа.
В этом документе строки и слова были расположены следующим образом:
– Да, смысла здесь не много, – с разочарованным видом проговорил майор.
– Как бы то ни было, – заметил капитан, – ясно, что это английский язык.
– В этом нет никакого сомнения, – отозвался Гленарван – слова sink, aland, that, and, lost уцелели; a skipp, очевидно, значит skipper. Видимо, речь тут идет о каком-то мистере Gr…, вероятно капитане потерпевшего крушение судна.
– Добавим еще к этому обрывки слов monit и assistance,[8] – сказал Джон Манглс – смысл их совершенно ясен.
– Ну вот, уже кое-что мы и знаем! – воскликнула Элен.
– К несчастью, не хватает целых строк, – заметил майор. – Как узнать название погибшего судна и место его крушения?
– Узнаем и это, – сказал Гленарван.
– Без сомнения, – согласился майор, всегда присоединявшийся к общему мнению. – Но каким образом?
– Дополняя один документ другим.
– Так примемся же за дело! – воскликнула Элен.
Второй клочок бумаги более пострадал, чем предыдущий. В нем заключались немногие бессвязные слова, расположенные следующим образом:
– Это написано по-немецки, – сказал Джон Манглс, взглянув на бумагу.
– А вы знаете этот язык, Джон? – спросил Гленарван.
– Знаю очень хорошо.
– Тогда скажите нам, что значат эти несколько слов.
Капитан внимательно осмотрел документ.
– Прежде всего, – сказал он, – мы можем теперь установить, когда именно произошло кораблекрушение: седьмого Juni, то есть седьмого июня, а сопоставляя это с цифрой «шестьдесят два», стоящей в английском документе, мы получаем точную дату: седьмого июня 1862 года.
– Чудесно! – воскликнула Элен. – Ну, что дальше, Джон?
– В той же строчке, – продолжал молодой капитан, – я вижу слово Glas; сливая его со словом gow первого документа, получаем Glasgow. Очевидно, речь идет о судне из порта Глазго.
– Я того же мнения, – заявил майор.
– Второй строчки в этом документе совсем не хватает, – продолжал Джон Манглс, – но в третьей я вижу два очень важных слова: zwei, что значит «два», и atrosen, вернее сказать – Matrosen, в переводе– «матросы».
– Стало быть, речь здесь как будто идет о капитане и двух матросах, – сказала Элен.
– По-видимому, – согласился Гленарван.
– Я должен признаться, – продолжал капитан, – что следующее слово, graus, ставит меня в тупик– я не знаю, как его перевести. Быть может, это разъяснит нам третий документ. Что же касается двух последних слов, то их легко понять: bringt ihnen значит «окажите им», а если мы свяжем их с английским словом assistance, которое, подобно им, находится в седьмой строчке первого документа, то само собой напрашивается фраза: «окажите им помощь».
– Да! «Окажите им помощь»! – повторил Гленарван. – Но где находятся эти несчастные? До сих пор у нас не имеется ни малейшего указания на место, где произошла катастрофа.
– Будем надеяться, что французский документ окажется более ясным, – заметила Элен.
– Прочтем же французский документ, – сказал Гленарван, – и так как мы все знаем этот язык, то это будет нетрудно.
Вот точное воспроизведение третьего документа:
– Здесь есть цифры! – воскликнула Элен. – Смотрите, господа! Смотрите!
– Будем действовать методически, – сказал Гленарван, – и начнем сначала. Разрешите мне восстановить одно за другим все эти неполные, отрывочные слова. С первых же букв я вижу, что речь идет о трехмачтовом судне, название которого благодаря английскому и французскому документам для нас вполне ясно: это «Британия». Из следующих двух слов– gonie и austral[9] – только второе для нас всех понятно.
– Вот уже драгоценная подробность, – заявил Джон Манглс – значит, кораблекрушение произошло в Южном полушарии.
– Это неопределенно, – заметил майор.
– Продолжаю, – сказал Гленарван. – Слово abor – корень глагола aborder.[10] Эти несчастные выбрались на какой-то берег. Но где? Что значит contin?[11] Не материк ли? Затем cruel.[12]
– Cruel! – воскликнул Джон Мангле. – Так вот объяснение немецкого слова graus: grausam– жестокий!
– Продолжаем! Продолжаем! – сказал Гленарван. Он вчитывался в текст со все более страстным интересом, по мере того как перед ним раскрывался смысл этих незаконченных слов. – Indi… Не идет ли тут речь об Индии, куда эти моряки могли быть выброшены? А что значит слово ongit? A! Longitude.[13] Вот и широта: тридцать семь градусов одиннадцать минут. Наконец-то мы имеем точное указание!
– Да, но нет долготы, – промолвил Мак-Наббс.
– Нельзя же все иметь, дорогой майор, – отозвался Гленарван. – Уже немалое дело – точно знать градус широты. Решительно этот французский документ самый полный из трех. Очевидно, каждый из них является дословным переводом других, ибо все они содержат одинаковое количество строк. В таком случае, надо эти три документа соединить, перевести их на один язык, а затем постараться найти их наиболее правдоподобный, логичный и полный смысл.
– На какой же из трех языков собираетесь вы переводить? – спросил майор.
– На французский, – ответил Гленарван, – раз большинство сохранившихся слов принадлежит к этому языку.
