Улисс Мур - Корабль времени
И внезапно вспомнил.
Конечно же! Как он сразу не догадался! Ведь это…
Он быстро пробежал рукой по клавишам.
– Пришло что-то интересное? – спросила из кухни мама.
Мюррей не ответил. Он встал, сдёрнул со спинки дивана свою спортивную куртку, проверил, лежат ли в рюкзаке книга и фотоаппарат, сунул туда же пакет и…
И ему вдруг послышалось, что заскрипели ступеньки, будто кто-то спустился из мансарды на второй этаж.
Нет, это невозможно, ведь в доме только он и мама.
Мама как раз показалась в конце коридора.
– Идёшь гулять? – спросила она.
– Да, – ответил Мюррей и натянул кеды.
– Куда именно, можно узнать?
– Зайду за Шеном, а потом пойдём к Коннору.
– В этот сарай на речке?
– Никакой это не сарай!
Мюррей искоса бросил взгляд на лестницу и снова услышал скрип дерева.
– Я вернусь к ужину, – крикнул он уже в дверях.
Шёпоты дома постепенно стихли, заглушённые шумом улицы.
Глава 2
Дом на реке
…оказывается, что огород можно разбить не только на земле
Городок, в котором жил Мюррей, нельзя было назвать красивым: ряды безликих одинаковых домов, а за ними – склады и фабрики. Но Мюррею было на это наплевать. Сейчас он ехал через город на велосипеде, погружённый в свои мысли, и не отрывал глаз от дороги.
Целью поездки был большой промышленный порт, где стояли корабли и баржи, перевозившие грузы. Мюррей проехал мимо складов, огороженных забором, и вырулил к старой узкоколейке, разрезавшей берег на две части.
Чуть поодаль от железнодорожного полотна находилась его любимая скамейка. Эту скамейку поставили здесь не случайно – защищённая ветвями сливы, она позволяла видеть самую красивую часть порта. Сидя на ней, можно было смотреть, как огромные суда с незнакомыми флагами медленно разрезают морскую гладь. Мюррею они казались железными великанами, а их необычные названия заставляли думать о древних божествах и загадочных землях. Корабли бороздили прибрежную акваторию по особому кодексу чести – сначала ты, а потом я. Мюррей не понимал сигналов, которыми они обмениваются, но ничего не мешало ему толковать их по-своему.
Шена ещё не было, и Мюррей присел на правую половину скамьи, где он не так давно вырезал ножом своё имя. В его воображении скамья превратилась в космическую ракету, а железные великаны – в посланников далёких миров. В порт входил один из них.
Мюррей открыл блокнот и записал название корабля, за кормой которого низко кружили чайки. Он попробовал угадать, что лежит в больших контейнерах на борту. Одежда? Мебель? Ароматные специи? Мобильные телефоны? Компьютеры? А может быть, водолазное снаряжение или футбольные мячи?..
Названия кораблей он записывал не случайно. Перелистывая блокнот и видя знакомое имя, например «Виктория», он радовался так, будто повстречал старого друга.
Но сюда он приходил вовсе не для того, чтобы полюбоваться красивыми видами (которые не портили даже клубы чернильного дыма из труб старых буксиров), – Шен, его приятель, работал в порту. На своём автокаре он перевозил небольшие грузы, а с контейнерами справлялись портовые краны, стрелы которых целый день без устали расчерчивали небо. Сверху контейнеры казались разноцветными кубиками, чем-то похожими на кубики «Лего», а склады, где они дожидались погрузки, – самым настоящим городом, в котором даже заблудиться можно.
Шен сам попросился на работу в порт, когда провалил экзамены в школе. Сначала его не хотели брать – слишком молод, – но он сумел уговорить начальство. К тому же он уже умел управлять автокаром – отец научил. Шен был золотым парнем, как говорят, с головой на плечах. Серьёзный и практичный, умеющий выслушать, всегда готовый прийти на помощь. И он никогда не хотел знать больше того, что ему хотели рассказать. В свободное время Шен помогал рабочим мыть трюмы и убирать каюты. Забытые вещи, обнаруженные во время уборки, передавались в Бюро находок. Посторонних туда не пускали, но Шен однажды предложил Мюррею совершить «экскурсию». Поздним вечером они пробрались на территорию порта через дыру в заборе и затаились среди контейнеров, а потом, когда совсем стемнело, в два прыжка пересекли открытое пространство и подошли к зданию. Сердце Мюррея колотилось от страха, но он старался не выдать его. Шен покопался в огромной связке на ремне и нашёл нужный ключ.
– Свет не зажигаем – нас могут застукать, – предупредил он.
Так что пришлось исследовать Бюро находок в полутьме, хорошо ещё, в тот день было полнолуние.
На полках чего только не было! Какие-то медные коробки, ключи, статуэтки и деревянные куклы… Африканские маски, запонки, шёлковые шарфы и фетровые шляпы… И конечно, открытки, фотографии и монеты со всех концов света, старые блокноты, китайские зонтики, солнечные очки и косынки, которые моряки так любят повязывать на груди. На стене размещалась большая коллекция бабочек, а в самом углу Шен обнаружил сушёную обезьянью лапу.
Мюррею на глаза попался небольшой перочинный нож с деревянной рукояткой – судя по этикетке, привязанной к рукоятке, он пролежал в Бюро уже двенадцать лет. Ровно столько же было и Мюррею. Вещи, забытые на корабле, редко находили бывших владельцев.
– Можно, я возьму его себе? – спросил он у Шена.
– Ты хочешь сказать – можно ли я его украду?
Мюррей не стал пускаться в объяснения, что это место напоминает ему… собачий приют, где ждут хозяев потерявшиеся животные. Поэтому он просто сказал:
– Нет, я хочу его забрать. Почувствуй разницу.
Шен с быстротой молнии снял этикетку и протянул нож другу.
Больше они никогда не возвращались в Бюро находок, а нож… Нож навсегда остался в рюкзаке Мюррея.
Шен показался где-то после часа. Плюхнувшись на скамью рядом с Мюрреем, он протянул ему половину своего обеденного бутерброда.
– Нет, спасибо, – поблагодарил Мюррей.
Шен молча откусил кусок, провожая взглядом оранжево-чёрный корабль под ливанским флагом.
– Я пакет получил, – сказал Мюррей.
– Да? И что в нём?
– Ещё не открывал.
– Ну ты молоток. – Шен дожевал бутерброд и улыбнулся: – Вот Коннор обрадуется.
– Ага. И Брэди тоже.
– Точно!
Друзья многозначительно переглянулись.
– Ну что, идём к Коннору? – предложил Шен.
Коннор бросил взгляд на часы.
Стрелки показывали половину второго. Ему хотелось есть. Но ещё больше хотелось принять душ. Он положил отвёртку в ящик с инструментами и слез с крыши. Антенна была укреплена на славу.
Свой дом Коннор назвал «Итака». Это был необычный дом – старая речная баржа с дюжину метров длиной, привязанная к стволу старого дуба. У входа – длинный трап.
Лучшего дома Коннор и не желал. Но если честно, ничего другого он и позволить себе не мог – когда ему исполнилось восемнадцать, с деньгами у него было негусто. Коннор был сиротой и вырос в детском доме. «Итаку» он купил, отчаянно торгуясь, достигнув совершеннолетия. Стояла она в другом месте, но он провёл её по течению и пришвартовал за границами города. О своём выборе Коннор не пожалел ни разу.
На крыше баржи он посадил овощи, а потом, посидев пару вечеров, придумал гидросистему для автополива. Ещё он установил пару солнечных батарей для электрогенератора, так что со светом у него проблем не было. А чтобы быть на связи со всем миром, он приладил к крыше с десяток разнокалиберных антенн.
На «Итаке» у него было всё необходимое: книги, компьютеры и спутниковая связь, которой позавидовали бы университетские умники. Кстати, университет был поблизости, и иногда к Коннору обращались за помощью: починить забарахливший компьютер или разобраться с программным обеспечением.
Коннор потянулся. Он хорошо сегодня поработал и теперь можно немного отдохнуть. Скоро к нему придут ребята, а пока надо принять душ и на скорую руку перекусить.
Внизу у него была, как он сам говорил, «жилая зона». На грубо сколоченном столе стояли три компьютера, которые он не выключал даже ночью. Между двумя иллюминаторами втиснут большой телевизор, напротив – продавленный диван и деревянные полки, заставленные книгами, в том числе учебниками и комиксами. В торце стоял холодильник. На корме баржи располагалась небольшая кладовка, а рядом – спальня Коннора и душ.
Весело посвистывая, он открыл холодильник, на дверце которого висело с десяток магнитов, представляющих супергероев из комиксов. Магнитики прицепили братья Брэди, и Коннор, вспомнив о них, довольно улыбнулся.
А что, хорошая у них подобралась компания! Он, Коннор, был самым старшим – ему уже исполнилось восемнадцать. И самым ответственным, но вовсе не по возрасту – просто характер такой.
Он вытащил из холодильника бутылочку острого кетчупа, два куска сыра, отрезал хлеб и съел всё это, не присаживаясь за стол. Правила хорошего поведения придуманы не для него, считал хозяин баржи.
