Мария Винкман - Это было в горах
— Лунев? — переспросил, он. — В наших краях был когда-то партизан Лунев. Не родня тебе?
— Отец, — потупившись, ответил Димка. — А вы его встречали?
— Я-то не встречал, я тогда еще пешком под стол ходил. А знаю о нем много. Тахтай, Тахтай, слышишь? — крикнул Нуклай, повертываясь к сидевшему неподалеку старику с большой, массивной головой и крепкими жилистыми руками.
Старик с неожиданной легкостью поднялся на ноги. Димка тоже почему-то вскочил и растерянно затоптался на месте, еще не понимая, в чем дело.
— Вместе с твоим отцом в партизанах ходил, — объяснил Нуклай.
— Товарища Лунева парнишка… Алексея Игнатьевича, — бормотал Тахтай, не отрывая глаз от Димки.
Подросток кинулся ему навстречу.
— Товарища Лунева сынок, — продолжал старик, обнимая Димку. — Маленький, однако… отец-то большой был. В Машу пошел…
— Вы и маму знали? — охрипшим голосом спросил Димка.
— И мать знал… Обоих знал… Вместе ходили… Два года ходили…
Чувствуя на себе общее внимание, Димка растерялся. Вывел его из затруднения Нуклай.
— Ну, Дима, — громко сказал он, — вы тут поговорите с Тахтаем, а мы пойдем. Огонь нас дожидаться не будет.
Колхозники зазвенели лопатами.
Торопясь за Нуклаем, Борис не утерпел, чтобы не оглянуться. Тахтай и Димка шли за ними. Старик держал своего спутника за руку и что-то горячо рассказывал.
С этой минуты новые друзья не расставались. Сколы ко бы раз ни оглядывался Борис, он неизменно видел Тахтая и Димку рядом. Рядом работали, рядом сидели вечером у костра…
Димка, казалось, даже не обрадовался, когда пожар был потушен. Колхозники заторопились домой и сейчас же начали прощаться. Заторопился и Тахтай. У старого кузнеца в эту пору работы особенно много: скоро сенокос.
Зато Нуклай обрадовал ребят, решив немного задержаться в лагере Ему нужно было о чем-то поговорить с Лидией Петровной.
Остался и племянник Нуклая — Володя. Это был тот самый паренек, который так ловко забрался на засеку и расстелил по хворосту тонкие ленты бересты.
В лагере
Гости первым делом помогли разведчикам перенести спрятанное в камнях имущество отряда на новое место — туда, где Светлана обнаружила гнезда киновари.
Не прошло и часа, как на сухой, опаленной солнцем и горячим ветром траве, между невысокими стелющимися кедрами были разбиты две палатки и натянут тент, под которым уложили седла и продукты.
В ожидании обеда ребята, Светлана, Нуклай и его племянник устроились в небольшой, укрытой от ветров ложбине, где под кедрами еще синели аквилегии, тихо догорали малиновые корзинки маральего корня.
— Какие здесь яркие цветы, — задумчиво проговорила Светлана.
— А если бы они не были такими, — негромко ответил Нуклай, — их не скоро бы заметили пчелы, шмели… Задержалось бы опыление. А здесь на такой высоте растению ждать некогда. Его здесь даже в самую жаркую погоду может стукнуть мороз.
Нуклай взглянул на ребят. Наблюдательный Димка сейчас же отметил про себя, что левый глаз фронтовика смотрит как-то странно — холодно и спокойно.
— Раз уж вы пришли работать в тайгу, — продолжал Нуклай, — то тайгу надо знать. Посмотрите-ка на этот кедр. Почему он стелется по земле? Да потому, что если бы он тянулся кверху, как в долине, его завтра же сломал бы ветер. Его и так всего покарежило…
Ребята оглянулись на искривленное, узловатое, слов-но прибитое к земле дерево. Подошла Лидия Петровна.
— Пора обедать, товарищи.
За обедом, конечно, вспомнили пожар.
— Кабы не вы, Нуклай, горела бы тайга и сейчас, заметила Лидия Петровна.
— Эге, — усмехнулся Нуклай. — При чем тут мы? Хорошо, что Светлана ваша вовремя приехала!
— Эге, — в тон Нуклаю ответила девушка. — При чем тут Светлана? Хорошо, что Володя вовремя оповестил колхозников!
Мальчик, услыхав свое имя, зарделся и не знал, куда деваться от устремленных на него взглядов.
— Словом, все ни при чем, а тайга все-таки спасена, — подвела итог шутливому спору Лидия Петровна, — и мы можем спокойненько продолжать свою работу. Кстати, Нуклай, вы знаете Долину Смерти?
— Есть такая.
— Вы там бывали?
— Бывал.
— Правда, что там люди ночью умирают? — вступил в разговор Борис.
Нуклай нахмурился, собираясь с мыслями.
— Когда я был под Москвой, немцы сбрасывали нам листовки, предлагали сдаваться в плен Иначе, дескать, смерть. Живым не выбраться. А мы, однако, и сами выбрались, и немцев заставили убраться.
Светлана, услышав о Москве, так и впилась в Нуклая глазами.
— Вы были под Москвой?
— Да. Оттуда и домой вернулся. Пришлось вернуться, — поправился Нуклай, показав на левую руку и левый глаз.
Только теперь Димка догадался, почему этот глаз смотрел так холодно и спокойно: он был стеклянный.
— Давно из Москвы? — продолжала свои расспросы Светлана.
— В мае выписали.
— Так, значит, Долина Смерти — миф? — перебил девушку сгоравший от любопытства Борис.
— Миф? — переспросил Нуклай, видимо, вспоминая забытое слово. — Н-нет, не то, что миф, но и… не знаю, как это сказать… Я однажды был там. Когда в животноводческом техникуме учился Вместе с другими комсомольцами на охоту ходил. И своими глазами видал там человеческие кости. Хотя и немного.
Леонтьич встрепенулся. Но, встретив взгляд Нуклая, безразлично отвернулся.
— Ты вот, наверное, тоже бывал там? — спросил бригадир проводника.
— Как же, бывал… Давно только. Шибко давно.
— Охотничал?
— Ага.
— Ну и как?
— Днем охотничал. Ночью наверх ходил. Шалаше спал.
— Но дорогу-то помнишь?
— Нет, забыл. Давно забыл. Нуклай недоверчиво покачал головой.
— Боишься, наверное…
— В том-то и беда, — перебила Лидия Петровна, — что боится. А нам обязательно надо туда пробраться. И хотелось бы поскорее. Если же прокладывать дорогу заново…
— Заново прокладывать не придется, — заверил Нуклай — Сам провожу вас. Мне тоже надо побывать там, пастбища посмотреть. Мы, пожалуй, туда лошадей гонять будем.
Леонтьича передернуло, и он забормотал что-то. Нуклай хлопнул проводника по плечу.
— Не бойся, приятель! Не пропадем. Так, ребята?
— Ни за что не пропадем, — дружно подхватили подростки.
Глядя на них, поддакнул и Володя:
— Не пропадем.
Нуклай заговорил с Лидией Петровной:
— Значит, твердо туда собираетесь? А здесь все исследовали? Нашли что-нибудь?
— По правде говоря, успехи пока не блестящие. Но перспектива есть. В самые последние дни Светлане совсем недалеко отсюда удалось найти руду киновари в коренном залегании. И теперь наша задача разведать эту руду, дать ей оценку. Но для этого придется вскрывать рудное тело канавами, затем брать пробы с руды. По размерам залежей и по содержанию ртути в породе мы уже сможем определить — Месторождение это или не месторождение, а только редкие вкрапления минерала. Это дело я поручаю Светлане опыт у нее есть. Но одной Светлане, конечно, не справиться Нужны люди Вот если бы вы нам помогли в этом, товарищ Карамаев Хотя бы десять человек, пока геологоуправление не пришлет людей. Докладную я отправлю сегодня же.
— Поможем, — горячо ответил Нуклай. — Нельзя не помочь! Я же понимаю отряд маленький, а дело большое. Государственное дело. Да и земля эта — наша, колхозная Словом, через недельку люди будут. Это уж я беру на себя.
Разговор на минуту оборвался. Лидия Петровна сосредоточенно рассматривала карту, Леонтьич что-то бурчал про себя, недовольно покачивая головой.
Первой заговорила Светлана. Ей, видимо, давно уже не давала покоя какая-то мысль.
— Вы не помните, в каком госпитале лежали, Нуклай?
— Последнее время в специальном, глазном. А до этого — не помню, в каком. Почему вас это интересует?
— Так, в общем… Я сама зимой в госпитале работала, в Москве. Может быть, встречались…
— Может быть и встречались. Теперь все равно не узнать.
— Почему?
— Меня нельзя узнать потому, что я лежал весь забинтованный… Ни головы, ни лица не видно было. А я не могу узнать потому, что сам никого не видел. А вы кем там работали?
— Сестрой.
— Она еще и донором была;— подсказал Димка.
— Тоже большое дело. Меня только вливание крови и спасло.
— Не иначе, как светланина кровь вам досталась, — вмешалась в разговор Лидия Петровна.
— Я в этом совершенно убежден, — улыбнулся Нуклай.
— Почему? — удивился Димка.
— Да потому, что после госпиталя у меня совсем другой характер стал. Как у Светланы… веселый.
Все расхохотались.
— Ну, значит, вы теперь брат и сестра по крови.
Кто такой Васаргий
Лидия Петровна и Дима приводили в порядок последние собранные отрядом образцы, когда в палатку вошел Нуклай.
