Наталия Кузнецова - Метеорит в подарок!
– Пожалуй. Но вполне возможно, что это всего лишь цепь случайных совпадений.
– Ну да, случайных, – усмехнулся Ромка и прикусил язык. Про свалившийся на Лешку с Венечкой камень говорить было нельзя ни в коем случае, чтобы не напугать до смерти Маргариту Павловну, и он лишь покивал в ответ: «Возможно, возможно», – и переключил разговор на другие темы.
Маргарита Павловна с Жан-Жаком укладывались не очень поздно, если не сказать, рано, и вскоре все разошлись по своим комнатам.
Ромка поднялся в мансарду, влез с биноклем на подоконник и приступил к слежке за развалинами.
Лежать на подоконнике было крайне неудобно. Чтобы усадьба целиком попала в поле его зрения, Ромке приходилось до предела высовываться из окна, да еще вытягиваться и выгибаться. Такая поза требовала немалых усилий, и вскоре у него затекли руки, стали деревянными плечи и жутко заболела шея.
– Я так долго не вытерплю, – признался он и, поглазев на развалины еще некоторое время, сполз с подоконника.
– Давай я попробую, – сказал Венечка и взял у друга бинокль. Но по причине маленького роста ему требовалось вылезать из окна еще дальше, чем Ромке. И он тоже признал свое поражение. – Ничего не выйдет, отсюда очень неудобно смотреть. К тому же усадьба далеко, в темноте даже в бинокль не разглядеть, что там происходит, так что дохлая эта затея. Давай спать, а завтра придумаем что-нибудь другое.
– Еще чего! – возмутился Ромка. – Я к тебе не спать пришел, это я и дома могу делать.
Оглядевшись вокруг, юный сыщик схватил видеокамеру, проговорил: «Камера – это тебе не бинокль, она дает не шестнадцати-, а трехсоткратное увеличение», и снова улегся на подоконник. Но и через телеобъектив мало что было видно, разве что крону высокого дуба, который стоял к их дому ближе, чем усадьба.
Ромка снова отлип от окна, расправил плечи и вдохнул свежий воздух – к счастью, ветер сменил направление.
– И от камеры толку мало. А кстати, где Анри?
– Где-то гуляет, приходит, когда я уже сплю, – ответил Венечка. – А зачем он тебе?
– Да ни за чем. Просто я вспомнил, как мы все вместе, с ним и Анатолием, стояли под дубом. Венька, там же дупло, в том дубе, ты понимаешь?
– Ну и что, что дупло?
– А то, что в дупло можно поставить твою камеру, вот что! Лучшей слежки за усадьбой и не придумаешь.
– Но мы же обещали не ходить на развалины!
– А мы к ним и не пойдем. Сам подумай, где дуб, а где усадьба.
Дождавшись, пока Маргарита Павловна с Жан-Жаком крепко уснут – Анри так и не появился, – Ромка с Венечкой выждали еще какое-то время, потом тихо спустились по лестнице и вышли из дома. По улицам они шли крадучись, прячась от случайных прохожих, поэтому ни одна живая душа не видела, как они добрались до старого дуба. Венечка занял пост недалеко от дерева, а Ромка подошел к стволу и тихо и медленно, стараясь поменьше шуршать ветками, полез вверх.
Старое дупло будто специально было предназначено для Венечкиной видеокамеры. Ромка установил ее там без всякого труда и с легкостью, бесшумно спустился вниз.
С теми же предосторожностями два друга вернулись домой, легли в свои постели и вмиг заснули, поставив будильник на полпятого утра.
Проснулся Ромка на рассвете от пронзительного звонка, когда за окном еще только светало. Прихлопнув ладонью будильник, он растолкал спящего без задних ног Венечку, и они, взяв с собой Дожика, со всех ног, теперь уже в открытую, кинулись к старому дубу.
– Если нас кто и увидит, теперь не страшно – мы собаку выгуливаем, имеем право, – подпрыгивая на бегу, говорил Венечка.
В общем, вся операция прошла гладко. Они добежали до места, Дожик никого не почуял, Ромка без всяких опасений забрался на дуб, вынул из дупла камеру, и они опрометью кинулись назад смотреть, что за кино у них получилось.
Сначала в усадьбе ничего не происходило, во всяком случае, экранчик видеокамеры был темным. Потом на нем кое-что прояснилось. Стало видно, как мимо дупла летит сова да от ветра колышутся ветви дерева. Ромка ускорил бег изображения, а сам то и дело повторял:
– Надо же, как неинтересно. Ну совсем неинтересно. Зря только я на этот дуб лазил.
– Стоп! – вдруг крикнул Венечка.
Ромка остановил кадр, вернулся назад и принялся прокручивать ролик в замедленном темпе. И два друга увидели, как усадьбу осветил слабый свет месяца, а потом из-за самого высокого обломка стены поднялся неясный, еле видный человеческий силуэт. Следом последовал еще один. Оба человека медленно вышли из развалин и скрылись за кадром.
– Ты видел?
– В-видел.
Они еще раз просмотрели всю запись, и Венечка прерывающимся от волнения голосом сказал:
– У меня такое чувство, что эти люди поднимаются прямо из-под земли. А ты как думаешь?
– Мне тоже. – Ромка уставился в экран, и его вдруг озарило. – Венька! А помнишь, как Колян или кто-то из них в кафе говорил, как какой-то дядька видел в земле черную дыру?
– Ну да… Дядька Гаврила, кажется.
– Во-во, он. Может, вот здесь, в этом самом месте, она и есть, эта черная дыра? То есть тайник, который мы никак не можем найти?
– Очень даже может быть, – сказал Венечка, а Ромка снова стал изучать ночную запись. Он «наезжал» на силуэты, то есть многократно их увеличивал, чтобы хоть как-то разглядеть лица, но так и не смог это сделать. Непонятно даже было, мужчины это или женщины. Из-за слабого освещения их контуры были размыты настолько, что больше походили на привидения, чем на живых людей.
Венечка ткнул пальцем в первый, более высокий силуэт.
– А знаешь, вот эта тень мне кого-то напоминает.
– Кстати, мне тоже. – Ромка задумался, но так и не вспомнил, на кого из их знакомых похож этот силуэт. А так как было еще слишком рано, то друзья не стали будить ни Лешку, ни Артема, а решили сами немного поспать.
Во второй раз Ромка проснулся от голосов над своей головой.
– Ну и сони же вы, – говорила Лешка.
Скорчив недовольную мину, он повернул к сестре голову и мельком взглянул на будильник. Он показывал десять часов утра.
– Мы вас ждали-ждали, несколько раз Венечке и тебе звонили, а вы не отзывались. Мы даже забеспокоились. А Маргарита Павловна нам сказала, что вы еще спите. Когда же вы легли?
Лешке вторил Артем:
– Хотелось бы знать, что вы делали ночью.
Ромка поднялся и без слов подал сестре видеокамеру. Увидев на экранчике чьи-то неясные, колышущиеся силуэты, Лешка пришла в изумление.
– Кто это?
– Призраки усадьбы Сокольских, – зловещим голосом сказал брат.
– Дай-ка я посмотрю. – Артем взял у нее камеру, взглянул на экран, а потом еще более пристально посмотрел на двух друзей. – И как же вам удалось их заснять?
– В усадьбе мы не были, клянусь, – сразу отмел все подозрения Ромка. – Мы до нее не дошли, только до дуба. Оставили камеру в дупле, а рано утром ее оттуда забрали. Потому и спали так долго.
Артем осуждающе покачал головой.
– Могли бы и нас посвятить в свое дело, между прочим.
– А мы и сами не знали, что туда пойдем, – вступился за Ромку Венечка. – Мы это спонтанно решили, честное слово.
Лешка снова завладела камерой и, разглядывая силуэты, нерешительно произнесла:
– Вот эта тень какая-то знакомая. Будто я этого человека откуда-то знаю.
– Откуда? А ну, быстрее вспоминай! – потребовал Ромка.
Лешка напрягла всю свою память, но ничего ей в голову не пришло, и она с сожалением покачала головой.
– Нет, не могу. Если бы побольше света и фигура не была бы такой расплывчатой!
– Вот и нам с Венькой показалось, что мы этого человека где-то видели, но тоже ничего не можем припомнить, – посетовал Ромка. – Зато мы с ним вспомнили о дядьке Гавриле, который видел черную дыру. Надо узнать у Машки или у Коляна, где он живет, и обо всем его расспросить. Какой же я растяпа, что не сделал этого раньше!
Велев Венечке одеваться и ругая на чем свет стоит свою забывчивость, Ромка в одну секунду нацепил на себя джинсы и футболку, схватил сумку и скатился с лестницы.
– А как же завтрак? – только и успела спросить Маргарита Павловна, когда все четверо пронеслись мимо нее к выходу.
– Доброе утро, спасибо, потом, – скороговоркой ответил Венечка.
Коляна они встретили по дороге, он как раз шел к Сашке с Машкой.
– Далась вам эта усадьба, – с неодобрением сказал он, когда друзья рассказали ему о неизвестных людях, непонятно чем занимавшихся в развалинах прошедшей ночью.
Но Ромка не отставал, и Колян, сдвинув брови, припомнил, что живет дядька Гаврила на улице Зеленой в доме номер тринадцать.
Входить в приземистый домик надо было со двора. Друзья открыли узкую скрипучую калитку, обогнули дом и подошли к деревянным порожкам, которые вели к двум дверям. Одна из них была открыта, а на другой висел большой амбарный замок. Возле открытой двери сидела полная старая женщина и лущила горох.
