Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Орден Феникса
Когда поезд замедлил ход, приближаясь к вокзалу Кингс-Кросс, Гарри почувствовал, что ему будет невероятно трудно заставить себя выйти из вагона. У него даже мелькнула мысль, не отказаться ли от этого вовсе — взять да и просидеть на своем месте до первого сентября, а потом уехать обратно в Хогвартс. Но когда состав наконец остановился, Гарри покорно взял клетку с Буклей и приготовился тащить на платформу свой тяжелый чемодан.
По знаку контролера Гарри, Рон и Гермиона миновали волшебный барьер между девятой и десятой платформами, и тут оказалось, что по другую его сторону их ожидает сюрприз: встречать Гарри явились люди, которых ребята вовсе не рассчитывали тут увидеть.
Здесь был Грозный Глаз Грюм, облаченный в просторный дорожный плащ и сжимающий в шишковатых пальцах длинную трость; в котелке, низко надвинутом на волшебный глаз, он выглядел отнюдь не менее устрашающе, чем с непокрытой головой. Рядом с ним стояла Тонкс в заплатанных джинсах и фиолетовой майке с эмблемой «Ведуний» — ее ярко-розовые волосы блестели на солнечном свету, льющемся сквозь грязную стеклянную крышу вокзала. Следующим был Люпин — бледное лицо, седоватые волосы, длинный потертый плащ, с грехом пополам прикрывающий старые штаны и джемпер. А возглавляли компанию мистер и миссис Уизли в своих лучших магловских нарядах и Фред с Джорджем, оба в новых с иголочки куртках из какого-то чешуйчатого ядовито-зеленого материала.
— Рон, Джинни! — Миссис Уизли поспешила крепко обнять своих детей. — Гарри, дорогой, ты тоже здесь! Ну как дела?
— Нормально, — соврал Гарри. Миссис Уизли наградила сердечным объятием и его. Поверх ее плеча Гарри видел, как Рон таращится на новые костюмы близнецов.
— Это еще что такое? — спросил он, кивая на них.
— Самая лучшая драконова кожа, братишка. — Фред слегка поддернул молнию. — Бизнес процветает, вот мы и решили себя побаловать.
— Привет, Гарри, — сказал Люпин, когда миссис Уизли отпустила его и повернулась к Гермионе.
— Здравствуйте, — отозвался Гарри. — Я и не ожидал... Что вы все тут делаете?
— Ну, — губы Люпина тронула легкая улыбка, — мы решили немножко поболтать с твоими дядей и тетей, прежде чем они увезут тебя домой.
— По-моему, не стоит, — тут же вырвалось у Гарри.
— А по-моему, стоит, — проворчал Грюм и, приволакивая ногу, подошел чуть ближе. — Это ведь они, правильно, Поттер?
Он ткнул большим пальцем через плечо; очевидно, его волшебный глаз следил за тем, что происходит сзади, прямо сквозь затылок и котелок. Заглянув к нему за спину, Гарри и вправду увидел всех троих Дурслей — они с явной опаской взирали на окружившую его делегацию.
— Ну вот, Гарри! — сказал мистер Уизли, отвернувшись от родителей Гермионы, которых он только что горячо приветствовал, и предоставив им по очереди обнимать дочь. — Приступим, пожалуй?
— Давай, Артур, — согласился Грюм.
Они первыми двинулись в сторону Дурслей, которые точно приросли к перрону. Гермиона мягко высвободилась из материнских объятий и пошла следом за остальными.
— Добрый день, — вежливо произнес мистер Уизли, останавливаясь прямо перед носом у дяди Вернона. — Наверное, вы меня помните? Мое имя Артур Уизли.
Поскольку два года назад мистер Уизли собственноручно разнес вздребезги всю обстановку Дурслевской гостиной, Гарри был бы очень удивлен, если бы дядя Вернон его забыл. И действительно, лицо дяди Вернона приобрело еще более густой кирпичный оттенок и он ответил мистеру Уизли свирепым взглядом, однако предпочел промолчать — возможно, еще и потому, что Дурслей было вдвое меньше, чем волшебников. Тетя Петунья выглядела одновременно смущенной и испуганной; ее глаза шныряли по сторонам, точно она боялась, что ее заметят в этом сомнительном обществе. Дадли же пытался казаться маленьким и незначительным, хотя такой подвиг был ему явно не под силу.
— Мы хотели бы потолковать с вами минутку насчет Гарри, — по-прежнему улыбаясь, продолжал мистер Уизли.
— Да, — рыкнул Грюм. — Насчет того, как вы с ним обращаетесь у себя дома.
Усы дяди Вернона встопорщились от гнева. Возможно, под влиянием полностью ошибочного впечатления, что котелок свидетельствует о некоем духовном родстве между его обладателем и им, Верноном Дурслем, он решил обратиться прямиком к Грюму:
— Я не знал, что мои домашние дела касаются вас!
— Если записать все, чего вы не знаете, Дурсль, получится целая библиотека, — прорычал Грюм.
— Все это неважно, — вмешалась Тонкс, чьи розовые волосы, похоже, возмущали тетю Петунью больше всего остального, вместе взятого: она даже закрыла глаза, чтобы их не видеть. — Суть в другом. Если мы узнаем, что вы плохо обращаетесь с Гарри...
— А мы обо всем узнаем, можете не сомневаться, — дружелюбно вставил Люпин.
— Да, — добавил мистер Уизли, — и даже если вы не позволите Гарри воспользоваться фелетоном...
— Телефоном, — прошептала Гермиона.
— Так вот, если мы хоть краем уха услышим, что Поттеру приходится несладко, вы нам за это ответите, — заявил Грюм.
Дядя Вернон стал зловеще раздуваться. Видимо, его ярость перевесила даже страх перед этой бандой ненормальных.
— Вы мне угрожаете, сэр? — рявкнул он так громко, что несколько прохожих удивленно обернулись.
— Именно так, — ответил Грозный Глаз, очень довольный тем, что дядя Вернон так быстро ухватил самую суть дела.
— По-вашему, я похож на человека, которого можно запугать? — пролаял дядя Вернон.
— Ну... — протянул Грюм, сдвигая назад котелок и открывая свой дико вращающийся волшебный глаз. Дядя Вернон в ужасе отскочил назад и больно ударился о багажную тележку. — Думаю, что похоже, Дурсль. — Он повернулся к Гарри: — Итак, Поттер... когда мы тебе понадобимся, дай знать. Если от тебя не будет известий три дня кряду, кого-нибудь пришлем...
У тети Петуньи вырвался звук, напоминающий жалобное поскуливание. Вне всяких сомнений, она подумала о том, что скажут соседи, увидев подобных персонажей на ее садовой дорожке.
— Ну, бывай, Поттер. — Грюм на мгновение сжал плечо Гарри своей костлявой рукой.
— Береги себя, Гарри, — негромко сказал Люпин. — Не пропадай.
— Мы заберем тебя отсюда, как только сможем, — шепнула миссис Уизли, снова обнимая его.
— Скоро увидимся, дружище. — В голосе Рона звучала тревога. Они обменялись рукопожатием.
— Правда скоро, Гарри, — серьезно сказала Гермиона. — Обещаем.
Гарри кивнул. Он почему-то не находил слов, чтобы выразить, что это для него значит — видеть их всех здесь, рядом с собой. Он только улыбнулся, поднял ладонь в знак прощания и, повернувшись, первым зашагал из здания вокзала на залитую солнцем улицу, а дядя Вернон с тетей Петуньей и Дадли, не задержавшись ни на секунду, поспешили за ним.
