Тамара Ломбина - Дневник Пети Васина и Васи Петина
Я понял, что у Васи началась на нервной почве истерика. Он рванул с места с такой скоростью, которой Я от него даже и не ожидал. Вася за несколько секунд добежал до почерневшего креста, который стоял на почти сровнявшемся с землей холмике. А потом оглянулся на меня и произнес неожиданно спокойно и мрачно:
— Здесь покоится Вася Петин, у которого был друг садист.
Тут он решил перелезть через ржавую металлическую решетку. Я его остановил, но понял, что лучше в этот момент помолчать, достал из кармана два белых шарика и положил их в траву за второй могилой, около которой был столик и скамеечка. Потом в молчании мы вернулись домой. Вася молчал часа два. Мне стало страшно, и я ему пригрозил, что если он не заговорит, то я скажу родителям, что он онемел.
Лучше бы я этого не говорил, так как Вася начал так орать на меня, что я сам чуть не онемел:
— Ты садист, ты для меня сам умер!
Потом он пошел в комнату, упал лицом вниз на кровать и уснул. Да-да, уснул мертвецким сном, и, надо сказать, хорошо сделал, потому что я сам уже был на грани срыва…
Петя В.
Р. S. Понятно, что сегодня на критические замечания рассчитывать не приходится. Похоже, что пойти на «могилочку» он сегодня вряд ли согласится. Ну что ж, пусть сегодня еще поспит подремлет этот Билли Бонс.[5]
3агадки без разгадок
26 июля. Наши Оли заявили папам, что они должны спасти единственных сыновей, которые слоняются без родительского присмотра где попало, а в это время всякие педагогически запущенные дети, намекнули они на Соловья, покушаются на их жизнь. Еще они сказали, что папы должны наконец заняться их воспитанием и повезти хотя бы одичавших сыновей в районный центр. Им, наверное, не понравилось, что Вася спал шестнадцать часов кряду… Проснулся он спокойным и молчаливым… Я решил пока про могилочки с ним не заговаривать. Но вот Олям, видимо, материнское чутье подсказало то, о чем они даже и догадаться не могли, — о запланированной нами страшной ночи, которая покажет наконец, кто мы — маменькины сыночки или… тьфу-тьфу-тьфу.
У моего папы в церкви, которую сейчас восстанавливают, есть одноклассник. Он работает звонарем. Это под звон его колоколов мы просыпаемся каждое утро. Колокольню старой церкви мы видели с нашего дуба и все гадали, что Выше — дуб или она.
Мы с Васей не против этой поездки и даже подготовились к встрече с этой гостьей из прошлых веков. Взяли с собой клубок ниток и гайку, чтобы измерить высоту колокольни. Вася вообще был сегодня как растение. Мне было даже не по себе, но дорога его немножко растормошила. Особенно помог в этом участок дороги, разбитый в пух и прах. Нас так трясло, что мы боялись откусить язык, когда лязгали зубами. Но Зверь с Конфеткой и это испытание выдержал.
Дядя Витя сразу же повел нас показывать свои колокола. Мы долго-долго лезли наверх по крутой винтовой лестнице. Мы с папами отстали от дяди Вити, который чуть ли не бежал впереди. Тут Вася совсем проснулся и напомнил мне, что пора опять браться за тренировки. Когда мы, пыхтя и отдуваясь, взобрались на колокольню, то у меня прямо душа замерла от высоты.
— Глянь, Вася, вид здесь лучше, чем с нашей космической станции, просто даже дух захватывает. Здорово, что мы захватили с собой фотоаппарат, сейчас наделаем снимков, будет чем любоваться зимой, — шепнул я другу.
— Вот, оказывается, какой видят птицы землю! — поддакнул тоже шепотом Вася.
Налюбовались мы окрестностями, нафотографировались всласть.
Потом нас повели обедать в трапезную. Дядя Витя сказал, что она сохранилась такой же, какой и была, когда два века назад был построен храм. Там стояли дубовые столы и громадные тяжелые скамьи. За такими столами должны были бы сидеть великаны. Пока мы пили морс и ели пироги с грибами, я обнаружил на своем краю стола муравья. Он был вырезан на столешнице, видимо, очень давно. Рисунок почти стерся от времени. Я подумал, что, наверное, когда храм был разрушен, кто-то испортил стол, и показал муравья Васе. Вася прямо в лице изменился и зашептал мне на ухо:
— Загадка! Тайна! Я тебе потом покажу…
Может, это у него от Вовкиного удара или от вчерашнего стресса что-то в голове переключилось?
— Муравей, тоже мне — тайна, — отмахнулся я.
Потом нас отпустили побегать по улице, но Вася попросил, чтобы нам разрешили еще раз подняться на колокольню. Дядя Витя разрешил, и Вася понесся вприпрыжку наверх впереди меня. Когда мы взобрались, наступил мой черед уди виться. С той стороны колокольни, откуда открывался вид на озера и речку, на полу, который тоже был сделан из дуба, ясно различался потемневший рисунок муравья! И у этого муравья было тоже четыре ноги и усики. И ножки были на рисованы так же несимметрично.
— Да, Вася, здесь что-то странное. Эти муравьи похожи на муравья, которого нарисовал Расстрига с его гостями на песке. Получается, что один муравей — на столе, еще один — на колокольне, тот, на песке, — третий, — согласился я все-таки с другом.
Мы порадовались, что захватили с собой фото аппарат, сделали снимки этих насекомых, а потом дали друг другу слово разгадать эту загадку.
— Только странное у меня предчувствие, — как-то задумчиво произнес Вася. — Похоже, наши пути с чужаками окончательно пересеклись.
Петя В.
Да, Петя, я чувствую, что все еще больше запутывается: эти муравьи здесь, на колокольне и в трапезной, там — на песке, эти варварские сожжения муравейников в лесу.. Что все это может значить? Жить становится все интерес нее и интереснее. Я даже простил Пете его вчерашние насмешки. Приходится признать, что я пока, вот именно — пока! — не храбрец…
Вася П.
Элен и историческая правда
27 июля. Мама сегодня так не вовремя (у нас ведь были совсем другие планы) вспомнила наконец-то про эти несчастные трюфели. Ей, видимо, хотелось как-то загладить неприятное впечатление от сегодняшнего разговора о войне 1812 года. Так уж получилось, что даже из вежливости и гостеприимства родители не стали говорить полуправду. Они прибегли, как всегда, к методу экспертных оценок. Папа вытащил информацию из разных сайтов Интернета об этой войне. Оказалось, что большинство западных историков считают, что войну выиграли французы, а наши историки — что русские. Сам Наполеон написал: «Бородинское сражение — это самое ужасное из всех данных мною сражений… французы в нем показали себя достойными одержать победу, а русские стяжали право быть непобедимыми…» Потрясла Элен информация о потерях французов: границу России пересекла армия Наполеона в шестьсот сорок тысяч солдат, потери же, в том числе и пленными, за все время военных действий составили пятьсот пятьдесят тысяч, а остатки армии сам Бонапарт бросил и бежал в Париж. В марте 1814 года русские войска вошли в столицу Франции. Элен, как маленькая, заплакала и убежала в свою комнату. Настроение было испорчено у всех. Только поздним вече ром, когда мы тихо пили чай, она вышла к нам, села рядом и сказала, что вела себя как ребенок.
Нам всем стало как-то легче на душе, все-таки правда правдой, но гостью мы расстроили. А по том мы все забрались на мамин солярий, легли на старый ковер и стали смотреть на звезды. Элен призналась, что в Париже так много рек ламы, что она и не помнит, видела ли когда-нибудь во взрослой жизни, не в детстве, звезды.
Вот тут-то, неожиданно для нас, мама предложила ей потрясти нас своим блюдом из трюфелей. Мама не знала, что мы уже потрясли этими поганками Борьку, а он, между прочим, и есть их не хотел.
Мы с Васей притихли и не знали, что делать.
Нам одновременно пришла в голову мысль надо поговорить с близнятами. После похода к обелиску мы как-то сблизились и подружились с ними. Сделав вид, что пошли умываться на ночь, мы перелезли через забор и стали посвистывать под окнами У сестер. На наше счастье, они услышали и вылезли через окно в палисад ник. Мы спросили, что им подсказывает женская интуиция, как выйти из положения с этими французскими грибами, чтоб им пусто было. Девчонки растерялись, Маша сказала:
— Если завтра не будет дождя, надо будет идти в лес: поспела лесная малина; пока французская засоня проснется, мы ей принесем корзинку малины, а на одном склоне сохранилась еще и земляника. Если ягоды принести к завтраку, Элен и мамы, может быть, и подобреют.
Мы обрадовались и даже согласились встать с петухами в четыре часа, как это принято в деревне. Вот какие муки приходится испытывать из-за французских штучек, хорошо, что она нам еще лягушачьих лапок не привезла.
Петя В.
Мы сказали мамам, что пойдем рано в лес, чтобы побаловать земляникой Элен. Но если бы мы знали, чем обернется для нас этот поход, то уж лучше бы сразу признались.
Вася П.
Были нам и цветочки, были и ягодки…
28 июля. Это был конец света — встать в такую рань! Одни сумасшедшие петухи приветствовали, как всегда, свой Канопус, а девчонки, в отличие от нас, какие-то особенно свежие, в одинаковых джинсах и штормовках, совсем по-мальчишечьи свистели под нашим окном.
