Инбали Изерлес - Дикая магия
Почти ничего не соображая, я, с трудом передвигая ноги, тащилась между Каро и Хайки, а остальные лисицы с изумлением смотрели на меня. Сиффрин пытался что-то сказать мне, но его слова уплывали прочь, как туман. Сколько времени мне понадобилось, чтобы пересечь лес и вернуться к логову?
Как долго я спала в этой теплой норе в глубине берлоги?
Я даже вообразить не могла, что так ослабею, поделившись своей маа. Сиффрин в свое время помог мне, отдал свою силу, когда я была ранена в Серых землях. Разве после этого он чувствовал себя хорошо? Мне смутно припомнилось, что он еле двигался, морщился от напряжения, ступая по серым камням. Да и проспал потом весь день, не шевельнувшись, а я ему завидовала.
Только теперь я поняла, что ему, должно быть, было очень трудно переставлять лапы, а его беспробудный сон выдавал его истощение. Неужели он скрывал от меня свои страдания?
Я вспомнила и вопрос, заданный Сиффрину в Серых землях: «Похоже, опасно отдавать вот так свой источник жизни?»
А он ответил: «Только если ты отдашь слишком много…»
Я подобралась к краю норы и различила гудящий, низкий голос. Говорил тот старый лис, Рупус. Я насторожила уши.
– Каро и Флинт рассказали мне о том, что случилось. Ты выглядел как койот, бьющийся в смертельных судорогах. А потом малышка помогла тебе, и ты снова стал лисицей.
– Да он всегда был лисом, – прозвучал голос Каро. – Он просто изменил облик.
– Я ведь сразу сказала, что в нем есть что-то странное, правда, ма? – Я узнала говорок Симми, лисички с темным мехом.
– Верно, – согласилась Каро. – Я тоже это почувствовала. И койоты забеспокоились, хотя и боялись оскорбить своего вожака.
Рупус перебил их хриплым рыком:
– Так это была просто маскировка?
– Да, – откликнулся Сиффрин с другой стороны логова.
Я прижала уши, в моем горле зародилось рычание. Меня охватили смешанные чувства – и гнев, и облегчение. Почему Сиффрин пришел сюда? Я не хотела, чтобы он умер, но это не значило, что я его простила.
– Я был далеко от стаи луговых волков, когда принял вид их вожака. И подумал, что будет безопаснее передвигаться под прикрытием ва-аккира. Раньше это всегда помогало.
Я подползла ближе к выходу.
– Вижу, ты очень гордишься своим лисьим искусством, но тебе не хватает ума пользоваться им осторожно, – строго заговорил Рупус. – Ты привел к нашему логову целую стаю койотов.
Сиффрин ответил тихо, сдержанно:
– Я был очень осторожен и принял чужой облик далеко от их территории. Не понимаю, как они меня обнаружили.
– Но кое-что ты подозреваешь, – настойчиво сказала Каро. – Я вижу. Ну же, говори, молодой лис. Если нам грозит опасность, мы должны знать причину.
Сиффрин вздохнул:
– В последние ночи, когда я шел через Дикие земли в облике койота, меня постоянно преследовали Зачарованные. Они загнали меня к подножию горы. А потом бежали за мной по вересковой пустоши. Но я никогда не слышал о том, чтобы лисицы гонялись за койотами. Вы ведь понимаете, о чем я говорю? Они лисы видом, но не духом.
Я ощутила, как в воздухе за пределами норы повисла тревога… будто почувствовала ее вкус на языке.
– Мы слишком хорошо знаем, кого ты имеешь в виду. Привязанных лис. Они бродят по Долине призрака.
– Да, привязанные… – Сиффрин, казалось, удивился тому, что старый лис произнес именно это слово. А может быть, был даже поражен, – во всяком случае, я услышала его протяжный вздох. – Я видел, как Зачарованные преследовали Айлу и… и ее друга на краю долины. Я постарался отвлечь врагов, хотел задержать их, чтобы Айла успела скрыться. Но Зачарованные с азартом бросились за мной в погоню, их ярость застала меня врасплох. Словно они знали, что я не настоящий койот. И как будто ожидали моего появления.
Свернувшись в норе, я вспомнила вой, который отвлек Зачарованных от меня и Хайки. Так это был Сиффрин?
Рупус снова заговорил:
– Ты уверен, что здесь есть какая-то связь? И эти омерзительные лисицы и койоты объединились против тебя? Но зачем?
Сиффрин долго молчал. Я двигала ушами, улавливая звуки по другую сторону норы. Я слышала шорох, когда кто-нибудь из лис менял позу. Но в остальном все было тихо.
Наконец лис с красной шкурой сказал:
– Я посланец Старейшин.
Раздался общий громкий вздох.
– Неужели Старейшины действительно знают все? – прозвучал голос Тао.
– Почему Бесхвостый Пророк хочет привязать лисиц из Диких земель? – спросила Симми.
– Старейшинам плевать на нас, – рыкнул Флинт. – Вы же слышали, что сказал Рупус. Старейшинам нет дела до наших страданий.
– Это неправда! – с чувством воскликнул Сиффрин. – Старейшины добрые. Они тревожатся за всех лисиц.
– Но если они такие умные и могущественные, почему они не остановят Пророка? – фыркнула Каро.
Сиффрин вздохнул:
– У Мэйга достаточно своих сил. Он, похоже, черпает их откуда-то. Старейшины сильны, но они не могут разбить армию Зачарованных. Видимо, маа Мэйга более велика, чем у любой лисицы, когда-либо жившей на свете. Кроме Черного Лиса.
В берлоге стало очень тихо.
Затем испуганно прозвучал чей-то молодой голос:
– Но разве Черный Лис не может остановить Пророка?
Мне показалось, что это говорил младший брат Симми и Тао. Как они его называли? Мокс.
Сиффрин ответил едва слышно:
– Поймите… это секрет. Нашим врагам нельзя его открывать… Черный Лис исчез, и никто не знает, где он.
– А ты не потрудишься объяснить, что делает на наших скромных лугах посланец столь великих и таинственных лисиц?
– Прошел слух о некой молодой лисице из Серых земель… Опасались, что ее мог схватить Мэйг.
– Продолжай! – потребовал Рупус.
– Старейшины боятся за нее. И в том, что она оказалась в опасности, виноват был я, поскольку потерял ее в Серых землях. И мне предложили снова ее найти.
Я вышла из своего угла на середину берлоги. Сиффрин стоял недалеко от выхода, его рыжий хвост метался.
Вся семья была в сборе, а рядом с Флинтом тихонько сидел Хайки. Увидев меня, он тут же бросился навстречу:
– Айла, я так беспокоился!
Когда он лизнул меня в нос и сел рядом со мной, мне стало легко. Здесь, помимо Сиффрина, посланника Старейшин, и этой незнакомой семьи, был хотя бы один такой же, как я, – не принадлежавший ни к тем ни к другим.
Я тоже быстро лизнула Хайки в нос и повернулась к Сиффрину. Лапы у меня все еще дрожали, но голос прозвучал уверенно:
– Так ты искал меня?
– Я смотрел на звезды Канисты, – мягко ответил Сиффрин, – и был полон решимости найти тебя.
Я перевела взгляд на Хайки. Тот в ответ недоуменно нахмурился. Я снова уставилась на Сиффрина. Кровь уже исчезла с его меха, шрамы были почти незаметны под густой шерстью. Только царапина на морде все еще отливала красным.
– Ты выглядишь неплохо.
– Благодаря тебе… – Он развел уши в стороны. – Молодая лисица, ничему не обученная, вроде не должна хорошо владеть маа-шарм. Но я уже тогда, на той крыше, почувствовал нечто особенное… а сегодня это стало очевидным. Твоя маа-шарм – не чета прочим… И все-таки ты наверняка ужасно измучена.
– Все в порядке. – Я облизнула нос, моя спина напряглась. – Но непонятно, зачем ты пришел. Ты ведь знаешь: я ищу брата. И у меня нет времени на что-то другое.
Глаза Сиффрина сверкнули янтарным светом.
– Мэйг начнет охотиться на тебя, когда узнает о твоем даре. Возможно, он уже пронюхал о нем… В этих местах полным-полно его шпионов. Я хочу отвести тебя в безопасное место – единственное место в Диких землях, где даже Мэйг не сможет до тебя добраться. Мы отправимся с тобой к Камню Старейшин.
10
– Я не пойду к Старейшинам! – Я с вызовом уставилась на Сиффрина. – Ты же слышал: мне нужно найти брата.
Сиффрин прижал уши к голове.
– Но им известно куда больше лисьих искусств, чем кому-либо другому, – стал уговаривать он. – Они, скорее всего, сумеют отыскать его.
– Хайки тоже так считает, – усмехнулась я: меня слова Сиффрина не убедили.
Серый лис откашлялся:
– Мы слышали, что трудно найти Камень Старейшин, если ты сам толком не знаешь, чего ищешь. Не проще ли будет пойти с тем, кому знакома дорога? – Он чуть склонил голову в сторону Сиффрина, но не посмотрел ему в глаза.
– Трудно? – фыркнул Сиффрин, и в его голосе послышался прежний тон превосходства. – Да это просто невозможно!
Шерсть у меня на загривке встала дыбом.
Надменный лис…
– Сначала нужно поинтересоваться, хочу ли я туда идти. – Я поискала взглядом Рупуса – он сидел в тени. – Старейшины любят только себя. И не желают делиться знаниями. Разве не так?
Я ожидала, что старый лис согласится со мной, но он тихо свернулся в клубок, погрузившись в собственные мысли.
– Мы просто лисицы, живущие в лугах, – сказала Каро. – Нам не хочется ввязываться в схватку между Старейшинами и Пророком. Мы каждый день боремся за то, чтобы выжить… и это нелегко, нелегко даже просто ускользать от бесшерстных… – Она встала, опустила хвост. – Происходят дурные вещи. Их нельзя упускать из внимания, но слишком долго думать об этом мы не можем. Во всяком случае, в те моменты, когда нужно добывать еду. – Она встряхнулась. – Я отправляюсь на охоту.
