Владислав Крапивин - Дети синего фламинго
– Уголек… А правда, что ты прилетел на птице? Все говорят, а я не видел. Я в башне котелок чистил.
– Правда.
– А это твоя птица? Ручная?
– Нет, не ручная. Просто мы подружились…
– А как? Ты расскажешь?
– Дай человеку поесть! – прикрикнул светловолосый паренек лет четырнадцати (ребята звали его Галь). – Расскажет, когда придет время.
– Да я могу и сейчас, – торопливо сказал я. Потому что ясно было, что это друзья.
Но Галь остановил меня:
– Лучше потом. Когда придет Дуг…
“Кто такой Дуг?” – подумал я, и в эту секунду Уголек радостно завопил:
– А вот он идет!.. Дуг! Дуг, смотри, к нам еще один вырвался! Дуг, он прилетел на птице!
Я взглянул, быстро отложил еду и встал. Как перед командиром. Мягкой походкой шагал к нам громадный парень. Буйно клубились и горели на солнце его огненные кудри. На лице и на плечах парня проступали сквозь прочный загар золотые россыпи веснушек.
Я почему-то сразу вспомнил нашего вожатого Сашу из лагеря “Горный ключ”, хотя Саша был невысокий и белокурый. А, вот в чем дело! У Дуга оказались такие же ярко-синие глаза. И улыбка его была похожа на Сашину.
Дуг подошел, веснушчатой лапой провел по моим волосам, сказал, как знакомому:
– Вырвался? Неужели на птице? Вот молодчина! Да ты садись, поешь… – И добавил ободряюще: – Теперь ничего не бойся. Сюда никто не доберется, никто тебя не обидит.
Это я и сам понимал. Я тоже улыбнулся и хотел ответить, что я очень рад, и что меня зовут Женька, и что наконец-то я встретил на этом острове настоящих людей. Но резко закружилась голова, и будто холодными ладонями сдавило затылок.
– Ой-ей… – негромко и озабоченно проговорил Дуг. Подхватил меня и понес в низкий каменный дом, который, как перемычка, соединял квадратную башню с полукруглым бастионом.
В темной прохладной комнате Дуг уложил меня на топчан с мягкой сухой травой и укрыл рваной курткой, от которой вкусно пахло дымом костра.
– Поспи, – сказал Дуг.
– Да нет, я совсем не хочу…
Дуг сказал настойчиво и ласково:
– Хочешь, хочешь.
И правда, я сразу уснул.
Когда я открыл глаза, в окошке светилось неяркое вечернее небо, а у стены горела смолистая ветка: ее воткнули в расщелину между камнями. Рядом со мной сидел Уголек. Он восхищенно сказал:
– Знаешь, сколько ты спал? Вчера полдня и сегодня день!
Я сразу поверил. Потому что чувствовал: больше всего на свете мне нужно сбегать в какой-нибудь укромный уголок, чтобы не лопнуть. Уголек меня понял и поманил за собой.
Когда мы вернулись, в комнате сидели ребята и Дуг. Меня опять покормили. Потом Дуг весело сказал:
– Теперь давай рассказывай…
И я стал рассказывать.
…Ребята не очень удивились, когда узнали, что я не с острова Двид. Они, конечно, и раньше слыхали, что есть на свете другие земли. Правда, знали они о нашей планете мало. Все, что было за островом, называлось “Дальний мир”. В школах ребятам толковали, что “Дальний мир” – это такие страны, где люди живут жестоко и неразумно: только и делают, что убивают друг друга, стараются нажить богатства и губят леса и моря. Конечно, в этом была кое-какая правда, но выходило так, будто на Земле нигде, кроме острова Двид, не осталось разумных людей. И будто не было на свете нашей страны!
Я им объяснил как умел, что такое на самом деле “Дальний мир”. Про Москву рассказал, про космонавтов, про разные страны и про наш городок. А потом – про то, как попал на остров. Ну и про все остальное. Честно признался, что бежал от Ящера и что ревел от страха в темнице. Никто даже не улыбнулся.
Зато все радовались, когда услышали про бой на эшафоте! Каждый по очереди брал и разглядывал мой деревянный кинжал – тяжелый, будто из стали. А Уголек размахнулся и ударил в каменный пол. Я вздрогнул. Но кинжал вошел в камень, как в сухой песок…
Однако больше всего ребята удивлялись истории с птицей. Дело даже не в том, что я подружился с ней и она спасла меня. Легенды о таких случаях были известны на острове. Но с давних времен этих птиц никто уже не встречал, они стали полусказкой.
– Считается, что они давно вымерли, – объяснил Дуг. – Это древние птицы. Они заселяли наш остров много веков назад.
– А Ящер? – вспомнил я. – Он тоже древнее животное?
Дуг хмуро сказал:
– Ящер вообще не животное. Это… даже не знаю, как объяснить. Тут надо долго рассказывать.
– А ты расскажи! – зашумели ребята. – Расскажи, Дуг!
– Вы же сто раз эту историю слышали…
– А Женька не слышал, – возразил Галь. – Ты расскажи. Мы тоже послушаем.
– Ладно. Только попозже, у костра.
Когда стемнело, большой месяц повис вниз рогами, будто хотел воткнуть их в горизонт. Я опять вспомнил сине-желтый мяч в траве у берега, наше озеро, наш город и дом. И стало тоскливо до слез. Но ребята разожгли на площадке за башней маленький костер и позвали меня.
Я сел в общем кругу.
Отблески огня словно гладили щеки ребят оранжевыми ладошками.
Я знал уже всех, кто сидел у огня. Вместе с Дугом их было одиннадцать. Здесь они оказались в разное время, но истории у них были очень похожие.
Эти ребята бежали из города. От жестокостей, от унылой жизни, от идиотского “равновесия порядка”.
Чаще всего бежали из приютов. Если у кого-то умирали родители, этого ребенка отправляли в казенный “дом воспитания”, а там жизнь была еще горше, чем у обычных школьников. На острове привыкли беречь и ценить свое: свой дом, свою мебель, свою клумбу, своих детей. А в “доме воспитания” ребята становились как бы ничьи. Их кормили и одевали не хуже, чем в семьях, но радости они не видели никакой. Дуг сказал: “Это было как сплошной дождливый вечер…”
Во имя “равновесия порядка” их отучали смеяться и громко разговаривать. Им запрещалось даже громко кричать во время наказания. Но самое главное вот что – им не разрешали дружить! Им говорили: у нас все одинаковы и нельзя кого-то любить больше, чем остальных. Видимо, воспитатели боялись. Ведь если люди дружат, они становятся сильнее, они могут спорить и бороться…
Первым бежал в леса Дуг. Это случилось пять лет назад. В тот день Дуга сильно исхлестали за то, что он украдкой играл с малышами и делал им из бумаги кораблики. Ночью Дуг ушел. Двух малышей он увел с собой.
Ребят не искали. Считалось, что хитрые тропинки сами приведут мальчишек обратно в город. Ну а не приведут – тем хуже для беглецов: значит, они сгинут в лесу без следа. Но Дуг с малышами пробился к морю. В отвесной скале отыскал незаметный проход в разрушенную горную крепость.
В то время Дуг был таким же мальчиком, как я сейчас.
Трое мальчишек стали жить в развалинах. Научились добывать пищу, не бояться темноты и ночного холода, выручать друг друга из беды.
Потом один из малышей погиб. Он проткнул ногу старой рыбьей костью и через два дня умер от горячки.
С Дугом остался только маленький Галь. Они вдвоем – Галь и Дуг – встречали в лесу ребят-беглецов и приводили в крепость.
Дуг вырос. Он сделался настоящим великаном – красивым, огненноволосым, сильным. Он не превратился в солидного розовощекого мужчину, а стал юношей. Единственным юношей на острове Двид. В ближней деревне у него была девушка. Она тоже не старела, потому что любила Дуга.
Все это мне рассказали просто и весело, при Дуге, который смущенно улыбался и веснушчатой пятерней лохматил волосы вертлявому мальчишке по имени Винтик. Винтик жмурился от удовольствия, как избалованный котенок.
Но это было еще до темноты. А сейчас мы сидели у огня.
Справа от меня устроились Уголек и Соти. Уголек то и дело подносил пальцы ко рту, чтобы потрогать засохшую ранку на губе, а Соти каждый раз хлопала его по руке.
Слева уселся очень худой, лопоухий и остроносый мальчишка по прозвищу Шип. А с ним – две его сестренки: семилетняя Стрелка и совсем крошечная, лет пяти, Точка. Вместе с девочками сел еще один малыш – косолапый, похожий на медвежонка Лук.
Напротив меня, по ту сторону огня, примостились на больших камнях Галь и Тун – самые старшие ребята.
Недалеко от них сидел Дуг, и к нему с двух сторон прильнули двое мальчишек: Винтик и еще один – темноволосый, молчаливый, неулыбчивый. У него были такие глубокие и печальные глаза, что даже костер в них не отражался. Этот мальчик один из всех был в аккуратной, нерваной одежде и даже в матерчатых башмаках.
Мальчик вздрагивал, хотя вечер был теплый, да и костер грел ощутимо.
– Зябнешь, Малыш? – озабоченно спросил Дуг. – Сбегай, возьми накидку.
Мальчик послушно встал и пошел к башне.
– Малыш, прихвати котелок с водой, будем чай кипятить, – сказал ему вслед Галь.
Мальчик, не оглядываясь, кивнул.
– А почему его зовут Малыш? – спросил я. – Он же не самый маленький.
Мальчик был старше многих, такой же, как я.
– Привыкли, – объяснил Дуг. – Мы его в начале этого лета в лесу подобрали, и был он совсем беспомощный, почти голый, еле дышал и ничего не умел. Не знал, кто он и откуда, и даже говорить сначала не мог. Пришлось возиться с ним, как с малышом… Имени своего он не помнит, вот и прозвали так…
