Муни Витчер - Нина и тайный глаз Атлантиды
Садовник бросился ей на помощь, но Каркон выстрелил еще раз, попав ему в руку.
— Это только начало! Я буду приходить сюда каждое утро, до тех пор, пока вы не заговорите. И если вы в конце концов не поможете нам, тогда… — Князь сделал красноречивый жест, означавший, что пленникам отрубят головы.
После этого палач и Каркон не мешкая отправились в обратный путь.
Люба и Карло, с лицами, искаженными испугом и болью, смотрели им вслед.
Стражники большим ключом отперли дверь в камеру, поставили на стол, изъеденный термитами, две миски с похлебкой и по куску черствого хлеба:
— Ешьте, если хватит наглости!
Няня Безе заплакала, осматривая свои обожженные ноги. Карло оторвал рукава от своей рубахи и одним из них забинтовал ожоги Любы, а другим — кровоточащую рану у себя на руке.
— Нам ни за что не выжить здесь, — горько проговорила Безе, шмыгая носом.
— Надо держаться. Мы должны сделать это ради Нины. — Карло погладил Любу по голове, стараясь успокоить ее.
Как раз в эти минуты Нина думала о них, ломая голову над тем, как их освободить.
Остаток ночи в лаборатории прошел спокойно. После ужина ребятам удалось даже поспать.
Додо и Фьоре, пригревшись у каминчика, еще не открывали глаз. Рокси только что пробудилась и поглаживала Платона, пристроившегося лакать молоко из блюдца. Ческо сидел на табурете и беседовал с сосудом Пыли Светящейся.
Нина подошла к говорящей Книге и поднесла к ней руку со звездой — Книга открылась.
— Книга, помоги нам освободить Любу и Карло, — попросила она.
Я не вижу никакой возможности
Освободить их.
Даже не пытайся.
— Как никакой?! — опешила девочка.
Заметь, что родители твоих друзей сейчас
Тоже переживают нелегкий момент.
Услышав это, Ческо и Рокси вскочили:
— Наши родители? Они в тюрьме?
Ребята, замерев, уставились на Книгу в ожидании ответа.
Они в Трибунале
И вынуждены защищаться.
Но я не в состоянии им помочь.
Не поймите, что я не хочу этого.
Просто эта задача решается иначе.
Успокойтесь
И заставьте поработать свои мозги.
— Что значит — успокойтесь? Как мы можем оставаться спокойными в такой ситуации? — с отчаянием воскликнула Нина.
Отчаяние — плохой помощник.
И ведет к новым бедам.
Вспомни последнее письмо деда.
Победить можно,
Только обладая спокойствием и храбростью.
— Я хотела бы сделать все для ваших родителей, — обратилась Нина к друзьям, — так же, как для Безе и Карло. Но вы же слышали, Книга сказала, что время еще не пришло. Поймите и простите меня.
Погрустнев, Рокси опустила голову и ничего не ответила, а Ческо лишь смог выдавить из себя:
— Хорошо.
Проснувшиеся Фьоре и Додо слышали весь разговор и тоже согласно кивнули.
Книга закрылась, оставив ребят в недоумении и печали.
Говорящие предметы не произнесли ни звука.
Платон с Красавчиком, грустя, улеглись на подстилке.
— Нина, как ты думаешь, Каркон может причинить зло моей маме? — Глаза Фьоре наполнились слезами.
— Я не знаю. Хотелось бы надеяться, что нет. — Нина обняла подругу, а Додо не выдержал и заплакал.
Рокси старалась держаться мужественно, но и она, повернувшись лицом к стене, разрыдалась.
— Неужели ничего нельзя сделать? — взорвался Ческо. — А не может ли Этэрэя нам что-нибудь посоветовать? Мы подвергали себя большому риску, делая все, что могли, для спасения Шестой Луны. Почему бы теперь Добрым Магам Ксоракса не помочь нам?
Нина с горечью ответила:
— Мы, конечно, можем попробовать связаться с Этэрэей, но боюсь, что сейчас мы должны рассчитывать только на себя. Мать Всех Алхимиков предупреждала, что дорога к Четвертой Тайне будет очень и очень трудной, а мой дед…
Ческо перебил ее:
— Я уверен, что твой дед знает, что нам делать. Не понимаю, почему он не пришлет нам письма.
— А что, если нам опять стать невидимыми и попробовать освободить наших родителей? — придумала Рокси.
— А также помочь Любе и Карло! — подхватила Фьоре.
Девочка Шестой Луны пожала плечами и попыталась охладить их пыл:
— Я думаю, раз Книга сказала, что сейчас невозможно ничего сделать, то, значит, и невозможно. Иначе она бы подсказала нам решение. Она всегда так делала. Давайте наберемся терпения.
Время тянулось медленно. Ребята чувствовали себя брошенными и бессильными.
Стража за стенами виллы продолжала нести караул, сменяясь каждые шесть часов. Мышь не проскочит!
Дул легкий и теплый весенний ветерок. На деревьях показались первые зеленые листочки. Розы были готовы раскрыть свои бутоны. Пучки травы пробились сквозь брусчатку мостовой. Прекрасная погода манила на улицу. Но пятеро друзей не могли себе позволить выбежать поиграть в парк. Их сердца сжимались от тоски, и эта тоска окрашивала нежное голубое небо в мрачные серые тона, приглушала яркий солнечный свет.
Пленники. Заключенные. Так можно было назвать их в ситуации, в которой они оказались, но которой было суждено очень скоро измениться к лучшему.
В полдень Каркон вошел в лабораторию своего дворца, сопровождаемый новым учеником, который, сбросив костюм палача, уселся в расшатанное кресло. Князь извлек из кармана Красную тетрадь и сказал:
— Магические формулы, колдовство, алхимические препараты и эликсиры, смертельные заклятия… Неужели этого мало для того, чтобы загнать в западню эту глупую девчонку?!
— Я один могу сделать это! — неожиданно твердо произнес его ученик.
— Ты? Один? Не хочешь ли ты сказать, что умнее и могущественнее меня? — Каркон высокомерно посмотрел на него.
— Я могу создать препарат, который гарантирует нам победу, — не теряя самообладания, ответил неизвестный.
— Только Алхимия Тьмы может гарантировать победу! — спесиво произнес Каркон.
— А давайте попробуем. Я создам Пасту Смолистую, и вы увидите, что мы получим в результате, — спокойно отвечал ученик.
— Пасту Смолистую? А зачем она нам? — округлил глаза князь.
— Этот препарат понадобится для поимки Нины. Это обездвиживающее желе, — объяснил его собеседник, слегка усмехнувшись.
— Обездвиживающее желе? Гениально! Интересно, из чего ты собираешься его делать? — Князь не мог позволить взять над ним верх.
— Оно состоит из Стали Коричневой и Слюны Муравьиной. Смесь очень похожа на липкую фиолетовую пленку, какую вы, уважаемый князь, уже использовали. Помните тот случай?
— Еще бы! Я вижу, он произвел на тебя неизгладимое впечатление, — ухмыльнулся Каркон и погладил Красную тетрадь.
— Красивая у вас тетрадь, — завистливо проговорил ученик. — Надеюсь, вы переписали в нее свои секреты из тех Записок, что были украдены Ниной?
Каркон поднял на ученика злые глаза:
— Ты делаешь мне больно. Я не хотел бы говорить об этом. Для меня было большой трагедией, что Нине удалось узнать секреты моей алхимии. Числомагия и Механогеометрия — мои ценнейшие изобретения.
— Не огорчайтесь, мы скоро накажем эту соплячку! — пообещал ему собеседник. — А если мне удастся создать препарат, я могу рассчитывать получить кое-что от вас?
— Разумеется, все, что пожелаешь. Это предусмотрено договором, который мы подписали. За тот период, что ты живешь здесь, в моем дворце, ты стал моим самым ценным учеником. И я нуждаюсь в твоей помощи. Но, дорогой мой друг, я хочу предостеречь тебя от попытки обмануть меня. Иначе, — и Каркон оскалил свои гнилые клыки, — я растворю тебя в кислоте.
— Вы можете полностью доверять мне. Я докажу, что сумею стать могущественным алхимиком. Тогда вы сделаете меня богатым, а взамен я расскажу вам много интересного про Нину.
Слова ученика удивили Каркона.
— А почему бы тебе не сделать этого сейчас? Ты же хорошо знаешь, что мне необходимо как можно скорее остановить внучку профессора Миши. Почему ты скрываешь от меня ценную информацию, которая может помочь мне? — С этими словами Каркон схватил Пандемон Морталис и направил оружие на ученика.
— Не надо так нервничать, князь. Позвольте мне приступить к изготовлению Пасты Смолистой, после чего мы продолжим нашу дискуссию, — хладнокровно остановил его тот, поднимаясь с кресла.
Каркон раздраженно сунул в карман Пандемон и Красную тетрадь и, прежде чем покинуть лабораторию, сказал:
— Я вернусь завтра. И желаю себе увидеть результаты твоих усилий.
Князь поспешил в медицинскую лабораторию, чтобы посмотреть, как идут дела у Андоры.
Увидев его, близнецы вытянулись в струнку.
— Мой господин, все идет хорошо. Магма Серная на уровне, электрическая сеть в порядке, — доложил Алвиз и добавил: — Непонятно одно, почему Андора не просыпается.
