Кирилл Сомов - И нет у него тайн
Глава пятнадцатая
До самого ужина бродили барон Лещинский и Стефан, и что они там обсуждали, о чем говорили, никто не слыхал. Винс держался от них на отдалении, в сердце зажигалась ревность — Стефан совсем про него позабыл... Может теперь и вовсе прогонит?..
После того, как отужинали, пан Лещинский встал из-за стола и подошел к племяннику.
— Мальчик мой, а задумывался ли ты о своем будущем? Чем ты собираешься заниматься?
— Признаться, я хотел обучаться военному делу, — ответил Стефан, немного помолчав.
— Я помогу тебе, — вкрадчиво продолжил барон. — Я стану твоим опекуном, а этой осенью ты уедешь во Францию. Я оплачу твое обучение в Сорбонне.
Стефан медленно поднялся, отложил салфетку.
— Благодарю, пан Лещинский. Но я вовсе не собираюсь никуда уезжать. Здесь будет захоронен мой отец, здесь я родился, здесь и намерен жить. Да и вполне обойдусь без вашего опекунства, я уже не ребенок.
— Нет, позволь мне настоять, это дело решенное! — Тон у пана Лещинского поменялся, стал жестким, беспрекословным. — Будет так! Не спорь, мальчик, так будет лучше для тебя.
Стефан приподнял бровь и произнес:
— Кажется, вы изволите мне приказывать? Я не ослышался? Дорогой дядя, я никогда не исполнял ничьих указаний, кроме тех, что давал мой отец. И если вы будете настаивать, я попрошу покинуть мой дом!
Барон сменил тон, улыбнулся:
— Стефан, ну право, зачем же так резко? Я ведь хотел как лучше. Конечно, я уеду, но разве это гостеприимно — выгонять нас на ночь глядя? Что о тебе скажут люди? К тому же, если завтра привезут тело твоего отца... Прости... Я все же хотел помочь при организации похорон.
— Да, вы правы. Оставайтесь... Но больше я не хочу слушать подобных речей, дорогой дядя, избавьте меня от них.
— Как скажешь, как скажешь. Тогда, если позволишь, мы удалимся на отдых. Завтра предстоит трудный день.
Стефан кивнул:
— Приятных снов, дядя. Мне жаль, что расстроил вас. Благодарю за ваше участие.
Барон и его сыновья отправились в свои покои, где прислуга уже подготовила постель.
Винс подошел к Стефану, который все еще нервно сжимал пальцы и не мог прийти в себя.
— Нет, ты слыхал? — сказал Стефан, — Он собирается решать мою судьбу! Как будто я немощный младенец!
— Не волнуйся ты так, он же хотел как лучше, — попытался успокоить шляхтича Винсент. — Может, и вправду идти спать, ты же бледный весь...
— Хорошо... — согласился Стефан. — Ты тоже отправляйся к себе. Станислав! Проводи меня, я хочу кое-что сказать.
Станислав отправился вслед за юным хозяином, а Винсент, схватив со стола пирожное, выбежал на улицу. Спать ему не хотелось, но и одному в вечерних сумерках делать было нечего.
Он присел на скамью у отключенного на ночь фонтана, куснул воздушное пирожное. И тут он увидал, как из дверей тихонько вышел один из сыновей барона. Интересно, куда это он?
Винс сунул в рот сладкие остатки и слез со скамьи на землю, пригнулся. Парень оглянулся по сторонам, но не заметил ничего подозрительного и направился к конюшне.
Скрываясь за кустами, Винс следовал за ним. А юноша постоял возле своего коня, пошарил в седельных сумках, сунул что-то под кафтан. И пошел обратно в дом.
Нет, определенно Винсу не понравилось такое подозрительное поведение. Надо бы предупредить Стефана! Мальчик тоже протиснулся в двери вслед за парнем и... был немедленно схвачен за шиворот. Сильная ладонь зажала мальчишке рот.
— Ты что за мной шпионишь? — прошипел парень. — А ну, быстро, пошел!
Он поволок Винса, не давая и шанса не то что вырваться, а даже вскрикнуть. Втолкнув мальчика в комнату, парень сказал вполголоса:
— Шпиона изловил, пан Юзеф. Что с ним делать прикажете? Открутить голову?
Барон сидел на кровати и разбирал бумаги. Он оглядел испуганного мальчика и сказал:
— Нет, пусть пока живет. Сегодня ночью у него еще будет шанс подохнуть и не один раз. Свяжи его, да заткни рот покрепче. Как бы не поднял шум...
Винс удивился, что парень не назвал барона отцом — значит, это его слуги?.. Что же они замыслили?.. Мальчишка забился в чужих руках, завертелся ужом, но вырваться не сумел. Его скрутили крепко-накрепко, заткнули рот и сунули под кровать, в пыльную темноту.
— Лежи смирно, — сказал ему сверху пан Лещинский. — А не то крысы отгрызут тебе оба уха и нос впридачу!.. Кшиштоф, ты принес?
— Да, пан Юзеф. Хотя этот мальчишка едва не заставил меня выронить...
— Забудь про него. Давай сюда железку. Да осторожней ты, гляди как даешь, едва глаза не лишил!
— Темно, пан Юзеф...
— Темно... Подправь фитиль!
Барон зашелестел бумагами, так и не сказав, что же это за «железка»
Винс полежал, покрутился, а потом едва не заплакал — и вовсе не потому, что было страшно, нет! Он боялся, что эти люди сделают что-то недоброе Стефану... И надо же было попасться так по-глупому... Как в тот раз, возле дома...
Сон не шел к мальчику, он чутко прислушивался к звукам в спальне барона. Кто-то ходил, поскрипывая половицами; кто-то лег на кровать и ворочался с боку на бок. Но никто не спал — они явно чего-то ждали.
Наконец Винс не выдержал, глаза словно засыпало песком и они закрылись сами собой...
Он крепко спал, а тем временем над ним происходили весьма драматичные события.
Пан Лещинский и его «сыновья», с трудом дождавшись предрассветного часа, когда сон самый крепкий, приступили к исполнению давно намеченного плана.
Первым делом двое парней направились к воротам. Сонных стражников удалось уничтожить практически бесшумно, те даже не успели вскрикнуть, как по горлу полоснули клинками.
Распахнув ворота настежь, один из парней, Збигнев, свистнул, подав сигнал. И тут же в ворота ворвались больше двух десятков всадников, что дожидались своего часа, укрывшись в ближней роще.
Началсь резня, и повезло Винсу, что он это не увидел...
Хоть и оставил воевода для охраны полсотни человек, но на стороне нападавших был главный козырь — внезапность. Тех, кто пытался сопротивляться, секли саблями без пощады; тех, кто поднимал кверху руки, вязали и бросали тут же, оглушив.
Все было кончено в какие-нибудь три четверти часа.
Барон носился по поместью, как истинный дьявол — в одной руке та самая таинственная «железка», а точнее — стилет, которым барон добивал посмевших оказать сопротивление, в другой — окровавленная сабля. Была бы его воля, он порешил бы всех — слуг, лакеев, поваров. Удерживало лишь сознание того, что прислуга еще понадомится в будущем, зачем добро переводить.
Выскочивший на шум Станислав вступил в бой, не разбираясь, кто перед ним. Он был тоже не лыком шит и умел постоять за себя. Четверым он нанес смертельные раны, прежде чем его сбили с ног. Подбежавший барон Лещинский, яростно сверкая глазами, самолично рассек Станиславу горло...
А где же Стефан? Он тоже крепко спит, как и Винсент? На его счастье, это было именно так — слезы, что он пролил по отцу, усыпили Стефана и, быть может, спасли ему жизнь. Выскочи он с саблей в руках — не дожить ему до рассвета.
Когда сопротивление было подавлено, барон устало вытер пот и сказал:
— Славная работа! Теперь стащите побитых в дом, забросьте в любую из комнат, пусть там лежат, пока закопаем. Тех, кто выжил и раненых — в другую комнату ведите, утром погляжу, что с ними делать. Наших, кто полег, поутру захороним с почестями. А нынче всем отыхать! Хотя нет, поставить четверых к воротам и чтобы мышь не проскочила! Я к шакаленку, что-то не видать его, не сбежал бы. Кшиштоф, за мной!
И барон Лещинский, прихватив с собой одного из помощников, направился туда, где спал Стефан.
Глава шестнадцатая
Войдя еле слышно в спальню, пан Лещинский остановился на пороге и оглядел помещение. В большой темной комнате спал мальчик. Он раскинулся на широкой кровати, безмятежно и спокойно. Во сне Стефан чему-то улыбался, должно быть, видел отца живым и невредимым.
Барон подошел поближе, взял висевшую на резной спинке стула саблю. Потом так же неспешно убрал подальше кинжал. И лишь затем толкнул сапогом ножку кровати. Раз, другой...
Стефан пошевелился, но сон крепко держал его в своих обьятиях.
— Хватит валяться! — довольно грубо воскликнул барон. Он уже не церемонился. — Поднимайся!
Стефан заморгал, потянулся, и лишь тогда понял, что происходит нечто странное.
— Дядя, это вы? Что случилось? Вы уезжаете?
— Ха, даже не думаю! Живо поднимайся, нам предстоит решить кой-какие дела.
— Что вы себе позволяете? — Стефан приподнялся и зашарил рукой рядом с собою, но ножны с оружием исчезли. — Эй, кто-нибудь! Стража! Да где вы там, спите?! Станислав!!
— Спят, спят. Вечным сном спят, — подтвердил барон. Затем он собрал одежду мальчика и швырнул ее на кровать. — Если не оденешься немедленно, пойдешь как есть.
