Борис Багрянцев - Отдать швартовы!
— Расклеились, захныкали, — укоризненно сказал Юрка, автор плана «Морской дуб». — Поберегите ваши слезки! Мы еще себя покажем. Найдем сокровища сэра Джонса, тогда увидите, что будет. Давайте, братцы, все деньги пожертвуем на корабль. Идет?
— Какой корабль? — в один голос спросили Витька и Огурец.
— Когда была война, — пояснил Юрка, — люди жертвовали все на танки, самолеты, пушки, броневики. А на деньги, которые мы найдем, пусть построят корабль. Быстроходный, красивый, каких еще не было. И этот корабль мы подарим клубу. Тогда и расскажем, что мы не просто так к ним затесались, а дело у нас было. Небось умные, поймут.
— Здорово! — сказал Витька. — Тогда уж нам не придется забираться на него тайком.
— Еще бы! — засмеялся Огурец. — Подходишь к пирсу, а часовой уже отдает тебе честь. Пожалуйста, проходите, товарищ почетный матрос!
«Москва» давным-давно вышла на фарватер и полным ходом шла между зеленых берегов. На баке пробили склянки один раз, другой, третий… А ребята все мечтали о своем корабле, который они обязательно подарят клубу моряков. Дело оставалось за малым — побыстрее найти клад сэра Арчибальда Джонса. Они, наверное, промечтали бы целый день, если бы не сигнал боевой тревоги, нарушивший мирное течение корабельной жизни. Остров, показавшийся по правому борту, был занят «противником». Предстояло высадить на него десант.
Едва кили шлюпок зашуршали о песок, «братишки» бросились в воду и стремительным рывком выскочили «на берег». — «Противник» — юнармейцы из пионерского лагеря — поначалу оторопел. Не столько от лихого натиска, сколько от бравого вида «морской пехоты». В полосатых тельняшках и заломленных набекрень бескозырках она и впрямь была хоть куда. Однако, оправившись от удивления, юнармейцы храбро приняли бой. В азарте обе стороны не слишком считались с правилами, и на островке развернулись рукопашные поединки.
Юрка одного за другим свалил с ног двух подвернувшихся под руку ребят. Тут на него набросились трое таких крепышей, что хоть поворачивай назад и беги. Но на это Юрка, конечно, согласиться не мог. Что делать, если тебя схватили в охапку и уже тащат в плен?
— На помощь! — заорал Юрка. — Наших бьют!
Витька с Огурцом возникли как из-под земли. Потом подбежал кто-то еще. Зеленые гимнастерки юнармейцев совсем затерялись среди тельняшек моряков. Теперь уже сухопутное воинство бросилось выручать своих. С каждой секундой куча мала становилась выше. Десятки рук и ног, тельняшек и гимнастерок перемешались так, что никакими силами нельзя было их друг от друга оторвать.
Увидев, какой оборот приняла военная игра, Терентий Иванович бросился к куче мале, чтобы немедленно прекратить эту не предусмотренную планом потасовку. С другой стороны с той же целью поспешил полковник в отставке — руководитель юнармейцев. Увы, их появление нисколько не охладило пыла воюющих сторон.
— С нами Терентий Иванович! У-у-р-р-а-а! — восторженно заорал Володька Давыдов, увидев внушительную фигуру Кузьмичева.
— За нас Михаил Семенович! Вперед! — тотчас возликовала другая сторона.
В мгновенье ока наставники оказались втянутыми в борьбу. С большим трудом им удалось убедить ребят согласиться на ничью. Это произошло как раз вовремя. Полковник, давно не участвовавший в рукопашных поединках, еле разогнул спину. Терентий Иванович, не имея сил встать, отдыхал на четвереньках, делая вид, что разыскивает оторвавшуюся пуговицу. Однако своего они добились — схватка прекратилась.
Кто же победил? На этот вопрос должен был ответить футбольный матч.
Юнармейцы оказались упорными игроками. Они неутомимо бегали и при каждом удобном случае наваливались на ворота, умело играя в пас. Особенно отличался их центрофорвард. Он исполнял такие ловкие финты, что сбитая с толку защита сама расступалась перед ним. Этот парень и протолкнул мяч в ворота моряков.
Ребята занервничали. Повариха с «Москвы» ахнула и всплеснула руками. Радист Родин пробормотал что-то насчет офсайда. Зато болельщики юнармейцев подняли такой дружный крик, что у Терентия Ивановича от негодования заходили по скулам желваки.
Во втором тайме Ленька Крюков прошел по правому краю и пробил вдоль ворот. Мишка Пигарев принял мяч, рванулся вперед, обошел защитника и уже собирался ударить по воротам, но в этот момент какой-то юнармеец за майку оттащил его назад. Второй игрок не удержался и в азарте борьбы, повиснув на Мишке, свалил его с ног. Судья неодобрительно покачал головой и в наказание назначил одиннадцатиметровый. Крюков разбежался — вратарь прыгнул, а набежавший Володька Давыдов, только этого и ждавший, ударил в незащищенный угол ворот. Счет стал 1:1.
Потом уставшие команды, из последних сил преследовали мяч, надеясь как-нибудь загнать его в ворота. Атаки стали сумбурными. Мяч летел куда угодно, только не туда, куда его посылали.
До конца встречи оставалось чуть больше минуты, и обе команды в душе уже согласились на ничью. Матч доигрывали, так сказать, по инерции. И тут получилась любопытная ситуация. Защитник юнармейцев сильно, на отбой, ударил по мячу. Но мяч срезался у него с ноги и свечой высоко взмыл вверх. Когда он опускался, им в прыжке попытались овладеть сразу трое игроков, но не сумели, а мяч беспрепятственно ударился о землю и снова подскочил вверх. И тут Мишка Пигарев не оплошал. Носком ноги он ухитрился пробить по воротам. Перед вратарем в это время мелькало столько игроков, что он даже не успел увидеть. Но уж если не повезет, то не повезет. Мяч угодил вратарю в колени и отскочил назад. Юнармейцы набрали в легкие воздуха, чтобы облегченно вздохнуть. Пронесло! Но Юрка, перепрыгнув через чье-то лежащее на земле тело, метнулся вперед и с отчаянной решимостью боднул головою летящий мяч. И тот прямо под рукой у бросившегося вратаря влетел в ворота.
Юнармейцы закрыли ладонями глаза, чтобы не смотреть на это. Зато юнморы обнимались и висли друг на друге. Качали растрепанного, взлохмаченного Юрку. Кричали «ура!».
Когда страсти немного поутихли, юнармейцы дали ужин в честь своих новых друзей. Юрка, как герой дня, был в центре внимания. И победители и побежденные подходили к нему пожать руку, хлопнуть по плечу.
— Ну, брат, спасибо, выручил ты нас! — сказал Терентий Иванович, когда ребята вернулись на корабль. — Иди отдыхай. Молодец!
Оставшись один, Кузьмичев снова перечитал телеграмму, полученную накануне. Иван Павлович, директор 3-й манинской железнодорожной школы, подтверждал, что Коля Маленко, Витя Судаков и Юра Чудов действительно учатся в его школе, все трое на хорошем счету, по учебе успевают и как лучшие спортсмены вывешены на доску Почета.
«Да, спортсмены они хорошие. С первого взгляда видно, — подумал Терентий Иванович, укладываясь спать. — Особенно Юрка. Какой гол забил! Красота!»
И, избавившись от всех сомнений, Кузьмичев спокойно уснул. Трое кладоискателей тоже чувствовали себя на корабле словно дома. Они дружно храпели, и никакие страхи и сомнения не мешали им спать.
Один Иван Лукич никак не мог уснуть в эту ночь. Он кряхтел, ворочался с боку на бок и все думал, что же отчудил его беспокойный внук. Между тем работяга электровоз неутомимо летел сквозь ночную мглу, с каждым часом приближая деда к раздольной Ладоге, где, как надеялся Иван Лукич, находится Юрка.
НАЧАЛО ОПЕРАЦИИ «МОРСКОЙ ДУБ»
Ладога встретила моряков жарой. Стоял штиль. Вентиляция работала вовсю, но не могла справиться с духотой. Нагретая солнцем палуба обжигала пятки. Ребята, занятые на вахте, с завистью поглядывали на берег, где загорала и купалась команда.
«Москва» опустела. Воспользовавшись тем, что никто им не мешал, кладоискатели собрались в кубрике на совет.
— Ну, дорогие мои, хорошие, — сказал Юрка, — пора действовать. Хватит баклуши бить.
— Ты чего предлагаешь? — спросил Огурец.
— Пока никого нет, надо перевезти на островок акваланг. А там уж посмотрим, как быть.
— Правильно, — согласился Веснушкин. — Сейчас самый удобный момент.
— Тогда сидите здесь, а я пойду шлюпку просить.
Юрка вышел на палубу и со скучающим видом прошелся по кораблю взад и вперед. Дверь в радиорубку была распахнута. Капитан Симашов и радист Родин сидели за столом и пили лимонад. Юрка подошел к двери и прислонился к косяку.
— Угощайся, Юра. — Николай Васильевич протянул ему стакан. — А ты чего не на берегу? Вахта?
— Я сегодня уже купался. Больше не хочется. Вот погрести бы другое дело.
— Так возьми шлюпку и погреби. Скажи дневальному, что я разрешил.
— Спасибо. Мы тут недалеко. Вон до островка и назад.
— Добро.
Сев в шлюпку, Юрка подгреб к иллюминатору, в котором виднелись лица Витьки и Огурца. Как на грех, дневальный стоял у борта и от нечего делать глазел на шлюпку.
