Льюис Кэрролл - Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье (с иллюстрациями)
— Боюсь, я не совсем понимаю, — сказала Алиса.
— Дальше будет легче, — ответил Шалтай-Болтай.
Я им послал письмо опять:
«Я вас прошу не возражать!»
Они ответили: «Но, сэр!
У вас, как видно, нет манер!»
Сказал им раз, сказал им два —
Напрасны были все слова.
Я больше вытерпеть не мог.
И вот достал я котелок…
(А сердце — бух, а сердце — стук),
Налил воды, нарезал лук.
Тут Некто из Чужой Земли
Сказал мне: «Рыбки спать легли».
Я отвечал: «Тогда пойди
И этих рыбок разбуди».
Я очень громко говорил,
Кричал я из последних сил.
Шалтай-Болтай прокричал последнюю строчку так громко, что Алиса подумала:
— Не завидую я этому чужестранцу!
Но он был горд и был упрям,
И он сказал: «Какой бедлам!»
Он был упрям и очень горд,
И он воскликнул: «Что за черт!»
Я штопор взял и ватерпас,
Сказал я: «Обойдусь без вас!»
Я волновался неспроста —
Дверь оказалась заперта.
Стучал я в дверь, стучал в окно
И достучался бы я, но…
Наступило долгое молчание.
— И это все? — спросила робко Алиса.
— Да, — сказал Шалтай-Болтай. — Прощай!
Этого Алиса не ожидала, но после такого прозрачного намека оставаться было бы невежливо. Она встала и протянула Шалтаю руку.
— До свидания, — сказала она, стараясь, чтобы голос ее звучал бодро. — Надеюсь, мы еще встретимся.
— Даже если встретимся, я тебя все равно не узнаю, — недовольно проворчал Шалтай и подал ей один палец. — Ты так похожа на всех людей!
— Обычно людей различают по лицам, — заметила задумчиво Алиса.
— Вот я и говорю, — сказал Шалтай-Болтай. — Все на одно лицо: два глаза (и он дважды ткнул большим пальцем в воздухе)… в середине — нос, а под ним — рот. У всех всегда одно и то же! Вот если бы у тебя оба глаза были на одной стороне, а рот на лбу, тогда я, возможно, тебя бы запомнил.
— Но это было бы так некрасиво! — возразила Алиса.
В ответ Шалтай-Болтай только закрыл глаза и сказал:
— Попробуй — увидишь!
Алиса немножко подождала, не скажет ли он еще что-нибудь, но он не открывал глаз и вел себя так, словно ее здесь и не было.
— До свидания, — сказала она снова и, не получив ответа, тихонько пошла прочь.
Она шла и шептала:
— В жизни не встречала такого препротивнейшего…
Она остановилась и громко повторила это слово — оно было такое длинное, что произносить его было необычайно приятно.
— В жизни не встречала такого препротивнейшего…
Но ей не суждено было закончить эту фразу: страшный грохот прокатился по лесу.
Глава VII ЛЕВ И ЕДИНОРОГ
В тот же миг по лесу побежала королевская рать — солдаты бежали сначала по двое и по трое, потом десятками и сотнями и, наконец, огромными толпами, так что, казалось, весь лес наполнился ими; Алиса испугалась, как бы ее не затоптали, и, спрятавшись за дерево, смотрела на них.
Никогда в жизни ей не доводилось видеть солдат, которые так плохо бы держались на ногах: они то и дело спотыкались и падали, а стоило одному из них упасть, как на него тут же валился еще десяток, так что вскоре по всему лесу солдаты валялись кучами.
За солдатами появилась королевская конница. У коней все же было по четыре ноги, но и они порой спотыкались, и, если уж конь спотыкался, всадник — такое уж, видно, тут было правило — тотчас летел на землю. В лесу началась кутерьма, и Алиса рада была выбраться на полянку, где она увидела Белого Короля — он сидел на земле и что-то торопливо писал в записной книжке.
— Я послал всю королевскую конницу и всю королевскую рать! — воскликнул Король радостно, завидев Алису. — Ты шла лесом, милая? Ты их, наверное, видела?
— Да, видела, — сказала Алиса. — Как тут не увидеть. Их там целые тысячи!
— Точнее, четыре тысячи двести семь человек, — сказал Король, заглянув в записную книжку. — Я оставил себе только двух коней — они мне нужны для игры 94. И двух гонцов я тоже не послал — они в городе. Я жду их с минуты на минуту. Взгляни-ка на дорогу! Кого ты там видишь?
— Никого, — сказала Алиса.
— Мне бы такое зрение! — заметил Король с завистью. — Увидеть Никого! Да еще на таком расстоянии! А я против солнца и настоящих-то людей с трудом различаю!
Но Алиса его не слушала: она не отрываясь смотрела из-под руки на дорогу.
— Там кто-то идет! — сказала она наконец. — Только очень медленно. И как-то странно!
(Гонец прыгал то на одной ножке, то на другой, а то извивался ужом, раскинув руки, как крылья.)
— A-a! — сказал Король. — Это Англосаксонский Гонец со своими англосаксонскими позами 95. Он всегда так, когда думает о чем-нибудь веселом. А зовут его Зай Атс 97.
— «Мою любовь зовут на З», — быстро начала Алиса 98. — Я его люблю, потому что он Задумчивый. Я его боюсь, потому что он Задира. Я его кормлю… Запеканками и Занозами. А живет он…
— Здесь, — сказал Король, и не помышляя об игре: пока Алиса искала город на З, он в простоте душевной закончил ее фразу.
— А второго гонца зовут Болванc Чик, — прибавил Король. — У меня их два — один бежит туда, а другой — оттуда.
— Прошу вас… — начала Алиса.
— Не попрошайничай, — сказал Король строго. — Порядочные люди этого не делают!
— Я просто хотела сказать: «Прошу вас, объясните мне это, пожалуйста». Как это: один бежит туда, а другой оттуда? Я не понимаю…
— Но я же тебе говорю: у меня их два! — отвечал Король нетерпеливо. — Один живет, другой — хлеб жует.
В эту минуту к ним подбежал Гонец; он так запыхался, что не мог произнести ни слова — только махал руками и строил бедному Королю рожи.
— Эта молодая особа любит тебя, потому что ты задумчивый, — сказал Король, представляя Алису. Он надеялся отвлечь внимание Гонца, но тщетно — Англосаксонский Гонец не бросил своих штучек, а только бешено завращал глазами и принялся выкидывать одно коленце чуднее другого.
— Ты меня пугаешь! — сказал Король. — Мне дурно… Дай мне запеканки!
К величайшему восторгу Алисы, Гонец тут же открыл сумку, висевшую у него через плечо, вынул запеканку и подал Королю, который с жадностью ее проглотил.
— Еще! — потребовал Король.
— Больше не осталось — одни занозы, — ответил Гонец, заглянув в сумку.
— Давай занозы, — прошептал Король, закатывая глаза.
Занозы Королю явно помогли, и Алиса вздохнула с облегчением.
— Когда тебе дурно, всегда ешь занозы, — сказал Король, усиленно работая челюстями. — Другого такого средства не сыщешь!
— Правда? — усомнилась Алиса. — Можно ведь брызнуть холодной водой или дать понюхать нашатырю. Это лучше, чем занозы!
— Знаю, знаю, — отвечал Король. — Но я ведь сказал: «Другого такого средства не сыщешь!» Другого, а не лучше!
Алиса не решилась ему возразить.
— Кого ты встретил по дороге? — спросил Король Гонца, протягивая руку за второй порцией заноз.
— Никого, — отвечал Гонец.
— Слышал, слышал, — сказал Король. — Эта молодая особа тоже его видела. Он, значит, не так быстро бегает, как ты?
— Я стараюсь, как могу, — отвечал угрюмо Гонец. — Никто меня не обгонит! 99
— Конечно, не обгонит, — подтвердил Король. — Иначе он пришел бы сюда первым! Что ж, ты теперь отдышался, скажи-ка, что слышно в городе?
— Лучше я шепну вам на ухо, — сказал Гонец и, поднеся руки трубкой ко рту, нагнулся к Королю. Алиса огорчилась — ей тоже хотелось знать, что происходит в городе. Но Гонец гаркнул Королю прямо в ухо:
— Они опять взялись за свое!
— Это, по-твоему, шепот? — вскричал бедный Король, подскочив на месте и передергивая плечами. — Не смей больше так кричать! А не то живо велю тебя поджарить на сливочном масле! У меня в голове все гудит, словно там землетрясение!
— Маленькое такое землетрясеньице, — подумала про себя Алиса. Вслух же она спросила:
— Кто взялся за свое?
