Георгий Караев - На перекрестках столетий
— Вот вы говорите: весь вчерашний день проискали без толку. Так это, не иначе, он вас путал… Скверное, говорю, место… А показать можно, отчего же нет. Его, почитай, с дороги на Головково видать. Огромадный, толкуют, дракон-то был. Шутка, человека с лошадью враз сожрал.
— По нашим сведениям, — не утерпел Володя, — он опрокинул его и затоптал.
— Ага. А потом проглотил. Будете копать, найдете внутри у него и всадника и коня. А еще здесь курган один есть особый, да все найти его никак не могут. В кургане том помещики, значит, здешние в ту пору, когда Ягайло, князь литовский, подходил, склеп сделали и богатства туда свои сложили, плиту каменную огромную привалили, а сами бежали… Вот бы вам помочь нам этот курган найти.
— Сейчас у нас, дедушка, времени мало, — ответил старику Шер. — Нам бы на первый раз с драконом управиться. Вы не согласитесь поехать с нами и показать, где он находится?
— Отчего же, можно.
— Спасибо большое. Мы вас потом обратно доставим.
Не прошло и четверти часа, как автобус мчался по дороге на Головково. Егор Трофимович молча сидел на переднем сиденье и сосредоточенно следил за местностью. Когда въехали в лес, он по каким-то одному ему известным признакам узнал нужное место и велел остановиться.
— Здесь, — уверенно произнес старик, с удивительной легкостью перемахнув через придорожную канаву и направляясь в чащу. Все недоверчиво последовали за ним.
Спустя некоторое время выбрались на маленькую полянку, заросшую папоротником. Там Егор Трофимыч внезапно присел на корточки.
— Вот.
Поляна выглядела совсем ровной, кругом теснился лес.
— Да вон же! — повторил Егор Трофимыч, указывая на едва заметную выпуклость у края поляны, исчезавшую за опушкой. — Это его хвост начинается. А сам он в лесу лежит.
Все ожидали увидеть высокий курган или хотя бы приметную насыпь, но такое…
— Теперь я понимаю, почему мы вчера не смогли его найти, — сказал Андрей Владимирович. — Мимо этого «хвоста» можно двадцать раз пройти и ничего не заметить. Ну, еще раз большое спасибо вам, Егор Трофимыч, выручили нас.
Пока водитель отвозил старика обратно в Косилово и заезжал в лагерь за остальными, Шер с Карцевым наметили план раскопок. Прежде всего необходимо было осмотреть весь холм. Прошли, вернее, не без труда пробрались от «хвоста» до «головы» — получилось что-то около семидесяти метров при ширине «туловища» метров двенадцать. И только тогда этот еле различимый в траве бугор принял для них четкие очертания колоссального ящера. Ясно проступала голова, короткие лапы… Правда, вся возвышенность поросла ветвистыми деревьями вперемежку с густым сухостоем, что мешало детально обследовать ее. Но сомнений не было: перед ними находился тщетно разыскиваемый накануне драконов курган.
— Слово «динозавр», — сказал Андрей Владимирович, когда они закончили осмотр, — происходит от греческого «дайнос», означающего «ужасный», и «сацрос» — «ящерица». Ужасная ящерица чудовищных размеров, исчезнувшая приблизительно шестьдесят миллионов лет назад… И знаете, что меня в данном случае смущает? У всех динозавров очень длинная шея и небольшая голова. Здесь же, судя по очертаниям кургана, шея короткая и сравнительно большая голова. Это заставляет меня усомниться в том, что мы имеем дело с динозавром. Если тут кто-то и есть, то скорее всего какой-то другой ящер, но не динозавр.
— Кто же это может быть?
— Раскопки покажут. Но уж и явно не мамонт. Полагаю, наша задача на сегодня — установить, имеются ли в кургане кости, и если да, то кому они принадлежат.
— В таком случае, я думаю, нам следует прорыть поперечную траншею в средней части «туловища». — Георгий Алексеевич провел лопатой воображаемую черту.
— Согласен. Тогда вы займитесь обмерами, а я начну обрубать мешающий сухостой.
За этим занятием их и застали прибывшие с автобусом студенты.
Раскопками руководил Шер. Выбрав самое высокое место на «хребте» зверя, он расставил всех, вооруженных лопатами, справа и слева. Нина Николаевна описывала курган в походном дневнике. Таня старательно срисовывала его в свой блокнот, Сережа Жарковский, высунув от усердия кончик языка, вычерчивал план местности. Остальные во главе с палеонтологом старательно копали. Не отставал от взрослых и маленький Вова. То и дело вылезавшие узловатые корневища перерубали топором.
Так в напряженном молчании прошло часа полтора. Чем глубже становилась траншея, тем сильнее охватывало нетерпение.
— Внимание! — раздался вдруг голос Шера. — У меня начали попадаться угли. Копайте теперь осторожнее, не забирайте на лопату сразу толстый слой земли. Следите за каждым предметом.
— А у меня кусок кости! — закричал Саша, работавший рядом с Шером. — Вот еще…
— Мы дошли до перемешанных костей и угля, — пояснил ребятам Андрей Владимирович, перебирая в ладонях слежавшиеся комки земли и осторожно высвобождая потемневшую от времени кость. — Все, что находите, складывайте вот сюда, на лист бумаги.
Когда глубина траншеи достигла полуметра, он отбросил лопату и принялся бережно разгребать землю руками.
— Тут что-то твердое. — В голосе палеонтолога впервые послышалось волнение.
Все бросили копать и сгрудились вокруг. Казалось, из-под глинистой почвы вот-вот появится скелет фантастического чудовища.
— Вижу продолговатый предмет, — глухо произнес из ямы Шер.
Внезапный треск заставил всех вздрогнуть. Ветка, за которую держался свесившийся над траншеей Вова, обломилась, и он свалился вниз, толкнув отца.
— Ты еще чего тут?! — раздраженно повернулся к нему Андрей Владимирович. Но, увидев растерянное лицо мальчугана, смягчился: — Сделай быстро метелку и давай сюда.
Дважды повторять не пришлось. Вова проворно выбрался из ямы и исчез в зарослях. Через минуту он, запыхавшийся, вернулся с пучком еловых веток.
— Молодец! — похвалил сына Шер и, взяв импровизированную метелку, стал аккуратно удалять ею землю с поверхности неизвестного предмета.
— Похоже на дно какого-то сосуда, — недоуменно пробормотал он. Все ожидали увидеть кости ископаемого ящера, и вдруг сосуд…
По мере того как находка очищалась от земли, все явственней обнаруживалось, что это опрокинутый вверх дном горшок.
— А вдруг там клад? — прошептала Таня.
— Все может быть, — отозвалась Нина Николаевна, тоже не спускавшая глаз с большого горшка, теперь уже ясно различимого на дне траншеи, стенки которого терпеливо продолжал обмахивать метелкой Андрей Владимирович, счищая приставшие комочки земли.
— Он здорово отсырел, — поднял голову Шер. — Видите, сразу разрушается. Но внутри второй горшок, в несколько лучшей сохранности.
— Как?! Один горшок надет на другой?
— Да, похоже на то.
Андрей Владимирович двумя руками осторожно приподнял находку. Посыпались мелкие кусочки верхнего горшка. Отделить его от нижнего не было никакой возможности.
— Да поднимайте вы сразу оба, — не вытерпел Саша.
Со всеми предосторожностями горшки были подняты наверх. Под ними оказалась кучка обожженных костей.
— Вот так номер! Кто бы мог подумать! — раздались удивленные возгласы. — Что это такое?
— Я думаю, мы обнаружили древнее погребение и остатки поминальной тризны, — сказал Георгий Алексеевич.
— Вероятно, вы правы, — подтвердил из траншеи Шер. — Теперь надо тщательно собрать найденные кости и куски угля, а затем продолжить работу.
Пока он и Сережа Архангелов отмечали положение горшков в земле, остальные склонились над глиняными сосудами, гадая об их возрасте и назначении. Каждому не терпелось потрогать находки рукой, приобщиться к живому свидетельству далекого прошлого.
— Этому горшку не менее тысячи лет, — сказал вылезший из траншеи Шер. — Он изготовлен еще очень грубо, без помощи гончарного круга. По всей вероятности, его сделали первобытные люди, населявшие эти места.
— Надо же так проложить траншею, чтобы попасть прямо на этот горшок, — качала головой Нина Николаевна, обмеряя находку.
— Вот видишь, папа, ты не хотел меня брать, а кто тебе сделал метелку? — упрекнул отца Вова.
Все рассмеялись, и Андрей Владимирович, погладив сына по голове, с шутливой беспомощностью развел руками.
— Просто не знаю, как бы мы без тебя обошлись.
Дальнейшие раскопки вширь и вглубь не дали дополнительных результатов. Курган состоял из очень мелкого уплотненного песка желтовато-серого цвета еще доледникового происхождения. Не вызывало сомнений, что это не насыпное возвышение, а останец коренной породы, сохранившийся от разрушения ледником…
Возвращались в лагерь гордые и довольные, чувствуя себя заправскими археологами. Всю дорогу оживленно обменивались впечатлениями. Когда глухо шумевший старый бор остался позади и желтоцветие люцерны дохнуло на них солнечным теплом, Алла облегченно распрямилась.
