Улисс Мур - Корабль времени
Ребята переглянулись и продолжили обсуждение, только теперь они говорили намного спокойнее. Коннор сказал, что готов хоть сейчас отправиться в лагуну. Шен предложил пойти с ним.
Мина зевнула: она всю ночь сидела над кубом, – но теперь, когда загадка была разгадана, всё стало ещё запутаннее, чем раньше.
– Теперь, думаю, нам остаётся только одно… – пробормотал Мюррей.
Все посмотрели на него.
– Попытаться понять, что написано в дневнике.
Глава 13
Поиски переводчика
…может ли профессор быть «немного того», или кто плывёт против течения…
– Профессор?
Пожилой учитель, шагавший по коридору, оторвал глаза от книги: он знал, что дети называют его профессором.
– Здравствуй, сынок, – улыбнулся он. – Ну что, принёс мне пару рассказов?
Мюррей прижал книги к груди, словно защищаясь от этого предположения:
– Нет, не совсем… Я хотел бы попросить вас о помощи.
Учитель Франк положил в книгу закладку и решительно ответил:
– С удовольствием, если это в моих силах.
– Я даже не знаю, с чего начать…
– В таком случае попробуй с начала.
– О, это не так легко, как вы думаете…
Учитель остался невозмутим.
Мюррей натянуто улыбнулся и стал почёсывать покрытый веснушками нос, собираясь с мыслями.
– Представьте, что вам понадобилось перевести текст… написанный совершенно непонятно.
– Это именно то, чем я занимаюсь в школе каждый день! – пошутил учитель Франк, но тут же пожалел о своих словах, потому что Мюррей умолк. – Погоди-ка…
Они вошли в класс, Франк поискал глазами стул и неловко присел. Возвышаться над учеником, который пытается объяснить ему нечто непонятное, казалось не лучшим способом моральной поддержки.
– Ну так-с, о чём же идёт речь?
– В общем, представьте, что у вас есть текст… но вы не знаете, как его прочесть. Есть и другие тексты… тоже написанные на неизвестном языке. Словно зашифрованные.
– Так, дальше. – Внезапно на лице Франка появилось довольное выражение. Он решил, что Мюррей делится с ним идеей своего нового рассказа. Скорее всего, сюжет не будет отличаться оригинальностью, ведь ещё Эдгар Аллан обращался к идее зашифрованной карты[4].
– Вы понимаете, о чём идёт речь?
– Прекрасно понимаю – в мире существует множество нерасшифрованных языков.
– Так вот, вы хотите его перевести. Даже нет, вам необходимо его перевести.
– М-мм… – задумчиво промычал учитель.
– Как бы вы поступили в этом случае?
– О, не знаю… думаю… – Франк уставился в пол. Он никогда не отличался богатым воображением, и ему больше нравилось доводить до ума то, что придумали другие. – Думаю, я попытался бы понять, имеет ли этот неизвестный язык что-то общее с другими, более известными и уже расшифрованными… Например…
– Иероглифы, – выпалил Мюррей. – Но необычные.
– А-а… – Учитель ослабил узел галстука, чувствуя себя так, будто попал в ловушку. Почему-то он вспомнил, как коллеги на недавнем педсовете говорили, что Мюррею необходима помощь из-за случившегося с его отцом. «Такая несправедливость», – дружно повторяли они.
– Иероглифы и… греческий, – добавил мальчик.
В глазах Франка вспыхнул интерес.
– Греческий? – переспросил он.
– Вернее, древнегреческий, – выпалил Мюррей. – Самый древний… Ну что-то вроде языка Зевса и его жены… Метис.
С довольным видом учитель сцепил пальцы на животе:
– В таком случае, я точно знаю, что нужно делать!
Мюррей недоверчиво уставился на него.
– На твоём месте я обратился бы к профессору Галиппи.
– К кому?
– К профессору Тони Галиппи, – повторил Франк. – Он преподавал в нашей школе много лет назад. Но потом вышел на пенсию. Он был… – Франк замялся; из его уст чуть не вылетело «немного того» или что-то похлеще, но при детях такое не говорят. – Его считали одним из лучших мировых экспертов по древним языкам. Такое вот у него было хобби. А древнегреческий так и вовсе его конёк.
– Вы знаете, где живёт этот профессор?
– Ну конечно!
Они вышли и направились к лестнице. Франк взглянул на перила, и ему неожиданно захотелось сесть на них и съехать вниз. Он смущённо вытащил из кармана листок бумаги:
– Я напишу тебе его адрес. Но в обмен… – Он быстро закончил писать и протянул листок мальчику. – В обмен ты принесёшь мне почитать какой-нибудь из твоих рассказов.
Мюррей схватил листок и выпалил:
– Да, обещаю.
– Спасибо! – поблагодарил учитель.
На сей раз Мюррей, проигнорировав перила, помчался вниз, перескакивая через три ступеньки.
– Передавай привет! – крикнул Франк ему вслед. Потом сдёрнул с себя галстук и набросил на шею одной из статуй на лестничной площадке.
Корабль казался живым. С тех пор как его выровняли, он словно ждал своего часа – снова отправиться в море. Но, увы, пока он ещё не был готов к этому.
Коннор спустился в трюм, чтобы определиться с необходимыми работами. Ноздри заполнил запах моря. Пядь за пядью ощупывая обшивку, он представлял, что находится на далёком острове и что зелень за бортом корабля – это непроходимые джунгли. Стоило ему закрыть глаза, как мутная гладь озера превращалась в синий простор океана, а песчаные дюны лагуны – в поблёскивающие на солнце скалы. Свист ветра над головой казался стоном канатов во время шторма, облака – пеной разбивающихся о берег волн. Здесь, на корабле, он вновь почувствовал себя ребёнком. Коннор вырос в детском доме, но не считал себя обделённым любовью. У них была отличная компания, и любая прогулка в саду превращалась в охоту на медведей, или в сражение с индейцами, или в полёт на космическом корабле. Он вспомнил Вильсона – пса со спутанной шерстью, который появился как-то на берегу реки и потом так же неожиданно исчез через несколько лет. Сколько же историй они придумали о его похождениях! Некоторых из его товарищей усыновили добрые люди, а он, Коннор, оставался в приюте до восемнадцати лет, и особого жизненного опыта у него не было. Зато, когда он начал жить самостоятельно, у него появились отличные друзья, ничуть не хуже тех, с кем он делил кров в детском доме, и благодаря новым друзьям он оказался здесь.
Коннор выбрался на палубу и увидел Мюррея. Корабль завибрировал сильнее, словно почувствовал его приближение!
Юноша улыбнулся и подумал, что, будь у них парус, они бы уже могли отправиться в плавание. Мюррей Кларк надёжный парнишка, он не подведёт.
Мюррей проделал весь путь бегом и теперь исходил потом. Он рассказал Коннору о разговоре с учителем и показал бумажку с адресом:
– Хочешь, пойдём к нему вместе?
Коннор не особенно жаловал профессоров, хотя встречался с ними нечасто. Он указал на гротмачту, на бидоны со смолой и на трещины в корпусе, которые беспокоили его больше всего.
– Если мы хотим вывести его отсюда, то работы ещё непочатый край, – проговорил он. – Я предпочитаю заниматься ремонтом.
– А где Шен? – поинтересовался Мюррей.
– Наверное, подойдёт позже, во всяком случае, я так надеюсь.
– А Брэди?
– А тут уж я надеюсь, что они останутся дома. – Коннор улыбнулся и продолжил: – Идите вы с Миной. Но попытайтесь понять, что это за тип. Один из нас… или нет.
Мюррей согласно кивнул.
– Коннор… – спросил он, замявшись. – Как, по-твоему, что делает человека… одним из нас?
– Кроме того, что он немного того?
– Но я не считаю, что мы… того! – возмутился Мюррей.
– Я тоже так не считаю. Но в сравнении с другими…
Палуба корабля скрипнула.
Коннор погладил грот-мачту. В ней, словно рана, зияла глубокая трещина. Придётся скреплять металлическими кольцами, а то и новую ставить. Правда, он понятия не имел, где можно взять новую грот-мачту.
– Один из нас… это тот, кто стоит на месте, когда все остальные бегут, – задумчиво проговорил Коннор. – Или бежит, когда все остальные останавливаются.
– В общем, плывёт против течения, – кивнул Мюррей.
– Точно, плывёт против течения, – согласился Коннор после короткого раздумья. – Так вот, попытайтесь понять, плывёт ли профессор Галиппи против течения. Если да, то пусть переводит наш дневник!
Глава 14
Королевство невероятных изобретении
…есть и такие короли, которые предпочитают использовать старые вещи, вместо того, чтобы покупать новые…
Автобус высадил их перед домом с граффити во весь фасад. Район был окраинный и безлюдный. Мина и Мюррей зашагали вдоль низкой кирпичной стены, заклеенной предвыборными лозунгами и плакатами. За стеной тянулось заросшее сорняками поле.
Сверив адрес по записке, ребята остановились перед огороженным шестиэтажным зданием, подойти к которому можно было по дорожке, которую когда-то покрывал асфальт, но сейчас от него остались одни воспоминания. Толкнув ржавую калитку, на которой висел картонный щит с надписью «ВХОД ВОСПРЕЩЁН, ЗДАНИЕ ПОДЛЕЖИТ СНОСУ», они увидели, что общий домофон разбит камнями.
