Никита Марзан - Приключения Корзинкиной
— А зачем они за ним следят? — спросил Трын-Дыр.
И тогда Корзинкина рассказала Трын-Дыру про весь разговор, подслушанный возле черного выхода из школы.
— Значит, — сказал Трын-Дыр, — ты, Корзинкина, подслушивала?
— Я случайно, — сказала Корзинкина, — я знаю, что это нехорошо.
— Да ты что? Это же отлично, — радостно заорал Трын-Дыр, — это замечательно, это гениально, это круто. Я обожаю подслушивать.
— Прекрати, — Корзинкина поставила Трын-Дыра на письменный стол, — мама и папа говорят, что подслушивать нехорошо.
— Ну, пусть и не подслушивают, — сказал Трын-Дыр, — а я буду подслушивать. И подсматривать. И ябедничать. И предавать. Все божки копилок подслушивают, подсматривают, ябедничают и предают. Это выгодно.
— Ну и пусть, — сказала Корзинкина, — я все равно не буду подслушивать, подгля…
— Значит, тебе не спасти Емельянова Виктора, — перебил Корзинкину Трын-Дыр, — считай, что ты ничего не слышала о пиццерии.
— Я слышала, — сказала Корзинкина, — и пусть меня отругают, но я пойду в пиццерию.
— Хорошо, — сказал Трын-Дыр, — вот ты пришла в пиццерию и что? Так и будешь стоять в дверях?
— Я сяду за столик, — сказала Корзинкина.
— И закажешь пиццу? — опять разъярился Трын-Дыр, — вредина. Я тоже хочу пиццу. Хочу пиццу! Пиццу!
— Хорошо, — сказала Корзинкина, — я возьму тебя с собой, только не думай, что мне нужна пицца.
— Значит, ты придешь в пиццерию, сядешь за столик, а пиццу заказывать не будешь? — уточнил Дрын-Дыр.
— Не буду, — сказала Корзинкина, — ну сколько раз можно говорить?
— Тогда тебя выгонят из пиццерии, — сказал Дрын-Дыр, — чтобы ты попусту не занимала столик, поняла?
— А что же делать?
— Не волнуйся, — сказал Дрын-Дыр, — со мной не пропадешь, потому что я дам тебе дельный совет.
— Какой?
— Возьми с собой компьютер, — сказал Дрын-Дыр.
— Компьютер? — удивилась Корзинкина, — зачем?
— А затем, — вкрадчиво сказал Трын-Дыр, — ты закажешь чашечку чая, положишь компьютер на стол и будешь делать вид, что ты по уши в работе.
— А зачем мне делать вид, что я по уши в работе? — возмутилась Корзинкина.
— Тогда тебя не выгонят, будут ждать, пока ты закончишь — сказал Дрын-Дыр, — а вдруг ты проголодаешься и возьмешь пиццу? Нет, не выгонят.
— Ладно, — сказала Корзинкина, — я возьму компьютер. Если, конечно, Принц не будет против.
— А причем тут Принц?
— Он нарисован на компьютере, — сказала Корзинкина.
— Не волнуйся, его нет дома, — сказал Дрын-Дыр, — где-то шляется.
— Не шляется, а совершает подвиги, — сказала Корзинкина.
Корзинкина достала из стола компьютер. Да, действительно, крышка компьютера была пустой, Принца не было. Жаль, конечно. Если честно, то Корзинкина бы с большим удовольствием пошла в пиццерию с прекрасным Принцем, чем с этим неотесанным поленом Дрын-Дыром. Но делать было нечего, придется идти с поленом.
— Так, — строго сказала Корзинкина, — а теперь не мешай мне, Дрын-Дыр, я должна успеть выучить стихотворение и нарисовать дерево в снегу.
— Ладно, — сказал Дрын-Дыр, — я пока мелочь пересчитаю, которую стерегу. Деньги счет любят.
Глава 24
Домой Светлана Петровна шла в компании мумии.
Мумия шла медленно, потому что без спросу напялила на ноги старые сапоги Светланы Петровны. А у сапог были высокие каблуки. И теперь мумия скользила и падала в снег через каждые десять шагов.
— Как ты в них ходила? — удивлялась мумия, выбираясь из очередного сугроба.
— Так и ходила, — пожала плечами Светлана Петровна, — и даже в них бегала, когда на автобус опаздывала.
— А я вижу, ты частенько опаздываешь, — сказала мумия, беря Светлану Петровну под руку.
— Почему частенько? — удивилась Светлана Петровна.
— А вот смотри, — мумия стала загибать свои высохшие костяные пальцы, — замуж не вышла? Не вышла! Считай, опоздала, правильно?
— Да почему опоздала-то? — рассердилась Светлана Петровна, — я еще не старая.
— А толку-то, — сказала мумия, — все равно всех приличных женихов уже разобрали. Это первое.
— Ерунда какая-то, — сказала Светлана Петровна, но было видно, что она огорчилась.
— Теперь второе, — мумия загнула следующий палец, — в компьютерах же ты не соображаешь, правильно? Ничего не соображаешь, полный ноль. А почему? Потому что ты решила, что компьютеры тебе не нужны. А компьютеры уже в детских садах изучают. А ты опоздала, верно? Так что придется тебе детский сад догонять.
Мумия свалилась в сугроб.
— Не придется, — Светлана Петровна вытянула мумию из сугроба. Она бы очень хотела, чтобы мумия оказалась не в сугробе, а в Древнем Египте.
— Придется, Петровна, — возразила мумия, — лучше поздно, чем никогда. Это второе.
— Надеюсь, это все? — спросила Светлана Петровна.
— Нет, еще третье, — сказала мумия, — ты бы могла быть царицей Египта и женой фараона, но ты опоздала родиться на три тысячи лет. Это третье.
— Мне нравится быть учительницей, — отрезала Светлана Петровна, — я не хочу быть царицей, это понятно?
— Не говори так, — закричала мумия и рухнула на колени, — я прошу тебя, не отказывайся, я могу помочь тебе. Я верну тебя в прошлое, ты станешь царицей, а я твоей придворной дамой. Только скажи «да»!
— Нет, — сказала Светлана Петровна, — и если ты не прекратишь этот дурацкий разговор, я выгоню тебя из квартиры.
— Ну и пожалуйста, — проворчала мумия, поднимаясь на ноги, — живи, как хочешь, я больше слова не скажу.
— Вот и прекрасно, — сказала Светлана Петровна.
— А хочешь, я тебе мужа найду? — снова спросила мумия, — я хочу тебе помочь.
— Я сама найду мужа, — Светлана Петровна повернулась к мумии, — мне не нужна твоя помощь.
— Ну, хоть разреши научить тебя работе на компьютере, — захныкала мумия, — я должна отблагодарить тебя за гостеприимство.
— Мне не нужна благодарность, — сказала Светлана Петровна, — и компьютеру я учиться не буду.
— А как же компьютерные приколы? — напомнила мумия, — а вдруг в следующий раз Захаров Илья снова про них вспомнит? И что ты ему отвеешь?
— Тебя позову, — усмехнулась Светлана Петровна, — и ты поломаешь ему компьютер. А еще лучше всему классу, чтобы уроки учили, а не в игры играли.
— Я поняла, Петровна, — сказала мумия и подмигнула Светлане Петровне, — сегодня ни один компьютер у них работать не будет. Сядут за учебники, как миленькие. Это я возьму на себя.
Глава 25
В пиццерию Захаров пришел раньше остальных.
Он походил по залу и выбрал самое укромное местечко, в углу. Сел за столик и огляделся. Отлично. Видно весь зал и даже часть кухни.
— Что будете заказывать? — тут же подошел к Захарову официант, — вот меню.
— Пока ничего, — сказал Захаров.
— Что значит «пока»? — спросил официант.
— Жду знакомую, — сказал Захаров.
— Вот меню, — сказал официант, — выберите пока пиццу.
Официант протянул Захарову меню и пошел к другим столикам. Тут в зал вошел Емельянов Виктор. Захаров пригнулся и спрятался за обложкой меню. Следом за Емельяновым шла Анциферова Людмила. Она ела мороженое.
— Емельянов деньгами швыряется, — подумал Захаров Илья, с завистью глядя на дорогое мороженое.
Емельянов и Анциферова выбрали столик у окна. К ним тут же подошел официант и подал им меню. Ну, где же Ивина? Захаров вытащил мобильный телефон. Но номер Ивиной не отвечал. Зато пришел вызов от Емельянова. Захаров опять юркнул за меню и украдкой посмотрел в сторону Емельянова. Емельянов сидел за столиком и держал возле уха мобильный телефон.
— Але, — приглушенно ответил Захаров.
— Привет, чувак, — сказал Емельянов, — ну ты сегодня в школе отжег. Супер.
— Ну, — сказал Захаров, — и чего?
— Поделись программкой с молотком, — сказал Емельянов, — который экран разбивает. Или скажи, где скачать?
— Ты дома? — спросил Захаров.
— А почему ты спрашиваешь? — ответил Емельянов.
— Я тебе загрузочный диск могу принести, — на ходу придумал Захаров, неотрывно наблюдая за Емельяновым.
— Давай лучше завтра в школе, — сказал Емельянов, — сегодня никак.
— Ну, как знаешь, — сказал Захаров, — а может, ты в пиццерии? С Анциферовой?
— А тебе-то что?
— Ничего, — сказал Захаров Илья, — хочу и спрашиваю.
— Ну и хоти, сколько хочешь, — сказал Емельянов, — давай, пока.
Захаров выглянул из-за меню и увидел, что официант тащит Емельянову и Анциферовой огромную пиццу.
— Лопнут, — подумал Захаров и почувствовал, что ужасно хочет есть. Ну, просто караул. И Ивина как назло не пришла.
— Простите, тут занято? — проскрипел сзади противный голос.
Захаров оглянулся и увидел разнаряженную старуху. На ней было:
