Олег Раин - Остров без пальм
— А домой ты не хочешь?
— Конечно, хочу!
— Сбежишь со мной?
— А можно?
— Дурачок! Разве о таком спрашивают? Когда сбегают, наоборот разрешения не спрашивают.
— А как? — Глеб уже в нетерпении приплясывал. — Ворота заперты, а тут вон какие кустища…
— Кустища — ерунда, справимся. А сейчас бери пульт и снова гоняй свою танкетку туда-сюда.
— Да надоел он мне!
— Так нужно, Глебушка. Для конспирации.
— Чего сказала?
— Для маскировки, — пояснила я. — Делай вид, что играешь. Будто все в порядке. А я пока прорежу лаз.
— Чем прорежешь-то?
— Лазерным бластером.
— Бластером?! — ахнул он.
— Ну не бельевой же прищепкой. — Я извлекла из сумки садовые ножницы, энергично пощелкала. — Специально прихватила из дома. Как раз для такого случая.
— Ага! — Глеб был парнем сметливым, и уже через пяток секунд его рычащий танк вновь начал петлять по газонам.
А я почти улеглась на землю и шустро приступила к намеченному делу. Ножницы я взять догадалась, а вот перчаток не взяла. Кто пробовал лакомиться ежевикой, тот знает, до чего это кусачее растение. Даже позлее крыжовника. И все-таки с металлом не поспоришь — очень быстро я прорезала в изгороди довольно просторный лаз. Встретился, конечно, и сюрприз — в виде стальной сетки из колец. Ее, видимо, с самого начала натянули на деревянные колья, а потом уже засадили с обеих сторон ежевичными кустами. Для голых рук — препятствие непреодолимое, но ножницы, пусть и с натугой, проволоку перекусывали. В итоге, попыхтев и поругавшись, я справилась с препятствием и осторожно извлекла наружу последнюю ежевичную прядь. Руки и лицо мои были основательно поцарапаны, пара шипов надежно застряла под правым локтем, но в целом полученным результатом я осталась довольна.
На четвереньках проникнув в лаз, я шепотом позвала:
— Глеб!
На этот раз он услышал сразу.
— Спокойно, не спеши. Важно, чтобы они ничего не заметили.
— Скоро у нас обед, — порадовал он новостью.
— Обед? — я принюхалась к воздуху. Обедом вроде не пахло. — Тебя будут искать?
— Ага, придет Полина Владимировна, надо будет возвращаться в дом.
— Перебьются, — я протянула руки Глебу, ухватив под мышки, помогла протиснуться в лаз. Здесь не удержалась, обняла его и трижды чмокнула в щеки. — Как же я по тебе соскучилась!
— Ксюшка, и я соскучился!
— Зато теперь все! Фиг они нас разлучат!
— Конечно, фиг! — Глеб попытался сунуть пульт за пазуху, но я протянула руку.
— Дай-ка сюда эту штукенцию.
— Хочешь увезти танк с собой?
— Еще чего! Такую громаду переть на велике… Есть идея получше. — Я взяла пластиковую панель с прутиком антенны, наугад нажала пару кнопок. Далекий танк отозвался послушным жужжанием. — Пусть пока погудит.
Под взглядом удивленного Глеба, я извлекла из сумки рулон скотча, приложила к нажатой кнопке камешек, крепко обмотала пульт липкой лентой.
— Военная хитрость, — пояснила я. — Танк — зверюга глупая, — непременно во что-нибудь упрется. И будет жужжать гусеницами, пока батарейки не кукукнут. Мы же тем временем, успеем смыться.
— А как поедем? На велике? — глаза Глеба загорелись.
— Точно. Только придется тебе на раме потерпеть.
— Я потерплю, — жалобно пообещал братик. — Я обязательно потерплю…
Домой мы добирались с паузами. Не такая уж легкая ноша — мой восьмилетний братец. Сидя на раме, он и руль пытался не туда повернуть, и на землю норовил шлепнуться. И все равно я была в полном восторге. Все-таки я сделала то, что хотела! Нас ведь бросили. Все разом. Кто-то ради сомнительных принципов, а кто-то из-за далеких Карибов. Конечно, можно разойтись с мужем, рассориться с женой, но дети-то тут причем? Так, во всяком случае, рассуждало мое немудреное сознание. И хоть убейте, никак не могла я поставить себя на место отца или матери. Я-то ведь их любила! И Глебушка, дурачок такой, любил. А они разыграли нас все равно как в карты, разделили пополам и разбежались: отец — к пациентам, мать — к своему карибскому пирату. Причем вышло это у них спокойно, без надрыва. За такое вот самообладание я и собиралась их наказать. По-настоящему! Чтобы знали, что и почем в этой жизни. Чтобы поняли и осмыслили! Свет — он ведь клином не сошелся на тех, кто легко забывает…
Домой мы доехали, основательно подустав. Глеб тут же направился к холодильнику, я же стала торопливо набивать рюкзак. Хватала все, что попадалось под руку.
— А папа где?
— Папа на работе. Он теперь до ночи работает.
— Так, может, дома его подождем? — с набитым ртом предложил Глеб. Что-то он все-таки на кухне отыскал.
— Лучше в Ейск поедем! — крикнула я. — К тете Гале. А можно и в Белую Калитву махнуть. Там у нас дядя Сима. У него сад огромнющий, черешня — в кулак величиной.
— А как же мама с папой?
— Мама с папой без нас пока поживут, — я тщательно подбирала слова. Это ведь мне с моим занозистым характером было легко ставить ультиматумы, — Глебушка к подобным действиям был еще не готов. И, увы, я оказалась права, братик мой тут же заныл:
— Нет, так я не хочу…
— Я тоже не хочу! — крикнула я. — Поэтому собирайся. Бери теплые вещи и все, что найдешь. Главное, чтобы не очень тяжелое.
Меньше ясности, больше дела! — именно такой тактики следовало придерживаться в сегодняшней щекотливой ситуации. Глеб мало что понял, но тут же засуетился.
— А фонарь брать?
— Молодец! — похвалила я. — Про фонарь я и забыла! И лекарства какие-нибудь не мешает прихватить…
Скорее всего, мы набили бы «необходимыми» вещами с десяток огромных баулов, но завершить хозяйственные сборы нам не позволили. Напряженным слухом я уловила звук приближающейся машины. И не просто приближающейся — тормозящей. Значит, Бизоновские сторожа не зря свой хлеб ели! Успели хватиться Глеба и ринулись в погоню. Задумка с танком задержала их ненадолго.
— Глеб! — в панике шикнула я. — Уходим.
Выскочившему брату я приложила палец к губам, приказывая молчать. Взглядом указала на окно. Он сосредоточенно кивнул и вынул из-за пояса пластмассовый револьверчик.
Между тем стукнула калитка, к домику кто-то шагал. Судя по голосам — двое.
— Да здесь они, где же еще! — услышала я мужской голос.
— А если нет?
— Тогда сбрось Максу на телефон. Пусть на автобусной станции их караулит. У этой соплячки в Ейске какая-то родня. Верняк, туда рванут.
— Шустрая однако козочка!
— Это точно… Передай Максу, чтоб особо там не маячил, — они же востроглазые, могут сообразить.
— Уши бы им оттрепать!
— Дома потреплешь. Свои собственные…
— Это дядя Сережа… — едва слышно выдохнул Глеб и поднял игрушечный револьвер. Я предупреждающе покачала головой.
— Не стреляй, могут услышать.
Кто-то подергал входную дверь, — нашу щеколду явно проверяли на прочность.
— Заперто вроде. Может, изнутри закрылись?
— Окна надо проверить…
Я сделала свирепое лицо, и мы с Глебушкой на цыпочках метнулись в спаленку. Они шли в обход, мы — напрямую, но мешкать все равно не следовало. Спаленка выходила окнами в сад, и через подоконник мы скоренько выбрались наружу. Подобные фокусы мы проделывали не одну сотню раз, а потому управились быстро. Это у Бизона дом окружали сплошные заросли — у нас все обстояло значительно проще: ветхий заборчик, и ничего более. Так что из сада мы выбрались не на улицу, а прямиком к овражку. Скатившись вниз, пробежали по заросшему дну и выбрались к одной из знакомых тропок. Здесь Глеб не выдержал и все-таки пальнул шариком в сторону далекого противника. Я показала Глебу кулак, а он довольно сообщил:
— Одного точно зацепил. И другого наповал. Рикошетом…
— Снайпер! — похвалила я и, поправив лямки рюкзака, потянула Глеба за руку. Пора было выдвигаться. Только куда? На автобусной стоянке нас ждали, здесь тоже оставаться было нельзя. Враг постепенно обкладывал храбрых партизан со всех сторон. В довершение всего мы лишились велосипедов, что представлялось особенно грустным. На них-то я, честно говоря, рассчитывала.
Пока мы шагали в неведомом направлении, в голове моей скакали мысли одна нелепее другой. Я лихорадочно пыталась придумать, где нам устроиться на ночлег и где найти приют на ближайшие несколько дней. Наверное, можно было раскинуть палатку на берегу и жить в ней, но этот вариант я быстро отвергла. Во-первых, наша местность — это степь, никаких тебе укрытий в виде гор, ущелий и лесов. Начнут рыскать на джипах — обязательно найдут. Во-вторых, палатки мы с собой попросту не прихватили. С прочими вариантами тоже было негусто. Ейск закрыт, Белая Калитва тоже, — оставались верные подруги, но как я уже говорила, из всех подруг в поселке тусовалась одна Юлька. Можно было рискнуть и сунуться к ней, но надолго ли мы задержимся в таких гостях? Поселок-то крохотный, все на виду. Не в подвал же она нас спрячет? А если кто-нибудь увидит и передаст ребяткам Бизона? И начнутся тогда проблемы уже у Юльки. А хорошо ли подставлять любимую подругу? Нет уж, лучше придумать что-нибудь другое…
