Алексей Биргер - Мансарда на углу Бейкер-стрит
И ты не представляешь, как мне хотелось взять в зубы трубку Шерлока Холмса и усесться в его кресло, чтобы совсем слиться с ним и с той эпохой!.. Но при всем том, что мы были захвачены как никогда, мы не упускали из виду нашего чудака.
Он, надо сказать, узнал нас — и приветливо помахал нам рукой. То, что мы вместе с ним оказались в музее, его совсем не удивило. В конце концов, мы иностранцы, мы живем поблизости — с чего же нам начинать осмотр достопримечательностей, как не с этого места? Он даже сказал что-то, улыбаясь — но мы не поняли, что именно.
Мы обратили внимание на то, что какие-то вещи он почти пропускает, а какие-то рассматривает очень подолгу. Так ведут себя люди, которые находятся в музее уже не первый раз и, знакомые со всеми экспонатами, хотят теперь рассмотреть поподробней некоторые из них.
Нам показалось, больше всего внимания он уделял предметам, с помощью которых Шерлок Холмс мог превращаться в самых разных людей, ну, помнишь, в нищего старика и так далее: гриму, парикам, мелочам, которые могут носить с собой люди той или иной профессии. А еще — он довольно внимательно рассматривал химическую лабораторию Холмса.
— Слушай!.. — прошептал мне Ванька. — Это неспроста! Почему его интересует как это перевоплощаться в других людей и как чего-то химичить?
— Да все нормально! — шепнул я в ответ. — Ты прислушайся лучше к его разговору со служителем!..
Чудак беседовал со служителем (с хранителем, наверно, правильней говорить), задавая ему какие-то вопросы и сам на вопросы отвечая. Смысл я уловить почти не мог, но несколько раз в разговоре мелькнуло, со стороны хранителя, слово «профессор».
— Понял? — спросил я у моего братца. — Это какой-то профессор, а все профессора — чудаки!..
— Профессор Мориарти! — прошептал мой братец.
— При чем тут профессор Мориарти? — возразил я. Если бы разговор шел в другом месте, я бы, может, и начал малость раздражаться, но тут я чувствовал себя таким благодушно-ироничным, будто, действительно, частица Шерлока Холмса переселилась в меня. — Мы ни разу не слышали имени «Мориарти» после слова «профессор». И вообще, это слово звучало как обращение к этому чудаку.
— Ну, раз он не профессор Мориарти, значит, его потомник! — уперся мой братец.
— Не «потомник», а или «потомок», или «преемник», или «наследник», — поправил я. — И потом, этот профессор явно занимается чем-то, связанным с искусством. Смотри, в магазине он выбрал книгу по театру — а здесь изучает грим, парики и бороды, которыми пользовался Холмс: то есть чисто театральные вещи изучает! И еще… До меня только что дошло: когда он пытался что-то объяснить про кошку, которая жила здесь давным-давно, он говорил про те времена, когда, если приблизительно прикинуть, Шерлок Холмс был еще жив! То есть вполне мог быть знакомым с этой кошкой, если она повадилась ходить к нему в гости, поняв, что ее всегда ждет у Холмса блюдечко молока, если она поскребет по подоконнику. Тут ведь идти всего ничего, а если кошка через чердаки и крыши путешествовала — так для нее это вообще не расстояние! И потом, кошки любят игру на скрипке. И даже, говорят, она им тем больше нравится, чем хуже играешь, а Шерлок Холмс играл очень неважно. Вот она и приходила послушать.
— Погоди! — у моего братца округлились глаза. — Ты хочешь сказать, мы живем в квартире, где когда-то жила кошка, знакомая с Шерлоком Холмсом?
Очень возможно. Во всяком случае, профессор в этом уверен, насколько я понимаю.
Но… но в том, что говорил этот чудак, ни разу не промелькнуло имени Шерлок Холмс! Уж это имя мы узнали бы — даже если бы не понимали всего остального, что он нам говорит!
— Возможно, он специально не упоминал это имя, — сказал я. — Возможно, он считает, что сделает открытие, и очень боится, как бы у него это открытие кто не перехватил, если он случайно сболтнет лишнее. С людьми, которые нашли какие-то новые и ценные литературные документы и хотят их опубликовать, собрав сперва доказательства их подлинности, такое бывает. А вот что он щелкал вид из окон — тоже очень показательно. Ему надо было понять, какими путями кошка ходила из этой квартиры к Шерлоку Холмсу. А потом он зашел в этот магазин религиозной литературы узнать, был ли здесь магазин еще во времена Шерлока Холмса. Ведь в Лондоне многое может оставаться неизменным десятки лет…
— Т-сс… Кажется, они говорят о чем-то интересном…
Мы разговаривали очень тихо, продолжая при этом осмотр экспонатов, поэтому на нас не обращали внимания. Теперь мы совсем примолкли, и я совершенно отчетливо разобрал слова хранителя «Summer Circus» — «Летний цирк». Потом он стал объяснять профессору, показывая при этом рукой. Он говорил про номер омнибуса, про мост и про «near» — «рядом» — с чем-то. С чем именно, я не понял. Но понятно, что рядом с каким-то примечательным местом. Профессор спросил, поглядев на часы:
— What time the way takes? («Сколько времени туда добираться?»)
— No more than half an hour («He больше получаса»), — ответил хранитель.
Уж это я понял!
Профессор поблагодарил и направился к выходу, а хранитель занялся другими посетителями, просившими каких-то объяснений. Надо сказать, посетителей было порядочно, хотя не то чтобы толпа.
— О чем они болтали? — спросил Ванька, нахмурясь.
Профессор спросил дорогу к летнему цирку, смотритель ему объяснил, и профессор рванул туда.
— К летнему цирку? Совсем интересно! Что ему там надо? Слушай, надо рвануть за ним!
— Не получится, — вздохнул я. — Дорога туда около получаса. То есть минимум минут пятьдесят туда и обратно. А сейчас уже одиннадцать. В двенадцать за нами заедет Сьюзен. Даже если мы успеем смотаться туда и сюда, у нас будет буквально десять минут проследить, что профессору нужно от цирка. Мы ничего не успеем выяснить. А если мы опоздаем к приезду Сьюзен — взрослые могут забить такую панику из-за нашего отсутствия, что нам запретят гулять самостоятельно. Тебе это нужно?
— Совсем не нужно, — со вздохом согласился Ванька. — А все-таки интересно…
— У меня есть одна идея, — сказал я.
— Ну?..
— Давай еще посмотрим, что здесь есть, а по пути домой я тебе скажу.
— Угу, — согласился Ванька.
Мы покрутились в музее еще минут пятнадцать, а потом отправились домой ждать Сьюзен. По пути мы осмотрели магазинчики и лавочки вокруг дома 221-бис, в которых торгуют сувенирами, связанными с именем Шерлока Холмса. Здесь можно купить целые наборы посуды с его профилем или с картинками из его приключений — тарелки, чашки, блюдца, молочники — или точно такие же трубки, как в его музее-квартире, и много еще чего. Среди сувенирных изделий мы обнаружили и игру «Великий детектив», которую отец привез нам из Лондона в прошлую свою поездку, побывав на Бейкер-стрит. Это игра, похожая на «Монополию», только там надо не приобретать акции, дома и гостиницы, а идти по следу преступников. Игра просто классная, мы дома часто в нее играем. Там ведь не только от того, как бросишь кубики, все зависит — многое зависит и от того, как ты распорядишься своим ходом. Поэтому думать надо — и потому, когда выигрываешь, бываешь доволен вдвойне.
Мы не удержались и зашли в одну из таких лавочек. Ее владелец сразу улыбнулся нам:
— Что вам угодно, молодые люди?
(Мы говорили, естественно, по-английски, но я уж сразу буду пересказывать по-русски).
— Просто посмотреть, — ответил я. — А вообще…
— Да?
— Я бы хотел узнать, сколько стоят трубки Шерлока Холмса?
— Очень по-разному, в зависимости от того, где, кем и когда сделана копия. Копии машинного производства, с потока, будут, естественно, намного дешевле копий, сделанных в индивидуальном порядке хорошими мастерами… А какой суммой вы располагаете?
— Пять фунтов, — ответил я. — То есть всего у нас десять, но не меньше пяти фунтов нам надо оставить на еду и на… ну, и на всякие неожиданности.
— Гм… — Владелец лавочки почесал подбородок и с интересом поглядел на нас. — А вы откуда?
— Из России, — вступил в разговор Ванька.
— О, из России? Москва, да?
— Нет, — ответил Ванька. — Не Москва, — он наморщил лоб, вспоминая, как это взрослые называли вчера по-английски, а потом сообщил, просияв: — Озерный край!
— Озерный край, вот как? И чем вы там занимаетесь?
— Мы учимся, — сказал я. — Ездим в школу, в город, с острова, на котором живем. А наш отец — биолог и егерь, начальник заповедника. Наш заповедник очень крупный и очень красивый. Отец — специалист по заповедникам, и его пригласили в Англию для обмена опытом с английскими биологами и… и… — я пощелкал пальцами, потому что забыл, как по-английски произносится «эколог», потом вспомнил. — Иколоуджистс! А он взял нас с собой.
— То есть он ученый, хранитель заповедника? — осведомился владелец лавочки. — И вы, в своем заповеднике, читаете про приключения Шерлока Холмса?
