Либера Карлье - Тайна «Альтамаре»
— В пять высокая вода? — спросил Боб.
— Самый прилив, — сказал Бернар. — Сейчас ведь полнолуние. Эх, ребята, как я вам завидую!
Никогда, казалось, не была Шельда так красива, как в то утро. На горизонте поднималось солнце. В его ранних лучах колыхался легкий туман. Вода была гладкая, точно зеркало: ни единой морщинки до самого Бе́рендрехта. Ярко зеленела влажная от росы трава. Над польдером медленно, словно во сне, летели две цапли.
Оставив велосипеды на стоянке, мальчики потащили к лодке рюкзаки с провизией и полную канистру бензина. Вода в гавани поднялась высоко и залила мостки, так что пришлось шлепать прямо по воде. «Бернар» смирно стоял у причала. Капельки росы, собираясь в струйки, стекали по его бортам и мачте. На крыше каюты уже натекла небольшая серебристая лужица.
Марк полной грудью вдохнул воздух и, раскинув руки в стороны, замахал, словно птица крыльями.
— Эй, мы ведь не лететь собрались, а плыть, — напомнил ему Ян.
Любители парусного спорта обычно не слишком радуются безветренной погоде, но в этот день все было так прекрасно, а воздух такой чистый и бодрящий, что ребята быстро утешились.
— Пойдем на моторе, — решил Боб. — Хорошо, что прихватили в запас двадцать литров бензина.
Ян отвинтил крышку бензобака. Хватит до самого Тернёзена. К тому же через пятнадцать минут начнется отлив, так что можно будет воспользоваться мощным отливным течением. «Если пройти боковым фарватером, то мы срежем угол да и бензин сэкономим», — думал Ян.
— Пойдем через протоки, — объявил он. — Разверните-ка карту. Пусть лежит на столе.
— Какие еще протоки?
— Ну, во время прилива, когда вода идет с моря, она ищет кратчайший путь и пробивает протоки. Но прилив несет с собой много песка, поэтому в протоках неглубоко и морские суда там не ходят.
Но Марка объяснение старшего брата не удовлетворило.
— Да ведь прилив идет и по главному фарватеру, почему же там глубоко?
— Потому что главный фарватер регулярно чистят.
— Почему же тогда протоки совсем не заносит песком?
— Бывает, что заносит, тогда вода пробивается в другом месте. А бывает, что и фарватер перемещается, тогда приходится переставлять буи. Вообще за руслом реки ведется постоянное наблюдение, иначе могут быть всякие неприятности, — объяснял Ян, скатывая брезент, покрывавший палубу.
Боб копался в моторе. Потом он крутанул рукоятку. Мотор не заводился.
— Перекачал горючее, — сказал Ян, сразу почуяв запах бензина.
— Нет, это барахлят свечи, отсырели от росы, — самоуверенно возразил Боб. — Видишь, искры нет.
— Какая искра! Ты просто перекачал бензин. Оставь в покое подсос, — сказал Ян, но на всякий случай взял ключ и подошел к Бобу.
На свечи было страшно смотреть. Сажа висела на них хлопьями. Ян снял их, почистил, поставил на место.
— Давай заводи. Пора уходить. Вода уже падает.
Ян багром измерил глубину возле «Бернара» и скорчил такую мину, будто они уже сели на мель.
Боб старался изо всех сил, но мотор не заводился.
— Холодный, как айсберг, — ворчал он. — Надо теплее укрывать его.
Марк тут как тут:
— Яну что! Он только о своих парусах думает.
Ждать больше было нельзя. Отлив уже начался, и вода из Шельды медленно уходила в море. Ян сунул братьям по веслу, сел за руль и скомандовал:
— А ну, дружно, взяли!
Да, совсем иначе представляли они себе свое первое отплытие. Но такова жизнь. Раз мотор упрямится, приходится пускать в ход «ручной двигатель».
Благодаря заостренному корпусу «Бернар» и на веслах шел довольно легко. Ребятам даже понравилось. А когда Ян вывел лодку на стремнину, они заработали так, что чуть весла не поломали. И лодка понеслась быстрее, чем на моторе. Так, по крайней мере, уверял Марк. Но мальчики быстро устали.
Мотор же словно только того и ждал. А может, его солнышком прогрело. В общем, он завелся с первого оборота.
Кильватерная струя тянулась за лодкой прямая как стрела. На волне покачивались буи. Братья улыбались во весь рот. Марк даже забыл спросить, почему над одним буем белеет какой-то шар.
«Хорошо, что не спросил, — думал Ян. — Капитану нельзя отмалчиваться, если член экипажа задает ему вопрос. А я и сам не знаю, что это такое».
Ян взял себе за правило сразу же выяснять все, чего он не знает. Но сейчас на воде было так хорошо, что ему вовсе не хотелось лезть в каюту и рыться в справочниках.
— Интересно, почему они не на всех буях радарные отражатели поставили? — задумчиво сказал Боб.
— Какие отражатели?
— А вон на том буе, видишь?
Так, значит, это радарные отражатели! Молодец Боб! В чем другом, а в технике он разбирается. Моторы, электричество, радио…
— Послушаем сводку погоды, — распорядился Ян.
Мальчики осторожно извлекли из полиэтиленового пакета транзистор, и над водой зазвучала музыка. Они приближались к Дулу. У входа в гавань стояли баржи для песка. Одну из них буксир зацепил и потащил к Бату. Там у отмели стоял земснаряд. Пустая баржа капризно прыгала на волнах, словно ей совсем не хотелось приниматься за работу.
По радио начали передавать сводку погоды. Диктор сообщил, что завтра утром ожидается похолодание и дождь. Циклон, центр которого находится над Ирландией, распространит свое действие и на Нидерланды.
— Вот мудрецы! — сказал Ян. — Достаточно посмотреть на небо — и сразу видно, какая завтра будет погода.
Небо было бледно-голубое, с легкой паутинкой облаков.
Боб посмотрел на небо, а потом легонько постучал пальцем по стеклу барометра. Стрелка камнем упала вниз.
— А диктор-то прав, — сказал он, — будет дождь и ветер.
— Что, старые кости ломит? — участливо осведомился Марк.
— Хоть бы действительно ветер поднялся, — сказал Ян. — Сегодня погода, конечно, отличная, но влетит она нам в копеечку! — Он с тревогой посмотрел на канистру.
Но Марк считал, что они вполне могут выловить из реки бочку, полную бензина, которую потерял какой-нибудь лихтер.
Тем временем «Бернар» подошел уже к границе с Голландией. Ян показал братьям, где эта граница проходит, сначала на карте, а потом на местности. Шельда здесь широкая, как море, от берега до берега не меньше километра.
Возле бакена у Са́фтинге стояла рыбачья лодка. Рыбак на корме возился с сетью. Он приветливо помахал мальчикам. Марк так бурно салютовал в ответ, что «Бернар» едва не перевернулся.
— За борт захотелось? — рявкнул Ян.
— Уж и шевельнуться нельзя! — проворчал Марк.
— Надень спасательный жилет, тогда и шевелись на здоровье.
— Смотрите, смотрите, затонувший корабль! — крикнул Боб.
В излучине Бата торчали из воды труба и мачты.
— Давай подойдем к нему, а, Ян?
— Нет, — отрезал Ян. — Мы пойдем через ту вот протоку, срежем большой угол и уберемся с пути морских судов.
— Где ты видишь суда?
— Они могут появиться в любую минуту.
А кстати — почему они не встретили ни одного судна? Ведь в Антверпенский порт ежедневно заходят сотни судов… Что же это значит? Может, у морского берега стоит туман? Надо проверить компас, а то попадешь в туман и не выберешься.
Ян изменил курс и повел лодку к затонувшему кораблю. Возле него стояло несколько ботов. У одного из них на рее вертикально висел красный лоскут.
— У них что, взрывчатка на борту? — спросил Марк. — Смотри, красный флаг повесили.
— Да нет. Этот флаг означает, что опасна большая волна, — разъяснил Ян. — Возможно, здесь работают водолазы.
— Под водой? — спросил Марк.
— Нет, дурачок. В небе. Летающие водолазы.
— А разве от водолазов бывают большие волны?
— Судам — понимаешь? — судам запрещается поднимать большую волну, когда работают водолазы. Волна может ударить водолаза обо что-нибудь и повредить ему скафандр или баллон, если он в костюме облегченного типа.
Разобравшись наконец с этим вопросом, Ян велел выключить мотор и занялся компасом. Вскоре он сообщил, что компас работает исправно, по крайней мере на этом курсе. А раз так, значит, можно продолжать путь.
Затонувший корабль остался позади. «Бернар» шел в излучину Бата.
— Местечко каверзное, — сообщил Ян. — За час до высокой воды прилив идет здесь со скоростью пять миль в час, и лодку запросто может перебросить через те вон отмели. В прошлом году нас тут так мотало — света белого невзвидели.
— А что в таких случаях надо делать? — спросил Марк.
Он живо представил себе, как их суденышко закрутит сейчас вокруг собственной оси.
— Ничего. Спустить паруса и ждать да надеяться, что тебя не швырнет на проходящее судно.
Отлив набирал силу, и буи всё быстрее проносились мимо.
— Я есть хочу, — признался Марк.
Боб хотел было напомнить, что они всего два часа, как из дому, но, увидев несчастную физиономию младшего братишки, сказал, что тоже не прочь подкрепиться.
