Кэролайн Кин - Преступление при дворе королевы
За кулисами рабочие сооружали новый задник для следующей сцены. После окончания сцены Дин и Джоанна пошли в шатер за кулисы, где их сразу окружили встревоженные актеры труппы.
— Кто-нибудь может мне объяснить, что здесь, черт побери, происходит? — с яростью произнес Дин, ни к кому собственно не обращаясь. — Из-за никуда не годных декораций мы все погибнем! Только мой — то есть наш — профессионализм спас сцену от провала. Но я, кажется, здорово повредил себе колени! Я…
— Дин, мне очень жаль, — перебил его Шоттер, — но сейчас у нас нет времени. Скоро ваш выход.
— Я это помню, — прорычал Дин и, резко повернувшись, вышел.
Нэнси смотрела, как Джоанна Мессерман прямо-таки рухнула в кресло. Хотя она бодро доиграла сцену, было видно, что падение подорвало ее силы.
— Вероятно, мне надо отдохнуть перед следующей сценой, — сказала она стоявшим вокруг нее. — Что-то лодыжка побаливает.
— Может быть, позвать доктора? — озабоченно спросил Шоттер.
— О нет. Ничего серьезного. У меня как-то было растяжение связок, но тогда было гораздо больней. Можно мне просто несколько минут отдохнуть?
Нэнси стала осматривать балкон, который рабочие притащили за кулисы. Дж. З.. уже трудился над ним, прилаживая перила. Джорджи стояла рядом и наблюдала за его работой. Она взглянула на подошедшую Нэнси.
— Точный расчет, правда?
— Пожалуй, чересчур точный. Ну и в чем все-таки дело?
Джорджи не успела рта раскрыть, как Дж. З.. сердито ответил:
— Кто-то портит декорации, вот в чем дело. Все винты, на которых крепятся перила балкона, были ослаблены. Как только бедняжка оперлась на них, они, разумеется, отвалились. Только какой-то ненормальный мог сделать такое, — пробормотал он, снова принимаясь за работу.
Нэнси обошла деревянную панель кругом, чтобы осмотреть ее с тыла. Там была лестница, которая вела к дверям, выходившим на небольшой балкон, где должна была стоять Джоанна.
Нэнси поднялась по ступенькам и, став у застекленной двери, посмотрела сквозь прозрачную портьеру. Обведя ее глазами, она заметила на портьере что-то вроде складки. Желая ее разгладить, Нэнси ощутила в руке приколотый к портьере листок бумаги.
— Вот это да! — сказала Джорджи, глядевшая на Нэнси снизу. — Держу пари, я могу угадать, что это такое.
Нэнси отцепила записку и, спускаясь по лестнице, развернула ее. Ну, ясно, еще одно послание и тот же старомодный почерк.
«Ромео, Ромео, о зачем же ты Ромео?» С балкона поглядела. О ужасный вид! Спектаклю крышка, зритель говорит. И публика права, я всех вас погублю. Пора убраться вам, я долго не стерплю.
— Прямо скажем, это не совсем Шекспир, — заметила Джорджи.
— Не думаю, чтобы сочинитель очень уж заботился о поэзии, — сказала Нэнси. И, немного помолчав, спросила: — Не кажется ли тебе, Джорджи, что в этих делах может быть замешан Дж. З..?
— Ну нет, он самый добросовестный работяга в труппе, — твердо заявила Джорджи. — И он очень хорошо относится к Шоттеру. Кроме того, после полудня я была с ним все время, и он к балкону даже близко не подходил.
— Неплохо бы выяснить, кто же все-таки побывал на балконе…
— Насколько мне известно, — сказала Джорджи, — вход в шатер открыт. Люди весь день бегают взад-вперед.
— Значит, кто-то мог ослабить винты еще утром. И никому не пришло в голову проверить балкон, раз накануне вечером все было в порядке.
— Но почему кому-то вздумалось причинить вред Джоанне? — спросила Джорджи. — Балконом пользуется только она, а ее, по-моему, все тут любят.
— У меня такое чувство, — произнесла Нэнси, снова разглядывая записку, — что наш таинственный поэт очень тщательно подбирал слова. — И она прочитала: — «Я всех вас погублю». Не думаю, что угрозы направлены на кого-то конкретно. Злоумышленник пытается погубить все наше представление.
— И при этом могут пострадать совершенно ни в чем не повинные люди. Это ужасно. Кому и зачем все это нужно?
— Возможно, кто-то боится быть уволенным, — размышляла Нэнси.
И она пересказала Джорджи телефонный разговор Мартины.
— Да, Мартина, похоже, не из тех, кто сдается без борьбы, — заметила Джорджи.
— И не только она. — Нэнси напомнила Джорджи о ярмарке, задуманной Луисом Ромеро, и об обидах Дина Бетлена на руководство фестиваля.
— Мне даже начинает казаться, уж не слишком ли быстро он кинулся подхватить Джоанну. Может, он знал, что балкон вот-вот обрушится?
Тут обе девушки увидели, что к ним направляется консультант Джош Форстер.
— Добрый вечер, мисс Дру, — любезно поздоровался он. Затем кивнул Джорджи и поправил свои очки в металлической оправе. — Я вижу, наш поэт объявился опять, — глядя на записку в руках Нэнси, заметил он. — Что на сей раз в этих стихах?
— Ничего особенного. — Нэнси пожала плечами. — Кто-то опять угрожает фестивалю.
— Да, нынешнее происшествие нагнало страху, — сказал Джош, — Слава Богу, никто серьезно не пострадал. Вы-то сами, мисс Дру, будьте осторожны. — И несколько суховато прибавил: — Филипп Шоттер желает после спектакля встретиться со всеми добровольцами.
— Несчастный случай в сегодняшнем спектакле внушает большие опасения, — начал Шоттер, когда все собрались. — И мы намерены найти того, кто в этом повинен, — прибавил он, глядя на Нэнси. — Я собираюсь зайти к Джоанне, хочу удостовериться, что с ней все в порядке. Но мне бы хотелось, чтобы наш фестиваль, несмотря на эти происшествия, имел положительную рекламу. Поэтому… — Он сделал паузу. — Поэтому я просил бы вас, жителей Ривер-Хайтса, оставаться до завтра в ваших костюмах.
— Как так? — изумился один молодой человек в коротких штанах и трико.
Прочие добровольцы с недоумением разглядывали друг друга.
— Мы решили, — с улыбкой сказал директор, — что это — отличный способ пробудить интерес к нашему фестивалю. Если вы в своих костюмах зайдете в бакалейный магазин за покупками, остановитесь на бензозаправке или проедетесь в общественном транспорте, вид ваш наверняка вызовет любопытство, и люди будут задавать вам вопросы. Тогда вы сможете рассказать им о фестивале.
— Как же я пойду в таком платье на занятия по аэробике? — озабоченно спросила Шоттера одна из фрейлин.
Остальные добровольцы расхохотались.
— Я полагаю, что мы договоримся следующим образом, — продолжал Шоттер. — Сегодня вечером перед уходом каждый отметит у Донны Васкес свой костюм. Так что все ваши костюмы будут на учете.
Когда собравшиеся разошлись, Нэнси объявила подругам:
— Я, пожалуй, поеду прямо домой. Увидимся завтра.
— Ты с нами не поедешь? — удивилась Бесс.
— Куда? — спросила Джорджи. — Я полагала, мы тоже едем домой.
— Разве ты не слышала? — лукаво улыбнулась Бесс. — Ведь нам предложили показаться в городе в наших костюмах. Я думаю, мы начнем с того, что полакомимся мороженым и йогуртом.
— Это мне нравится, — оживилась Нэнси. — Давайте встретимся в кафе-молочной возле нашего дома.
Джорджи посмотрела на Нэнси и Бесс в их длинных платьях елизаветинских времен с широкими юбками, затем на свои джинсы и футболку.
— Ладно, — вздохнула она. — Только где же мы найдем молочную с воротами вместо дверей?
— Пошли, — сказала Бесс, беря кузину за руку. — До встречи, Нэн.
Через четверть часа девушки уже входили в кафе-молочную. Несколько посетителей делали заказ у стойки, другие уже сидели за столиками и ели мороженое.
Нэнси и Бесс направились к стойке, вальяжно покачивая своими широкими юбками. Нэнси услышала за своей спиной голосок маленького мальчика.
— Мамочка, посмотри, какие смешные леди.
— Шшшш! Показывать пальцем неприлично… Джорджи, подойдя к стойке, смущенно опустила голову.
— Неужели мы сможем это выдержать? — пробормотала она, обращаясь к Нэнси и Бесс. — Все на нас смотрят.
Девочка-подросток за стойкой повернулась, чтобы обслужить посетительниц, и улыбнулась.
— Что вам угодно заказать? — приветливо осведомилась она.
— Маску, — буркнула Джорджи. Не обращая внимания на слова кузины, Бесс сказала:
— Я бы хотела по шарику шоколадного и ванильного с ягодкой сверху.
— Будете кушать здесь или возьмете с собой в ваш замок? — улыбаясь, спросила девочка. Бесс и Нэнси рассмеялись.
— Мы только с елизаветинского фестиваля, — объяснила Нэнси, — прямо из павильона. Фестиваль продлится целую неделю. Мы добровольцы.
— А, понятно, я о нем слышала. Вот на стойке у нас листовки с объявлениями о нем. Да еще вон та семья как раз о нем спрашивала. — И она показала на столик у окна.
Девушки посмотрели в ту сторону — за столиком сидела семья из четырех человек.
— Почему бы нам не сесть рядом и не поговорить с ними о фестивале? — предложила Бесс.
— О, чудесно! — подхватила Джорджи. — И почему бы вам двоим не разыграть сцену из «Ромео и Джульетты», раз уж вы в костюмах?
