Валерий Роньшин - Месть трёх поросят
— Это будет полный отпад, — захихикал и Молодцов.
— Тс-с, — шикнул Федька. — Идет. Мальчишки затаились.
На кладбище вошла темная фигура и остановилась у могилы Луизы Дюваль.
— Врубай камеру, — шепнул Димка.
Дураков врубил. Съемка началась.
Маньяк, заложив руки за спину, принялся задумчиво прохаживаться от могилы к могиле. И так два с половиной часа.
Небо между тем заволокло тучами. Подул сильный ветер. Вдалеке, над лесом, слабо сверкнула молния.
— Что я тебе говорил? — зашептал Федька. — Сейчас гроза будет.
Маньяк, видимо испугавшись начинающейся грозы, быстро покинул кладбище. Дураков выключил камеру.
— Убедился, Димыч?
— Ага.
— И так — каждую ночь. Придет, походит и уйдет.
Молодцов почесал искусанный комарами лоб.
— Чего же он тут ходит?
— Есть у меня одна версия. Да ты опять скажешь — туфта.
— Не скажу. Выкладывай.
— Он от мертвецов энергией заряжается. Я один «ужастик» видел. Там тоже маньяк-убийца приходил на кладбище и говорил: «Мертвые, дайте мне силы». И от всех могил к нему сияние шло.
— Туфта, — сказал Димка. — Что-то я не заметил никакого сияния.
— А может, на кассете будет заметно?.. Димыч, а давай кассету в ментовку отдадим?
— Зачем?
— Они его арестуют.
— Ни фига не арестуют.
— Почему?
— Прокурор не даст санкции на арест. Нужны улики.
— А то, что он каждую ночь сюда шляется, это разве не улика?
— Нет, не улика. Он ведь могилы не разрывает. А просто так по кладбищу гулять законом не запрещено.
— Эх, вот бы он и вправду могилу разрыл, — размечтался Дураков. — А мы б его засняли. Тогда бы уж он точно не отвертелся. Скажи, Димыч?
— Ну, — сказал Молодцов.
— А какие нужны улики? — спросил Федька.
— Вещи убитых, орудия убийства… — начал перечислять Димка.
В этот момент сверкнула молния. А вслед за ней грянул гром: ТРАХ-ТАРАРАХ! Дураков опасливо покосился на небо.
— Надо сматываться. А то молнией шарахнет и — привет. Будем тогда, как Рябчикова, на инвалидной коляске кататься.
— Какая Рябчикова?
— Да дочка директора охотхозяйства. Она ходить не может. В нее молния ударила.
Опять сверкнула молния. Прямо над мальчишками.
— Бежим! — крикнул Федька.
Ребята помчались с кладбища. У конюшни они распрощались.
— Пока.
— Пока.
И разбежались в разные стороны.
Когда Димка подбежал к бабушкиной избе, ему на лоб упали'первые капли дождя. А когда он залез в окно, дождь полил ручьями.
ТРАХ-ТАРАХ! — снова громыхнул гром.
Но Молодцову гроза теперь была до лампочки. Он юркнул под одеяло. И уснул.
Глава 8
Умная Маша
Проснулся Димка от звона колокольчиков. Глянув в окно, он увидел, как Дураков-старший гонит стадо на пастбище. Коровы шли медленно, лениво помахивая хвостами.
— А ну веселей, елки зелёные! — подгонял их Иван Иваныч, щелкая кнутом.
Молодцов распахнул створки окна:
— Здрасте, дядь Бань!
— Здорово, здорово.
— А Федька уже встал?
— Какой там встал, елки зелёные. Дрыхнет без задних ног.
Солнце сияло. На небе не было ни облачка.
Димка оделся и вышел на кухню. Бабушка суетилась у растопленной печки, доставая ухватом противень с аппетитно шипящими лепёшками.
— Заспался, внучок, — ласково сказала она. — И немудрено. Ночью ливень ливмя лил.
— Да-а? — фальшиво удивился Молодцов. — А я и не слышал.
— Садись к столу, — пригласила бабушка. — Завтрак как раз поспел.
Ополоснув под рукомойником лицо и руки, Димка сел за стол.
Бабушка наполнила глубокую миску румяными лепёшками, полив их маслом и посыпав сахаром.
— Кушай, внучок. А я сейчас из погреба сметанки с творожком достану.
И ушла в сени.
Молодцов потянулся за первой лепёшкой. Потом за второй, за третьей… Эх, классная вещь — лепёшки с сахаром! А тут бабуля еще и сметаны с творогом принесла. Ну это вообще — полный кайф!
— Что-то Маринка не едет, — озабоченно сказала бабушка, накладывая в Димкину миску новую порцию лепёшек.
— Автобусы не ходят, бабуль. Забастовка.
— Дак ходют уже. Мне вчерась Любка-продавщица сказывала.
— Ну, значит, сегодня приедет. Позавтракав, Молодцов побежал к Дуракову.
Федька уже встал. И с утра пораньше смотрел «ужастик» по видику.
— Привет, — сказал Димка.
— Привет, — ответил Федька, не отрываясь от экрана телевизора.
— Ты что, один?
— Ага. — Дураков всё так же пялился в телик.
— Да оторвись ты от этого дурацкого «ужастика»! — вскипел Молодцов. — У тебя скоро крыша от них поедет!
Федька с неохотой оторвался.
— Не поедет, — сказал он, потягиваясь. — Я всего по три «ужастика» в день смотрю.
— А кассету посмотрел?
— Угу.
— И что там?
— А вот что. — Дураков щелкнул дистанционкой.
На экране появилось ночное кладбище и тип в темных очках.
— Ничего подозрительного не заметил? — спросил Димка.
— Не-а. — Федька выключил телевизор. — Слушай, Димыч, а может, у него обыск провести? Пока он на кладбище торчит.
— Я тоже об этом подумал, — сказал Молодцов. — Надо только ключ к замку подобрать.
— Не надо. Мы в дом через трубу залезем.
— Через какую трубу?
— Печную.
— А ты уверен, что мы пролезем?
— На все сто! Эту печку мой батя клал. А он знаешь какие здоровенные трубы делает.
В дверь постучали.
— Войдите! — крикнул Дураков.
В комнату вошел старик с окладистой бородой.
— Здравствуй, Фёдор, — степенно поздоровался он с Федькой.
— Здрасте, Аркадий Петрович.
— А отец где?
— Коров пасёт.
— Ах, как жаль, — огорчился старик. — А я хотел с вашей умной свиньей познакомиться.
— Так идемте в свинарник, — пригласил Федька. — Я вас познакомлю.
— Чудненько, чудненько. Но вначале я должен представиться молодому человеку. — Старик подал Димке руку: — Аркадий Петрович Безбородов. Профессор из Москвы.
— Дмитрий Григорьевич Молодцов, — в тон старику ответил Димка. — Восьмиклассник из Питера.
— Позвольте, — приподнял брови Безбородов. — А вы случаем не сын знаменитого Григория Молодцова?
— Да, это мой отец! — с гордостью сказал Димка.
— Наверное, хотите пойти по стопам своего батюшки? — предположил академик. — В милицию.
Димка не успел ответить. Его опередил Федька:
— На фига нам милиция?! Мы с Димычем решили открыть частное сыскное агентство. А сейчас расследуем дело о…
Молодцов незаметно ущипнул Дуракова за бок.
— Ой, — ойкнул Федька от неожиданности и с ходу перестроился: — Идемте, Аркадий Петрович, я вас с Машкой познакомлю.
Машкой звали свинью Дураковых. Когда она была еще маленькой хрюшкой, Иван Иваныч решил развивать ее умственные способности. По вечерам он приходил в свинарник и читал Машке сказки. Если сказка была веселая, хрюшка радостно хрюкала, а если печальная — уходила в глубь свинарника и ложилась «пятачком» к стене. Но самое удивительное началось, когда Иван Иваныч занялся со свиньей математикой. Оказалось, что Машка способна не только вычитать и складывать, но также делить и умножать. А уж когда она извлекла корень из суммы двух чисел, Иван Иваныч засел за научный труд под названием «Умеют ли свиньи мыслить?».
Узнав, что на базу отдыха приехал некий профессор из Москвы, Дураков дал ему почитать свою рукопись.
И вот Безбородов с рукописью под мышкой явился знакомиться с умной Машкой.
Мальчишки с профессором вышли во двор и вошли в свинарник, который прямо-таки блистал чистотой. И сама Машка была чистенькая и розовенькая. Она с любопытством уставилась на посетителей.
— Глазки-то какие умненькие, — сразу отметил Безбородов. — Прямо человеческие… Кстати, молодые люди, — обернулся профессор к ребятам, — вы знаете, что свиньи по своему внутреннему строению больнее напоминают человека, чем обезьяны? В Индии была даже проведена операция по пересадке сердца свиньи человеку…
— Так, может, человек произошел не от обезьяны, а от свиньи? — захихикал Федька.
— Да, существует такая точка зрения в научных кругах, — серьезно сказал Безбородов.
— А люди друг друга «свиньями» обзывают, — фыркнул Димка. — Вот дураки-то.
— И не просто — «свиньями», — прибавил Федька, — а «грязными свиньями».
— А между тем, — подхватил профессор, — свинья очень чистоплотное животное. Именно стремлением к чистоте объясняется ее желание искупаться в первой попавшейся луже. Я правильно говорю, Маша? — обратился он к свинье.
— Хрю, — подтвердила Машка.
— Чудненько, чудненько. — Безбородов посмотрел на Дуракова: — Федор, а правда, что Маша умеет время по часам определять?
— Не только по часам. Она и без часов время определяет.
