Р. Стайн - Еще ужастики
— Передай тост, — сказала Лаура.
— Мрффф, — сказал Дэн с набитым ртом.
— Дэн, не разговаривай с набитым ртом, — сказала мама.
— Только посмотрите. Фабрику закрывают, — простонал папа. — Еще один удар по рабочему классу. И не стыдно им.
Так-то вот.
Мои друзья были не лучше.
— Слушай, Сэм, — сказал Робби. — Это случалось и раньше. Это все твое воображение.
— В задницу воображение!!! — заорал я. — Идемте со мной на поле — увидите сами!
— Нетушки, меня на Трибблову ферму калачом не заманишь, — Мелани аж передернуло. — Уж больно он жуткий.
— Ладно, — сказал я со злостью. — Ну вас к черту! Сам разберусь.
И я начал разбираться. Я разработал отличный план. Я решил взять папин фотоаппарат и сфотографировать выжженный круг. Тут уж им придется мне поверить.
Ведь придется же?
На следующую ночь я лег в кровать прямо в одежде. Я натянул одеяло до подбородка, чтобы предки ничего не заподозрили.
Папин фотик я заранее припрятал под подушкой. Он был наготове. Оставалось лишь дождаться, когда все уснут.
Я смотрел на часы. 11:46. 11:47. Выскользнуть из дома я планировал в полночь.
Я глянул в окно. Потом еще раз…
Космический корабль плавно скользил над кукурузным полем мистера Триббла.
Я подхватил камеру и пулей вылетел из дома.
Я прокрался мимо дома мистера Триббла. В окне мерцал отсвет телевизора. Я облегченно выдохнул. Если он смотрит телек, то вряд ли выйдет и застукает меня снова.
Когда я достиг поля, мое сердце почти перестало биться.
Там стояла летающая тарелка.
Она оказалась гораздо больше, чем я ожидал. Наверное, с половину футбольного поля!
Она испускала ослепительное сияние. Из ее центра поднималось несколько трапов. И по этим трапам взад и вперед бродили ОНИ.
Инопланетяне! Пришельцы из космоса!
Они были огромные — каждый не меньше коровы мистера Триббла. Только на коров они совершенно не походили.
Впрочем, они вообще не походили ни на кого из виденных мною существ — разве что на чудищ из ночных кошмаров. Их кожа была цвета зеленого мускуса. У них были огромные бесформенные головы и большие блестящие глаза. Вместо волос на головах извивались щупальца. Передвигались они на шести ногах. Руками служили две конечности, растущие из спины и оканчивающиеся грозными клешнями вместо ладоней.
С их тел ручьями бежала зеленая слизь.
У меня отвисла челюсть; я затрясся всем телом. Захотелось убежать… и как можно скорее.
Но я не мог. Я обязан был узнать, что они тут делают.
Несколько пришельцев тащили странного вида серебристые инструменты. Через каждые несколько минут они дружно направляли их в небо.
А потом двое из них заскользили прямо ко мне. Неужели заметили?
Нет.
Инопланетяне принялись переговариваться. Их голоса были булькающими, словно из-за сильной простуды. И к превеликому моему удивлению, говорили они по-английски!
— Мы почти закончили третий этап, — пробулькал Пришелец Номер Один. — Этот сигнал станет окончательным.
— Земляне сами напросились, — ответил таким же бульканьем Пришелец Номер Два. — Эти их телевизионные волны, что они все время посылали в космос, подали нам идею.
— Как только мы узнали их язык, — продолжал Номер Один, — и поняли, сколь важно для них телевидение, остальное было вопросом времени.
— Потребовалось десять долгих лет. Невидимые послания, что мы закладывали в их любимые передачи, превратили их в безвольных глупцов. Земляне не верят даже в летающие тарелки. Думают, мы — это фантастика, — Номер Два противно засопел. Наверное, это был смех.
— Это последнее послание с ними покончит, — продолжал Номер Один. — Они не смогут сопротивляться. Они будут беспомощны против нас. Они будут покорно сдаваться.
— Когда выходим в эфир? — спросил Номер Два.
— Ровно в двенадцать часов по земному времени, — ответил Номер Один. — А начнем завтра, в восемь часов вечера. Это у них так называемый «прайм-тайм».
Я ушам своим не верил.
Все эти годы телевидение действительно подтачивало человеческую расу! В точности как говорили предки!
Возможно, отказ от телевизора оказался в конечном итоге хорошей идеей.
Двое пришельцев скользнули прочь. Потом я увидел, как в верхней части корабля открывается огромный люк.
Инопланетяне немедленно побросали все дела и повернулись к кораблю. Послышалось жужжание. Из недр корабля поднялась огромная серебристая тарелка.
Больше всего она походила на тарелку спутникового телевидения.
Ту-то я и вспомнил о камере. Нужно было сделать хотя бы несколько снимков. С моим всегдашним везением они наверняка окажутся никудышными. Но попробовать стоит.
Мои руки так дрожали, что я едва мог нажимать на кнопку.
Я успел сделать пять снимков, а потом случилась беда.
У меня засвербило в носу. Все сильнее и сильнее. Меньше всего мне хотелось выдать себя каким-нибудь звуком. Но что я мог поделать?
Я чихнул.
Пятеро пришельцев немедленно повернулись и уставились на мое укрытие. Прежде чем я успел пошевелиться, они ринулись ко мне.
Сердце бешено заколотилось в груди. Я попытался завопить. Но издал лишь придушенный хрип.
Я не мог дышать. Я попытался обратиться в бегство. Но ноги будто к земле приросли.
Один из пришельцев тащил серебристый мешок. Из него он вытащил какую-то трубку.
Другой инопланетянин схватил меня. Первый вогнал трубку мне в бок.
— Оу! — только и вскрикнул я. А потом все погрузилось в темноту.
* * *Когда я очнулся, вокруг по-прежнему царила кромешная тьма. Я попытался встать, но не смог. Что-то… кто-то уже успел привязать меня к столу.
Я находился на космическом корабле.
Я приподнял голову и огляделся. Единственным источником света в помещении был громадный телеэкран. Он висел в воздухе примерно в шести футах передо мной.
— Просто смотри телевизор, — донесся из темноты булькающий голос пришельца.
Показывали повторный выпуск «Космических странников». Я слышал об этом сериале, но никогда его не смотрел.
Я закрыл глаза. Я не хотел смотреть. Но инопланетянин в темноте произнес:
— Открой глаза, человек.
Что-то в его тоне подсказало мне, что лучше подчиниться. Так я и сделал.
И я смотрел.
Целых три часа.
Я ожидал, что почувствую себя странно. Я ожидал, что буду загипнотизирован, или еще что-нибудь со мною случится.
Но ничего не произошло.
Полагаю, нужно сызмальства смотреть их ТВ, чтобы оно на вас подействовало.
Внезапно экран погас.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил пришелец из темноты.
— Превосходно, — вяло ответил я. Я пытался казаться загипнотизированным.
— Хорошо, — сказал голос. — А теперь иди домой. Ты никогда здесь не был. Когда мы придем, ты будешь готов.
— Я буду готов, — повторил я «подгипнозным» голосом.
Следующее, что я помню — как обнаружил себя стоящим у корабля. Мне хотелось бежать, но я решил, что это плохая идея. Я должен притворяться, будто нахожусь у них под контролем. Так что я просто спокойно удалился.
Оказавшись дома, я ворвался в спальню к родителям. В ногах ощущалась слабость. В груди — пожар. Я едва дышал.
— Мама! Папа! Там летающая тарелка! — выдохнул я. — Они поймали меня. И они будут испускать такой телесигнал, от которого мы все станем рабами! Завтра вечером, в восемь! Нужно что-то делать!
Папа сел в постели. Мама открыла глаза.
— Тебе приснился кошмар, Стэнли, — сказал папа. — Ложись снова спать.
— Нет, нет! Это на самом деле! — завопил я. — Вы должны мне поверить. Вы обязаны!
— Стэнли! — мама тоже села. — Это был всего лишь сон. Но я рада, что ты начал понимать, почему мы не смотрим телевизор.
— Возвращайся в постель, сынок, — велел папа. — Обсудим это утром.
— Весь мир под угрозой, а вы мне не верите! — взвыл я.
Тут я вспомнил о снимках.
— Я сделал фото! — закричал я. — Сегодня ночью! Это доказательство!
Я хотел снять фотоаппарат с шеи.
А его не было.
* * *На следующий день, в субботу, я позвонил Мелани в восемь утра. Очевидно, я ее разбудил. Мне было без разницы. Я выложил ей все.
— О, Стэнли, — произнесла она несчастным голосом, — это уж слишком. Ты не мог бы прекратить?
— Не могу я ничего прекратить, — ответил я. — Я говорю правду.
— Ага, конечно, — пробормотала она.
Когда я позвонил Робби, повторилась та же история.
— Уверен, так все и было, — сказал Робби. — А я вон на Юпитер пока слетал.
Я решил попытать счастья в полиции.
— Эй! — вскричал офицер Бэнкс, едва я переступил порог участка. — Это же тот самый тарелочный мальчик! Что, приятель, увидел еще одну?
Двое других офицеров радостно заржали. Я только и мог, что хлопать глазами. Все равно они бы мне не поверили.
