Владимир Сотников - Просто вор и простофиля
– Вот сейчас не повезу твою воду, – улыбнулся Даня. – Будешь сам разгадывать свои головоломки.
– Почему это мои? – искренне удивился Филя. – Жизнь у нас такая. Что я, один должен ее разгадывать? Конечно, я бы с удовольствием… Если бы мозгов хватило. Короче, Дань, хватит болтать, а?
– Ну и ну, – покачал головой Даня. – Сам болтает, а на меня сваливает. Я понял, что в такие моменты обязательно присутствие Аси и Ани. Обязательно! Ты на них будешь пар свой выпускать. А меня в покое оставишь. Ну что, будешь слушать?
Даня спросил строго, и Филя быстро закивал в ответ. Молча.
– Ладно, не буду выстраивать никакой системы, – махнул рукой Даня. – Просто так буду говорить.
– То-то! – довольно хмыкнул Филя.
– Самое поразительное в этой истории – этажерка. Она не из золота и не из серебра, чтобы ее воровать. Как предмет мебели она тоже не представляет особенной ценности, если ее так безжалостно разобрали. Чуть ли не разломали! Да к тому же потеряли одну из самых заметных ее частей – шишечку. Преступники обычно думают: ну кто обратит внимание на исчезновение такой безобидной и никому не нужной вещи? Украду – и все! А не понимают, что именно это и привлечет наше внимание. Вот если бы он украл, например, часы со стены – это было бы обычным воровством. Потому что часы ценные. Мы бы и расследовать ничего не стали. А такое похищеньице оч-чень даже интересно!
Даня полюбовался на шишечку, держа ее на вытянутой руке.
– Ты так говоришь, – хмыкнул Филя, – что кажется: этому Деду Морозу обязательно надо было что-то стащить. Ну просто жить он не мог без этого! А этажерочка ошибочно под руку ему подвернулась. Надо было тебе вовремя прийти, посоветовать часики свистнуть. Ты что, Дань, не понимаешь, что этажерка – необычная?
– Если б не понимал, не занимался бы сейчас с тобой этой головоломкой. – Даня вгляделся в шишечку. – Самая обыкновенная деревянная шишечка. Такую увидишь где-нибудь на полу в праздничном беспорядке – и не обратишь внимания. Вот Дед Мороз и не обратил.
Он говорил таким тоном, будто был экскурсоводом в каком-нибудь музее. Демонстрировал экспонат и рассказывал о нем.
– Это ошибка Деда Мороза номер один, – продолжил Даня. – У нас и Дед Мороз номер один, как ты сказал, и ошибка номер один, как уже я придумал. А потом в садик пришел настоящий Дед Мороз…
– Давай не отвлекаться ни на каких других Морозов, ладно? – предложил Филя. – Нам и своего хватит. Короче, есть у нас для размышлений похититель, есть украденная вещь, есть, как ты говоришь, ошибки… Я понял! На этих ошибках ты и хочешь построить наше расследование. А какие же еще ошибки? Номер два, три и… так далее?
– Молодец, не зря смотришь сериал про ментов, – то ли с одобрением, то ли с иронией сказал Даня. – Сразу понял, с чего надо начинать расследование. Ошибка номер два – пуговица. Конечно, пуговица.
Особенно рассмешило Филю это Данино повторение – «конечно, пуговица». Как будто он сделал необычайно важное открытие. Да эту пуговицу вполне можно было зачислить в один номер с шишечкой! Не обязательно для нее отдельный номер выделять. Только запутаться можно. Кажется, что много улик, а на самом деле все это – одно и то же. Чем по большому счету отличаются друг от друга шишечка и пуговица? Да почти ничем.
Но Филя только вздохнул и ничего такого не сказал. Не стоит сейчас затевать с Даней лишние споры. А то еще собьется со своих размышлений.
– Ошибка номер три, – Даня на секунду задумался, – очки. Ты прав. Дед Мороз в очках не так часто встречается. А тут еще такое совпадение с рекламным буклетом! По этому буклету и начнем поиски.
Филя усмехнулся:
– Странно, да? Ведь он же этими очками прикрывался. Маскировался. А получается, что они его и выдают в первую очередь.
– Жизненные парадоксы! – развел руками Даня.
Вид у него был при этом такой, будто он самый большой в мире специалист по этим самым жизненным парадоксам.
– Вообще-то не люблю я этих слов некрасивых, – пробурчал Филя. – Парадоксы… Как будто попал в какую-нибудь пустыню с колючими кактусами.
– Ого! – воскликнул Даня. – Да у тебя ассоциативное чувство языка.
– Чего? – обиженно проворчал Филя. – Болтаешь опять… О деле говори. Парадоксы, ассоциативное чувство! Ты, наверное, просто подкалываешь меня. Думаешь, я таких слов не слышал никогда? Слышал, не беспокойся. А вот без надобности их произносить у меня язык не поворачивается. Зачем? Есть и попроще выраженьица.
– И сколько слов в таких выраженьицах? – улыбнулся Даня. – Три слова? Может, ты только ими и обойдешься в поисках Деда Мороза? Кстати, что он там говорил, когда искал этажерку в приемной заведующей? Не эти ли самые слова? Которые ни в сказке сказать, ни пером написать… Короче, неприличные.
Филя открыл рот от неожиданности. А ведь он совсем забыл о том, что Дед Мороз что-то говорил в приемной! Вот молодец Данька! Не упустил даже такую мелочь.
– Постой-постой, – нахмурился, вспоминая, Филя. – Я сейчас вспомню точно, что он сказал. Ведь это очень важно…
– Важней не бывает, – кивнул Даня. – Ты сказал, что он перечислял какие-то предметы в комнате.
– Точно! Он сказал: вот картина и круглые часы на стене. И все совпадает, сказал. Значит, кто-то ему рассказывал, как выглядит эта комната!
– Вот в этом все и дело! – воскликнул довольный Даня. – А вовсе не в том, что там бормотал этот Мороз. Не слова неприличные нас интересуют, которые преступник произносит, споткнувшись или поскользнувшись. Таких слов сколько угодно можно услышать на улице, особенно возле каких-нибудь злачных мест. Но что толку от всех этих слов, произносимых без всякой причины? В мире много произносится глупых слов, которые не интересны никому. Тоже, между прочим, парадокс жизни. Училось-училось человечество разговаривать, а научилось ругаться… Ну ладно. А вот Дед Мороз, бормоча про себя слова, допустил свою четвертую ошибку.
– Третью, – поправил Филя и сразу же замахал руками.
Мол, считай как знаешь. Ведь шишечка с пуговицей, по-Даниному, числятся под разными номерами. Сейчас Филя готов был даже терпеть Данины размышления вслух – и про парадоксы, и про неприличные слова.
«Ничего, – думал он, – может, Даньке для лучшего соображения просто необходимо так языком болтать? Ну и пусть болтает. Если это полезно для дела».
– Четвертую ошибку, – повторил Даня. – Все совпадает, сказал Дед Мороз. И этим дал понять, что в этой комнате он никогда раньше не был, а пользуется ее описанием. Какой-нибудь знающий человек это описание сделал. И ознакомил с ним Деда Мороза. Так?
– Поменьше бы ты слов употреблял, – все-таки не удержался Филя. – И так все ясно.
– Ясно-то ясно, – улыбнулся Даня. – Но в расследовании, тем более в обсуждении, даже необходимо все повторять.
– Для тупых, что ли? – хмыкнул Филя. – Это для меня?
– Для умных, – совершенно серьезно сказал Даня. – Такие умные, как мы с тобой, тоже не всегда друг друга понимают правильно. Думаешь одно, говоришь другое, а понимают тебя по-третьему. Так что не лишнее это дело – повторение.
– Мать учения, – подсказал Филя. – Знаю-знаю. Стоп, остановись. Не учи меня так подробно. Ближе к делу.
– Ближе некуда, – отмахнулся Даня. – Значит, у Деда Мороза в детском саду есть сообщник.
– Ого! – удивился Филя. – Ты не увлекаешься в своих рассуждениях?
– Ни капельки, – спокойно ответил Даня. – Я основываюсь на фактах. Сообщником я в данном случае называю того человека, который описал преступнику, как выглядит интересующая его комната. Вот и все. А сообщник он или просто случайный человек, имеющий какое-то отношение к краже, – покажет наше расследование.
– Ой, ой, ой, – опять не удержался Филя. Ну до того комично выглядел Даня, когда жестикулировал как взрослый во время такого смешного рассуждения. – Ладно, дальше давай, Пинкертон.
– Ты хоть читал про этого сыщика? – почему-то обиженно спросил Даня. – Вот ляпнул первое, что в голову пришло. Просто слышал, что есть такой литературный герой. Я, конечно, не против, чтобы меня так называли. Но хочу предупредить: никогда не называй никого неизвестными тебе именами. А вдруг бы этот Пинкертон, которого ты не знаешь, оказался плохим? Знаешь, как я обиделся бы?
– Ты что? – Филя покрутил у виска пальцем. – Перерассуждался? Несешь глупость какую-то. Ну и что, что я не читал про этого твоего Пинкертона? Наверное, устаревшая какая-нибудь книжка. Я так сказал, как поговорку. Раз сыщик, раз про него книги написаны – нормальный, значит, сыщик. Ну ладно, Шерлок Холмс, давай дальше. Надеюсь, на Холмса ты не в обиде? А за его добропорядочность я отвечаю!
Филя в шутку провел по горлу ребром ладони – мол, вот мое поручительство за мистера Холмса – и вдруг воскликнул:
– Еще одну ошибку вспомнил! Дед Мороз укатил на «Волге», к заднему стеклу которой была прикреплена игрушечная обезьянка. Тремя лапками. А четвертой она дурака всем показывала. Вот так!
