Сесил Дей-Льюис - Происшествие в Оттербери
— Ну конечно, если тут нет преступления.
— Мы собираем деньги, чтобы заплатить за стекло, которое разбил Уэйтс. Мы чистим ботинки, другие моют окна, мы организовали хор и группу акробатов…
— Ну и чертовщина! — воскликнул Рикки.
Я понял, что он и впрямь здорово удивился. Обычно Рикки не употребляет столь сильных выражений в присутствии учеников.
— Хм, это, пожалуй, достойная затея. Желаю вам удачи. Э, а вот и директор! Интересно, не нуждаются ли его башмаки в ваксе? Я вам советую нагнуться и не поднимать головы, пока он не пройдёт мимо. Ему может не понравиться, что ученики Королевской школы чистят башмаки прохожим.
Рикки заплатил три пенса и пошёл навстречу директору. Взяв старого Брюзгу за локоть, он подвёл его к витрине книжного магазина. Мы услышали, как он сказал директору:
— Вы ещё не видели новинок «Серии натуралиста». Нам следует приобрести их для школьной библиотеки… Боже праведный, вы, должно быть, ступили в лужу, сэр! Взгляните на ваши башмаки!
— Ну и ну! Я могу поклясться, они были начищены до блеска, когда я надевал их сегодня утром, — сказал директор.
— На ваше счастье, сэр, вон на углу чистильщики.
— Да-да, верно. Очень вам признателен, Ричардс. И, пожалуйста, закажите эти книги для нашей библиотеки. — С этими словами Брюзга подошёл ко мне и поставил башмак на скамеечку. Я схватил щётки и низко-низко наклонил голову, так, чтобы директор не смог меня узнать.
Похоже, что Рикки подмигнул нам, когда направил директора к «чистильщику». Рикки — голова, его не проведёшь. Я уверен, что он сообразил, как попала грязь на его башмаки и специально подвёл директора к витрине. Дело в том, что в здании книжного магазина был подвал с зарешеченным окном. Окно выходило на улицу как раз на уровне ног прохожих. Топпи с помощником стояли на столе в подвале. Они притащили с собой ведро с грязной водой и заряжали ею водяное ружьё. Как только кто-нибудь останавливался у витрины, мальчики давали залп по башмакам. Гениальная выдумка и притом совершенно безопасная! Шум машин на перекрёстке заглушал выстрелы. Да и вообще-то люди, глазеющие на витрины книжных магазинов, так рассеянны, что не заметят, если даже рядом кто-нибудь упадёт замертво.
В полдень двое ребят сменили нас за ящиком чистильщика. Тэд, Топпи и я решили совершить обход и посмотреть, как идут дела. Сестрёнка Топпи (не та, что художница, а другая) увязалась с нами. Сначала она нам только мешала, но потом вдруг обнаружилось, что это не девочка, а просто клад. Мы как раз шли к рынку. Базарный день в Оттербери бывает по четвергам, но несколько мелочных лавок открыты и в остальные дни. И вот мы увидели одного торговца, который вовсю старался всучить прохожим те самые щипцы, которыми девчонки завивают кудри. Его компаньон, по-видимому, отлучился, чтобы где-нибудь пропустить стаканчик. В том, что у него был компаньон, я не сомневался. Сам-то он был совсем никудышным торговцем: заикался, словно автомобильный мотор, в котором неисправны три цилиндра.
— Пок-пок-покуп-покупайте щип-щип-щип-щипцы для зав-зав-завивки, — мычал он. — Бес-бес-бес-сроч-ная гар-гар-гар-гарантия.
Понятно, так много не наторгуешь. Внезапно Топпи юркнул к лавке, волоча за руку сестрёнку, и очутился за прилавком. Торговец был настолько изумлён его появлением, что поперхнулся и вообще уже не мог издать ни звука. Топпи поставил сестрёнку на прилавок (должен сказать, что у этой девочки на голове роскошные золотые кудряшки и она умеет трясти ими ну прямо как взрослая женщина). Потом Топпи схватил пару щипцов, сам прыгнул на прилавок, встал рядом с сестричкой, и тут началось невообразимое.
— Леди и джентльмены! — обратился к прохожим Топпи. — Вот перед вами чудо века: щипцы для моментальной завивки марки «Кулли», с гарантией, что вас не надули! Продаём со скидкой. Спешите, спешите! Всего полкроны за штуку! Женщины Лондона и Парижа в восторге от щипцов «Кулли». Леди, попробуйте завиться нашими щипцами, и вы сами себя не узнаете! Посмотрите на эту юную леди! Она завивается только щипцами нашей марки! Не так ли, мадам? — При этих словах Топпи легонько ущипнул свою маленькую сестрёнку. — Не так ли, мадам?
— Да, это правда, — выпалила девчурка, тряхнула кудряшками и захихикала.
— Вот лучшая реклама моментальных щипцов «Кулли», леди и джентльмены! Как говорится, комментарии излишни! — Тут Топпи пребольно дёрнул сестру за кудряшки, чтобы все видели, что это настоящие завитки, а не, упаси боже, парик! — Итак, кто из вас первый воспользуется нашим, щедрым предложением? Может быть, вы, сэр? — Топпи ткнул пальцем в сторону стоявшего в первом ряду неуклюжего верзилы, который, видать, приехал из деревни. — Подарите вашей девушке моментальные щипцы «Кулли», и завтра же она согласится выйти за вас замуж. Ну же, сэр, не стесняйтесь! Риск — благородное дело! Всего полкроны — и девушка ваша!
И вот так чудо — этот фермер краснеет, как свёкла, и лезет в карман за деньгами! Топпи зашептал что-то на ухо заике. Наверняка договаривался о своей доле в выручке. В ответ торговец только согласно закивал головой, и Топпи снова понесло. Толпа вокруг прилавка росла на глазах, и настроение у людей было превосходное. Топпи ещё больше разошёлся, и, казалось, его уж никто не остановит. Мы с Тэдом могли спокойно продолжать обход — Топпи в нашей помощи не нуждался.
Мы направились к парку с аттракционами. По пути нам попался маленький Уэкли. Он только что кончил полоть чей-то огород и был перепачкан, мне кажется, даже сильнее, чем в обычные дни, если это только возможно. На углу, где мы встретились, стоял слепой нищий. По улице шла какая-то старушка, и мы посторонились, чтобы дать ей дорогу. Тэд и Уэкли прижались к стене и случайно очутились по обе стороны от нищего.
Старушка остановилась, обернулась, посмотрела на них близорукими глазками и обратилась к нищему:
— Скажите, мой милый, эти бедняжки — ваши дети? Какие очаровательные мальчуганы! Какой позор — им приходится попрошайничать! Ай-я-я-яй!
К счастью, на Тэде и маленьком Уэкли были надеты самые старые штаны и рубашки, лицо и руки Тэда были перепачканы сапожной ваксой, а Уэкли выглядел так, словно пахал землю носом. Так что старушка свободно могла принять их за попрошаек. Слепой нищий оказался парнем находчивым, нужно отдать ему должное. Готов поклясться, что он был такой же слепой, как мы с вами! Опустив руку на плечо Уэкли, он жалобно затянул:
— Это сущая правда, мадам! Вот мой меньшой — Эстазий. А этого пострела, — схватил он за ухо Тэда, — зовут Сирил. Деточки мои — моя единственная отрада, мадам. Всё, что у меня осталось, когда померла моя старуха. Бедные сиротки. Ничего не ели со вчерашнего дня! Не пожалейте шести пенсов для голодных малюток, мадам!..
«Бедные сиротки» покраснели до ушей. Но как они ни корчились, им не удалось вырваться из цепких рук нищего. Старушка вытащила из кошелька целый шиллинг и протянула его нищему.
Когда она ушла, нищий обнажил зубы в зловещей улыбке и хриплым голосом промолвил:
— Если вы, сосунки, побудете здесь со мной полчасика, я вам дам шесть пенсов.
— По шесть пенсов каждому, — твёрдо ответил Тэд.
— Побойтесь бога, юные джентльмены: я ведь бедняк…
— По шесть пенсов каждому!
— Ну, в общем, девять пенсов и по рукам, парень!
— По шесть пенсов каждому! — отвечал Тэд. — Мы и так, чёрт возьми, уже заработали для вас шиллинг.
Нищий закатил глаза, застонал и, наконец, сдался. На этом я их оставил и пошёл дальше.
Как раз по дороге в парк стоял киоск мистера Сайдботтема. Мистер Сайдботтем торгует книгами и газетами. Некоторые ребята покупают здесь приключенческие журналы. Внезапно меня осенило — можно предложить Сайдботтему разнести сегодня вечерние газеты! Я поспешил к киоску.
Мистер Сайдботтем один из самых странных граждан Оттербери. Пожалуй, у него пары винтиков в голове не хватает. Но он никому не причиняет зла. С виду он высокий, с с помятым лицом и громадной лысиной. И всё время разговаривает сам с собой. Не знаю, то ли из-за того, что он прочёл всю эту кучу страшных комиксов, которые у него продаются, или по другой причине, но только Сайдботтем втемяшил себе в голову, что он Шерлок Холмс[2]. Мой отец — большой друг инспектора Брука. А Брук, как известно, начальник полиции в Оттербери. И вот отец рассказывает, что мистер Сайдботтем надоедает полиции, предлагая свои услуги для раскрытия самых таинственных убийств, не тех, что случаются в Оттербери, — в нашем городке ничего такого не было уже много лет, — он твердит, что может раскрыть убийства, о которых пишут столичные газеты. Когда я подошёл к киоску, то увидел, что на ладони у мистера Сайдботтема лежит пуговица и он изучает её при помощи увеличительного стекла.
— Очень важная улика, — сказал он, заметив меня. — Взгляни-ка на эту пуговицу. Не правда ли, весьма странно?
