Дмитрий Щеглов - «Златник» князя Владимира
Какая кошка между ними пробежала, я не знаю, но Данила на дух не выносил хитрющего Кольку. Может быть, он когда-нибудь обидел Данилу. Ведь он был его прямой противоположностью. Если Данила производил впечатление сытого, откормленного и добродушного барчука, то Колька выглядел как хмырь, худющий, длинный и завистливый, словно вырос на чужих, скудных хлебах. И так тощ, а тут еще его головой в бочку. Бабка наверно так и подумала, потому что она подлетела, и ни слова не говоря, неожиданно влепила звонкую затрещину моему приятелю Даниле.
– Коленьку моего обижать? Не позволю, я тебе бандит быстро руки укорочу.
Данила как теннисный шар отлетел в сторону и взвыл. Между бабкой и Данилой встала Настя.
– Да, кто его, вашего заморыша трогал. Мы его спасли от верной смерти. Он полез на стену и свалился головой в бочку. Да если бы мы его не вытащили, он так бы и утоп пока вы богу молились. Чего он у вас такой тощий? – наступала она на бабку. – Не с голодухи ли решил утопиться? Что за жизнь у парня, целый день на огороде, полет, и полет, сколько полоть можно? Да он родной ли вам внучок? Может быть подкидыш, а вы над ним измываетесь? Подтверди Коля, что мы тебя за ноги вытащили из бочки, – попросила она Кольку.
Бабка оторопела от такой атаки и посмотрела на виновато жмущегося внучка. А Колька, услышав про огород, и поняв, что после такой убедительной речи адвоката может навсегда избавиться от огородных мучений, как сыч молчал. У бабки сломленной Настиным напором мысли крутнулись на сто восемьдесят градусов. Теперь она смотрела на нас как на благодетелей.
– Спаси вас Христос и помилуй. Спасибо, что не дали загинуть безвинной душе.
Бабка поклонилась нам в ноги и, распрямившись, залепила на этот раз оплеуху родному внуку. Справедливость восторжествовала. Я на всякий случай отошел подальше, может быть здесь принято, раздавать всем сестрам по серьгам.
– За что? – заорал Колька, отскакивая подальше от бабки.
– Не водись с кем попало, они тебя на этот раз вытащили, а в следующий раз утопят, видишь какие бандитские рожи.
Я посмотрел на Данилу. Себя я не считал красавцем, но и на бандита не был похож. А друг мой и, правда, хотел изобразить что-то страшное на лице. Бабка взяла за руку великовозрастного Кольку и потащила на буксире за собой.
Настя, задумчиво глядя им вслед, сказала:
– Теперь Колька разнесет, что мы нашли трехведерный кувшин с золотом.
– Точно, – выругался Данила, – Колька, теперь побежит к Фитилю, и они раскопают ночью бучилку. А если еще Фитиль скажет Горилле, что мы нашли золотой клад, они сюда пригонят экскаватор, и ночью все вокруг перероют, ты утром и не узнаешь эти места.
– Что же теперь делать? – поникшим голосом спросила Настя.
– Единственное, правильное решение в этой ситуации, пустить их по ложному следу, предложил я.
– А как? – спросил Данила.
Глава VII
По ложному следу
Ох, и хитроумный план был придуман нами, почище троянского коня. Мы перебрали несколько вариантов и остановились на следующем. Это был конечно Настин план. Начала она как всегда издалека:
– Если исходить из непреложного факта, что мы с найденным кувшином засветились, и что Колька нас обязательно заложит Фитилю, я предлагаю всучить им куклу.
– Нужна была им игрушка, нашла, чем их купить? – буркнул Данила.
Настя не обращая внимания на его реплику, продолжала:
– Не ту куклу, что ты имеешь в виду, а план, карту, записку, наконец, ту, что ты спалил.
Ничего, не понимая, мы таращили на нее глаза.
– Я предлагаю нарисовать самим план монастыря и показать на нем места захоронений еще нескольких кладов. Только места должны быть такие, чтобы до них трудно было добраться. Я даже знаю, где один можно нарисовать. Вон под стеной видите, какая куча мусора лежит, вот там и надо указать место следующего клада. Пока они уберут эту кучу, знаете сколько времени пройдет, а мы за это время что-нибудь придумаем. Постараемся отвести воду и раскопать второй клад. Как?
Она на минуту замолчала, ожидая нашей реакции. Мы с Данилой переглянулись.
– А чего, можно попробовать, – сказал Данила, – у нас же верхняя обложка осталась целой, только порвана пополам. Я думаю, так даже естественней будет, Фитиль подумает, что мы случайно на карту наткнулись, когда восстанавливали книгу.
Насте понравилась наша идея.
– Самое главное нарисовать ее правдоподобно и подсунуть эту дезу Кольке. А там пусть они с Фитилем разбираются. Согласны? Вот потеха будет, там же еще старинное название книги есть.
Не успел я до конца осознать гениальность идеи, как Данила вылез со встречным предложением.
– Я такую карту могу нарисовать, пальчики оближешь, по ней можно будет даже до Америки доплыть.
Когда мы пришли к Даниле домой, в руках у него в очередной раз оказались ножницы для стрижки овец.
– Послужи Варлаам послушнику Даниле на святое и богоугодное дело… Аминь!
Ножницы щелкнули и оскопили Варлаама и Иоасафа. Под самый корешок Данила срезал у старинной книги обе обложки. Теперь дощечки надо было обтянуть новой кожей, приклеить и закрепить ее с корешком книги.
– У меня клей «Момент» есть, пошли ко мне, заодно пообедаем, – подсказал я Даниле, как ему найти выход с переплетом книги.
– Согласен, заодно подумаем как карту составить, – он рассовал оба куска кожи срезанных с книги, по разным карманам.
Когда мы пришли, бабушки не было дома, кормить нас было некому.
– Скоро появится, – успокоил я Данилу и Нстю.
Мы высыпали у меня в комнате на стол содержимое кувшина, и остались недовольны. Дрянь, а не клад, если бы не золотая монета, и смотреть не на что было бы.
– Мне кажется, это серебро, не пойму, почему оно проржавело? – с видом знатока сказал Данила. – Говорите, что рисовать, – поторопил он нас, – не зря же «секир башка» книге делали.
И тут перед нами встала первая проблема, о которой мы не подумали. А что, собственно говоря, писать и рисовать, и чем писать? Вариант письма обычными чернилами был нами, изначально отвергнут. Никто из нас толком не знал, существовали ли чернила, в далеких от нас веках.
– Кровью буду писать, – сразу нашел выход Данила и вытянул руку, – режьте.
Настя его осадила.
– Тебе хорошо, кровопускание пойдет тебе только на пользу, и ты еще будешь как античный герой, а как Максу быть, если бабка войдет и увидит, что у него из руки капает кровь. Что она подумает?
– Что мы сатанисты, – заржал Данила.
– Смейся, смейся, а ты знаешь, что надо рисовать?
– Нет.
– И я не знаю, пошли в библиотеку.
Оказывается, нарисовать карту и написать письмо, это вам не хухры, мухры. Надо владеть навыками древнерусского письма, и иметь хоть какие то знания по истории.
Библиотека была рядом с монастырем. Когда библиотекарша увидела, что мы втроем попросили во время летних каникул литературу по истории родного города, она приятно удивилась и постаралась нам выдать, все что имелось на эту тему. А имелось очень мало. Три тоненькие книжки. Слава богу, что хоть это было.
– Не затеряйте, – предупредила библиотекарша. – Единственные экземпляры.
Обрадованные, как на крыльях, мы понеслись обратно. Теперь у нас на руках было, хоть, что-то. Все три книги были одного автора.
– Ищем скорее план монастыря, – приказала Настя, и мы расселись каждой со своей книгой.
Никакого плана в них, конечно, не было, но мы почерпнули массу полезных сведений. Только и раздавались по комнате наши восклицания, и голоса зачитывающие отдельные строки или даже целые абзацы. Я никогда еще не получал от чтения специфической литературы такого удовольствия. Данила подпрыгивал на месте. А Настя вообще не давала нам рот раскрыть своим вольным пересказом. Наконец Данила нашел выписки из текста писцовых книг семнадцатого века. Слушайте, торжественно он объявил:
– «в монастыре келья келарская да палатка казенная, да сушило, да ледник каменный, да восемь келий братских, поварня и хлебня каменные, изба и амбар. Вокруг монастыря ограда каменная длиной 100 сажен, а поперек 70 сажен, на святых воротах шатер, верх каменный. Вблизи монастыря расположилась подмонастырская слободка и неподалеку село Селиванова гора, где жили монастырские слуги и ремесленники. В 1656 году знатный боярин Иван Андреевич Милославский построил в монастыре третий каменный храм в честь Всемилостивого Спаса».
– Молодец, – похвалила его Настя и не забыла про себя, – Видите, как я правильно пропорции соблюла, десять к семи, как в писцовой книге.
Но Данила снова перехватил инициатаву:
– Все ребята, мы теперь знаем, что на территории монастыря один храм и две церкви.
– А ты, что считать разучился, сам сосчитать не мог на месте до трех? – недовольно проворчала Настя.
– Сосчитать то я мог, – огрызнулся Данила, – но если третье строение, то есть храм Всемилостивого Спаса построили в 1656 году и об этом есть официальная запись, то когда поставили две первые церкви об этом нигде записей нет. Поэтому если я на карте нарисую только две церкви, тот, кто на нее посмотрит сразу решит, что карту составляли до 1656 года. Карта будет древняя, древней не бывает.
