Мария Некрасова - Толстый – повелитель огня
Глава IV
Несговорчивый профессор
Ключ в замке не поворачивался, значит, бабушка уже пришла. За годы жизни в Москве она так и не оставила деревенской привычки оставлять дверь незапертой, когда сама дома. Тонкий с Ленкой сперва пытались бороться, но быстро поняли, что зря. За бабушкой можно только молча запереть дверь, заставить бабушку самой повернуть ручку замка – невозможно. Этой привычке много лет. Бабушка с гордостью рассказывает, как соседки по студенческому общежитию пытались приучить ее запирать дверь. Они ворвались ночью с воем и в масках, вооруженные бутафорскими пистолетами из кружка самодеятельности. Бабушка тогда отделалась легким испугом, а вот соседки еще долго с ней не разговаривали. Перепуганная бабушка решила дорого продать свою жизнь, и разбойникам не поздоровилось. Утром их было легко опознать по цветастым синякам.
Старая это привычка, как сама бабушка. Она пережила спектакль соседок по общежитию, потом нотации от дедушки, от детей. Много лет многие люди ругались и вопили: «Закрой!» Но ничто не сломило деревенского духа. Бабушка, как много лет тому назад, продолжала оставлять дверь незапертой. Что ей внуки со своим ОБЖ! Что ей квартирные кражи!
Тонкий нажал на ручку, вошел и начал разговор с умным человеком:
– Надо же! Бабушка опять дверь не закрыла! А старушки у подъезда говорили: в нашем доме за последнюю неделю было несколько квартирных краж. Какая непростительная неосторожность…
– Брешут твои старушки, – среагировала бабушка, хотя Тонкий к ней специально не обращался. Он честно разговаривал сам с собой, зная, что с бабушкой бесполезно беседовать о незакрытых дверях. – Врут все. Одна кража у Майи Дмитриевны и была позавчера, а они уже раздули: «Не-е-сколько, за неде-е-лю!» Врут.
Тонкий кивнул: «Хорошо». Ну то есть хорошо, что одна. Хотя Майю Дмитриевну жалко. Она работает вместе с бабушкой, иногда заходит за ней по утрам. Веселая такая, не скажешь, что преподает экономику. Непонятно, что именно домушники хотели украсть в квартире преподавателя, но обидно же!
– Как она сама-то?
– Сейчас отошла вроде. Говорит, вынесли всю технику, даже холодильник. Днем, пока она была на работе. И как не лень-то было: с пятого этажа, без лифта.
– Ничего себе!
Что тут говорить: действительно чудно́. Загадочные преступные умы, не постижимы они ни для бабушек, ни для подростков. Вот почему их понесло именно к Майе Дмитриевне?! В подъезде есть люди побогаче, и квартиры их пониже пятого этажа, и тоже днем никого не бывает дома. Ан нет, понесло бедолажных за стареньким холодильником на пятый этаж, когда на первом новеньких полно…
– Да как в анекдоте, прости господи! «Ограбили квартиру на пятнадцатом этаже. Вынесли рояль и штангу». Она уже не знает, рыдать или смеяться.
Сашка кивнул, действительно, и смех и грех. А самое смешное, что эта кража не могла быть случайной. Что ли, проходил человек мимо, увидел незапертую дверь, как у бабушки, да и вынес всю бытовую технику в кармане?! То-то. Спланирована была кража, и действовал не один человек, и грузовик небось под окнами ждал… Вот и пойми после этого загадочную преступную душу!
Хотя если в каждом дурацком поступке искать глубинный смысл, то можно бог знает до чего доискаться, а правды все равно не узнать. Кража была одна, и произошла она у Майи Дмитриевны, точка.
– Милиция приезжала?
– Вчера. Ищут.
«Группу идиотов, торгующих подержанной бытовой техникой», – подумал Тонкий. А вслух он не нашел, что сказать, и не сказал ничего, молча стал переобуваться.
Зря, потому что бабушка еще не ушла и, конечно, заметила испачканные джинсы. Конечно, присела и стала разглядывать грязные подтеки, порванный рукав и заодно Сашкину страдальческую физиономию: чтобы разуться, надо присесть, а это больно, когда ушиблено ребро. Наконец, бабушка озвучила свою догадку:
– Дрался?
Ну что за человек! Двери не запирает, хоть в подъезде и кража, в драках уличает, хоть лицо и не помято… Стало почему-то обидно: за нее ж беспокоятся и в драку лезут, а она!..
– В футбол играл, – соврал Тонкий. И тут зазвонил телефон.
Не дав бабушке опомниться, Тонкий в одном ботинке влетел в комнату и схватил трубку:
– Слушаю!.. И повинуюсь, – ляпнул он, сам от себя не ожидая.
До боли знакомый голос хмыкнул и ответил:
– Не будет ли любезен уважаемый джин пригласить к телефону Валентину Ивановну?
Тонкий хотел ответить, как в мультике – про шашлык, но подумал, что это будет недостаточно грубо. А что будет достаточно? И зачем? Чтобы возглавить хит-парад пранковских файликов?! Сомнительная слава. Тонкий дотянулся до пульта, врубил телек. Какой-то музыкальный канал – очень хорошо. Добавил звука, положил рядом трубку и вышел. Пусть Ваня послушает музычку, это успокаивает.
Бабушка стояла прямо за дверью, угрожающе скрестив руки:
– Что ты ему сказал?
– Ничего. Музыку включил.
Бабушка заглянула в приоткрытую дверь за Сашкиной спиной, увидела: трубка лежит, музыка играет, и возмутилась:
– Это же неприлично! Тебе звонит человек, а ты…
Все-таки бабушки – удивительные люди. Их изобрели специально, чтобы внуки не соскучились. Они могут пичкать тебя пирожками, а через минуту говорить, что сладкое – вредно. Могут ругаться как сапожники, но падать в обморок при слове «дурак». Могут закопать на даче все яблоки (слишком много в этом году, не увезем) и купить на рынке точно такие же (надо же в город фруктов привезти). И при всем при этом они будут правы. Всегда. И не спрашивайте, почему, этого никто не знает. Даже сами бабушки.
– Ба, да ты что?! Он тебя доводит, ты ругаешься – это нормально. А музыку включить уже нельзя?
Бабушка поджала губы:
– Может быть, он по делу позвонил, а ты не дал сказать.
– Самой не смешно?
– Нет. Подойди и возьми трубку.
Тонкий не стал спорить, подошел, взял, услышал частые гудки и с чистой совестью повесил трубку над рычагами, ловко подсунув под нее карандаш. Из коридора не видно, что трубка не лежит, и не слышно. Зато так спокойнее. Развернулся и быстро пошел назад, чтобы бабушка не вошла за ним.
– Он уже отключился.
– Ну и ладно. Так ты, говоришь, полюбил футбол?
– Какой футбол?
– Так и знала, что никакой! Дрался, отвечай?
Вот так прокалываются сыщики. Неожиданный вопрос, необдуманный ответ – и про тебя все известно. Вопросы, наверное, задают специально обученные бабушки. Конечно, можно попробовать отбрехаться:
– Мы с Фоминым банку пинали. Вот я и сказал: «Футбол».
– Синяков тебе тоже Фомин наставил? Вот я на него в милицию!..
– Нет! Подожди! – Тонкого уже утомила эта игра в разведчиков. – Пойдем, я тебе кое-что покажу.
– Сперва скажи, с кем подрался.
– Да блин!
– Ты можешь употреблять бранные слова. В конце концов, это такие же лексические единицы, как и все остальные. Но изволь делать это своевременно и пра…
– Сдаюсь, сдаюсь! – Тонкий картинно поднял руки. – Гуляли на Арбате с Федоровым, Фоминым и Вуколовой. К нам пристала компания фанатов Цоя, мы подрались. Довольна?
– Теперь верю, – бабушка удовлетворенно кивнула. – Если понадоблюсь, я у себя в комнате. – Она развернулась, чтобы уйти. Ну что за человек! Сперва всю душу вымотает, а потом: «Я у себя в комнате». Эй, а ошибки как же?!
– Подожди! Я должен тебе кое-что показать!
– Что? – обернулась бабушка.
– Увидишь, пойдем.
– Опять играешь в секреты? Мне некогда, меня ждет целая куча тетрадей.
Нет, ну как вам это нравится?! Когда бабушка почем зря гробила время на воспитательную работу, эта куча ждала и не шелестела. А теперь, когда речь идет о действительно важном…
– Не куча, а стопка, – кротко поправил Тонкий. – Это ее тоже касается. Пойдем, а?
– Ну что с тобой делать? – бабушка картинно вздохнула. – Ты просто вьешь из меня веревки. Пойдем, чего уж. Только быстро, тетради ждать не будут.
«Проверятся сами», – сердито подумал Тонкий, но вслух только крикнул:
– Мигом! – И первый скакнул в свою комнату.
Ничего, сейчас бабушка увидит эти ошибки, забудет обо всех на свете тетрадях!
Сашка включил компьютер, мучительно долго топтался рядом, ожидая, пока загрузится. Бабушке как раз хватило времени дойти и сесть рядом.
– Мультфильм какой-нибудь?
– Нет, сейчас… – Тонкий открыл «хистори» новой «аськи», развернул во весь экран и кивнул: – Смотри, какие ошибки.
– Отвратительные, – глянула мельком бабушка. – Все?
– Тебе не знакомы?
– Что?
– Ошибки. У твоих студентов таких нет?
– Встречаются, но не все сразу. А что?
– Это Ваня, ба. Телефонный. Посмотри в тетрадях, а?
Сначала бабушка молча рассматривала экран. Потом несколько раз пролистнула туда-обратно их содержательный диалог. Рассеянно спросила: «Что за Ира?», только кивнула, услышав ответ (в другое время прочла бы нотацию). Потом сказала:
– Это не мой студент, Саш. У меня таких грамотеев нет и быть не может. Хотя… Похоже, добрую половину ошибок он делает специально.
