И. Фринсел - Где ты, Салли?
На крыше тех немногих легковых автомобилей, которые еще были на ходу, часто можно было видеть своеобразный плоский баллон. Этот баллон постоянно надо было заправлять газом. Ездили такие машины хорошо, но было это не так практично, как с нормальным топливом.
Водители не могли уже преодолевать большие расстояния без остановок. Им часто приходилось подкладывать дрова в генератор или заправлять баллон газом.
Требовалось много смекалки и находчивости.
Но вернемся к бумажным занавескам. Недалеко от дома Фрека с недавнего времени жили муж с женой, которые несколько отличались от других людей. Это была вполне приличная пара, но очевидно было то, что не они, как выразился отец, выдумали пороха.
Как эта история стала достоянием улицы, видимо, навсегда останется загадкой. Но, наверное, все началось с того, что Нельте в один прекрасный день пришла в голову мысль: сделать в доме уборку.
Ее взгляд упал на занавески, которые когда-то были белыми, а теперь стали по краям грязно-серыми и покрылись пятнами.
Она поставила на печку кастрюльку с водой и бросила туда занавески для кипячения, решив при этом, что может теперь спокойно пойти в магазин. Во время войны это могло означать, что тут и там приходилось стоять в очереди, на что уходило немало времени. Но времени у Нельте было достаточно, и вскоре она забыла про занавески на печке.
Когда Барент пришел домой, его жена все еще где-то стояла в очереди. К счастью, он пришел как раз вовремя: вода в кастрюльке уже почти что выкипела. Крышка весело подпрыгивала, и густая каша бурлила так, что любо было смотреть.
В то время никого не нужно было спрашивать, хочется ли ему есть или нет, потому что досыта редко кто наедался. И у Барента сразу поднялось настроение, когда он увидел, что Нельте, очевидно, сумела достать манную крупу или что-то подобное. Он принес ложку из кухни, чтобы помешать в кастрюльке. Он позаботится о том, чтобы варево не пригорело. Он очень любил кашу.
Только жаль, что Нельте так долго не возвращалась домой. И, ах, она ведь не рассердится, если он отведает маленько. Барент в конце концов не устоял перед таким большим искушением. Давай он пока что возьмет одну тарелку. Но когда Барент брал себе сам, то это всегда была полная тарелка. Еще бы! Да и с горкой. Насколько это было возможно для каши, конечно. Но, к счастью, она была довольно-таки густая. Ложку сахара поверх и — можно есть.
Жаль только, что Нельте все еще не было.
Чудо, что за каша. Такую он еще никогда не пробовал! Она напоминала... напоминала... Да, что же? Все, что только съедобно для голодного человека.
Взять еще тарелочку? Нельте так долго не идет... Ну ладно, он возьмет только еще одну...
Барента уже нельзя было остановить. Горячая каша доставляла ему такое удовольствие.
Когда Нельте пришла домой, кастрюлька была уже почти что пустая. Осталось немного на донышке.
Ну да, он ведь честно старался и ей еще что-то оставить. Хотя это было нелегко.
Но Нельте совсем ничего не захотела есть. К его удивлению, она только рассердилась. И прошло немало времени, пока Барент понял, из-за чего она так шумела. Она все твердила о занавесках и о том, что ей теперь повесить на окна. Да, жаль занавески. Сам-то он обойдется и без них, но Нельте их, видимо, очень любила.
Но и жалко выбрасывать оставшуюся кашу. Поэтому он ее тоже съел.
— Лучше ты, чем я,— сказала Нельте.
Барент решил, что это было очень благородно с ее стороны.
8. В школе
Фреку нравилось учиться на плотника, и он охотно ходил в школу. Когда он весь был поглощен занятиями, случалось, что он даже забывал о войне.
Требовалось огромное внимание, чтобы сделать хорошее гнездо под шип. Не говоря уже о соединении в ласточкин хвост! А учителя были строгие! Не надо думать, что они позволяли работать спустя рукава. Миллиметр неточности? Можно сразу переделывать.
— Ты хочешь исправить это мебельным клеем, что ли? Каким же ты станешь специалистом!? Если ты думаешь, что твой шеф будет потом доволен такой работой, то ошибаешься! Или ты хочешь работать на фабрике, где делают ящики под апельсины. Знаешь, из того занозистого дерева осины,— так учитель как-то выговаривал другого мальчика.
Нет, лучше уж сразу переделать свое изделие, чем надеяться, что учитель не заметит брак. Впрочем, это даже глупо, потому что, если ты уже сам увидел неточность, то он, разумеется, во всяком случае не проглядит.
Фрек любил плотническое ремесло, и оказалось, что у него способность к такому делу. Его уже несколько раз хвалили за сделанную работу. А это случалось нечасто. На похвалу здесь очень скупились.
И все же еще больше, чем работа с молотком, стамеской, рубанком и пилой, ему нравилось занятие с карандашом и бумагой. Уроки черчения доставляли ему самое большое удовольствие.
Предметное черчение. Вначале их обучали простейшим вещам. Да, так учитель сказал. Но уже эти простейшие вещи оказались довольно-таки трудными! Они чертили буквы и цифры. И линии. Ты, конечно, думаешь, что это пустяк, но все же! Черчение жирных и тонких, пунктирных и штрих-пунктирных линий, штрихование плоскостей, все это нужно было усвоить достаточно хорошо. А потом уже начиналось настоящее черчение.
Некоторые ребята даже карандаш вначале не умели правильно держать в руках. Были и такие, которые умудрялись вдоль прямой линейки начертить кривую линию. К счастью, у Фрека таких проблем не было, но все равно ему пришлось много поупражняться, прежде чем он действительно приступил к черчению соединений из дерева и тому подобного.
Но когда он приобрел необходимые навыки, его план для будущего был готов. После профшколы он пойдет учиться на чертежника-архитектора. Дома он это уже объявил.
— Ладно,— сказал отец,— но сначала постарайся получить диплом плотника.
Бабушка Кломп прочитала ему из Библии, что муж Марии, приемный отец Иисуса Христа, тоже был плотником. И что Сам Иисус тоже занимался этим делом. Написано в Библии! В Евангелии от Марка, это он запомнил. Сын Божий на земле был плотником... “Тогда это, наверное, очень хорошая специальность”,-подумал Фрек. Он много об этом размышлял. Ему было приятно осознавать это, но у него тут же появились различные вопросы. Например: неужели Иисус Христос никогда не пилил криво или не ударял Себя по пальцам, как он?
Он не знал точно, можно ли вообще так думать; может быть, это непочтительно? Он спросил об этом бабушку Кломп. Она, к счастью, рассмеялась. И конечно, она опять взяла Библию и прочитала ему о том, что Иисус Христос оставил небесную славу и стал подобным людям во всем, кроме греха.
— Это такое великое чудо,— сказала она,— что превосходит наш разум. Но все это было нужно, чтобы нас спасти. Когда Господь Иисус пришел на землю, Он оставил всю Свою небесную славу: Свое могущество, Свое всеведение, Свою вездесущность, Свою неприкосновенность. Да, в Библии написано, что хотя Он и Сын Божий, но научился послушанию и поэтому страдал... Трудно представить себе, что Иисус Христос должен был чему-то учиться. Его могли бить и над Ним могли насмехаться. Его могли арестовать и мучить. Его могли даже убить. Но в Библии написано, что это все только потому, что Он Сам этого хотел! Да, Фрек, я верю, что Иисус так же, как и ты, должен был учиться мастерству плотника.
Фрек с удивлением слушал ее рассказ. Его сердце наполнилось глубоким благоговением. Как хорошо мог понять его Господь, когда у него что-то получалось только с трудом.
Но в одном он был абсолютно уверен, и даже бабушка Кломп его в этом не переубедит: его изделия никогда не будут такими красивыми, как те, которые делал Иисус Христос!
Как-то во время работы Фрек так сильно ударил себя по пальцам, что сказал плохое слово. Оно вырвалось у него прежде, чем он успел подумать. Да, это опять показало, кто он...
Подобен людям, но без греха... Это было чудо, о котором он не переставал думать.
Уроки черчения, по мнению Фрека, всегда проходили очень быстро. У него было хорошее местечко, рядом с окном. Он наслаждался обилием света и хорошим видом сверху на канал. Но он редко выглядывал наружу: работе требовала все его внимание. Только время от времени нужно было распрямить спину. Чертежная доска лежала горизонтально на столе, и если все время стоять, склонившись над ней, то начинали болеть мышцы.
Благодаря своему месту около окна, он сразу замечал, когда что-то происходило у канала. Так однажды внимание Фрека привлек шум на его противоположной стороне. Выглянув в окно, он увидел на краю вала большую группу возбужденных людей. Они смотрели и показывали на что-то, покачивающееся в воде.
Учитель тоже подошел к окну, и в классе вдруг все зашумели. Каждый хотел видеть, что там происходит. Можно ли им тоже посмотреть?
Правила были строгими, но в этот раз учитель не отправил ребят обратно на их места. Они увидели, как подъехали полиция и пожарная охрана с различными приспособлениями для того, чтобы вытащить из воды мужчину. Он был в униформе.
