Наталия Кузнецова - Дело о синекрылой бабочке
— Нет. Могу пожарить картошку.
— Картошку? Зачем она ему?
— Да будет тебе, Ромочка, известно, что картошка — одно из самых популярных английских блюд. Знаешь, сколько ее каждый англичанин съедает в год? Двести кило!
— Жареной?
— Всякой, включая чипсы.
— А ты откуда знаешь?
— Читала.
— Ну, тогда жарь картошку, — разрешил Ромка.
Но не успела она выложить клубни в раковину, как раздался звонок в дверь, сопровождаемый оглушительным лаем Дика.
— Держи его! — завопил Ромка. — Вдруг он Темку цапнет!
Лешка схватила пса за шкирку, а Ромка побежал открывать. Но Дик вырвался и кинулся на вошедшего. Не успела Лешка опомниться, как пес подпрыгнул и… лизнул Артема прямо в лицо. А тот без всякого страха оттолкнул от себя собаку и спокойно спросил:
— Что это с ним? Пожил у вас несколько месяцев и в болонку превратился? Куда вся его злость подевалась?
— В нас пошел, — засмеялась Лешка и мысленно поблагодарила своего лохматого друга: создав суматоху, Дик помог ей справиться с волнением.
Английский гость положил на стол огромную коробку конфет и осмотрелся:
— Как же давно я у вас не был! Эта комната мне казалась больше.
— Это потому, что ты подрос. И я тоже. — Ромка подвел друга к притолоке, где папа отмечал его рост. — Вот, видишь, я вырос на целых шесть сантиметров.
— Я — на столько же.
Артем по-прежнему был выше Ромки на полголовы и казался гораздо взрослее. А еще от него исходил особый, прямо-таки невероятный магнетизм. Он был лучше всех, с ним никто не мог сравниться. Но, чтобы не уподобляться Ромке, теряющемуся при одном лишь взгляде на Марину, Лешка решила изо всех сил скрывать свои чувства и вести себя спокойно и независимо.
— Садись на диван, — по-хозяйски распорядилась она, — а я пока картошку почищу.
— Зачем? — удивился Артем.
— Тебя кормить.
— Английским блюдом, — добавил Ромка.
— Не надо ничего, меня дома закормили.
— Тогда, может быть, чаю? — по-светски осведомилась Лешка, а Ромка изогнулся в шутовском поклоне.
— Сэр, отопьете с нами чайку? Хотя нет, джентльмены пьют чай в пять часов. Файв о’клок! Но, может, вы сегодня нарушите традицию? Ради нас, сэр!
— Да хватит тебе, — отмахнулся Артем.
— Тогда рассказывай, как там в Англии?
— Неплохо. Но все по-другому. Занятий спортом очень много. И каждый час расписан по минутам: то одно, то другое… Теперь я здесь отдохну, отосплюсь.
— А на «лягушке» ты катался? — спросила Лешка. Когда Артем уехал, она приобрела кучу книг, повествующих об Англии и ее обычаях, и много сведений почерпнула об этой стране в Интернете.
— Катался, — ответил Артем и пояснил Ромке: — «Лягушки» — это такие автомобили-амфибии. Их создали еще в прошлом веке для высадки военного десанта на континент, а теперь на них по Лондону туристов возят. Сначала по улице катишь, как на машине, а потом по Темзе плывешь, как на катере.
— Класс! — восхитился Ромка. — А в Стоунхендже ты был?
— Был. У меня и фотографии есть. Я покажу.
— Темка, а в клуб ты вступил?
— В какой еще клуб?
— Ну как же! Все англичане — члены какого-нибудь клуба, где они проводят свое свободное время.
— Знаешь, Роман, у меня там почти нет свободного времени.
— Ну и правильно, мы создадим клуб здесь. Деньги для этого есть. У нас, Темочка, клад появился! То есть не совсем клад, но даже больше, чем клад — целое сокровище. То есть не совсем сокровище. И не совсем наше, а Славкино. Ну, вообще-то, и не совсем Славкино…
Пытаясь уловить в услышанном хоть какой-то смысл, Артем сморщил лоб и посмотрел на Лешку:
— Что еще за сокровище?
— Сейчас увидишь, — ответила она, а Ромка с торжественным видом извлек из-за дивана яркий пластиковый пакет с Эйфелевой башней, выудил из него перетянутую желтой резинкой пачку зеленых денег и подкинул ее вверх:
— Вот оно! И не что-нибудь, а баксы. Настоящие. Знаешь, сколько их тут? Двести тысяч! Как тебе это, а?
Артем взял у него пачку, молча вытащил из нее хрустящую бумажку, поднес к глазам, посмотрел на свет, повернул боком. Следуя примеру друга, Ромка взял другую купюру, тоже оглядел ее со всех сторон, и как великий американский деятель хитро подмигнул ему правым глазом. Недоверчиво качая головой, Артем, извлек из пачки еще одну сотню, затем третью, четвертую, пятую… Он положил их рядом, сравнил, а потом попросил дать ему новую пачку. Ромка с Лешкой, затаив дыхание, наблюдали за его действиями. Наконец Артем поднял голову и посмотрел на брата с сестрой:
— А почему это у них номера повторяются?
— Как?! Где?! — вскричал Ромка.
— Сам посмотри. Вот у этих двух, например, один номер — АВ 27953011 К.
Ромка распотрошил еще одну пачку и стал сравнивать номера купюр. А когда нашел несколько одинаковых, то расстроился — дальше некуда.
— А я думал, раз сбоку полоска… И знаки водяные… Что же это, выходит, они фальшивые? А на те баксы, у которых разные номера, тоже, значит, нельзя ничего купить?
— Я бы тебе не советовал. А посмотри, еще вот в этом месте краска чуть-чуть светлее. Не мешало бы и сравнить этот водяной знак с настоящим, хотя это уже ни к чему. Все и так ясно. Рассказывай лучше, где их Славка взял?
— В электричке, — убитым голосом сказал Ромка и смолк. Значит, все его заветные мечты — побоку? И ничего никогда они со Славкой себе не купят? И в джунгли он теперь не смотается?
— Ну же! — подтолкнул его Артем.
Ромка опомнился и горько вздохнул:
— Ехал он, значит, со своим пакетом, а мужик рядом — со своим. А потом мужик ушел и прихватил с собой Славкин пакет, а свой ему оставил. Ну вот и… Но ты не думай, что мы эти баксы тут же себе присвоили! Думаешь, мы совсем ничего не соображаем? Вовсе нет. Мы поступили честно!
— Это как же?
— Объяву в газету дали и очень долго ждали звонка. Но нам никто не позвонил и не пришел. Вот мы со Славкой и решили, что эти деньги у кого-то — лишние. И что их можно менять и тратить… Поехать куда-нибудь… Тачку себе купить и мобильник спутниковый… — Ромкин голос затихал с каждым новым словом, и вскоре в нем осталось одно отчаяние. — Я Славке говорил, что все, что хорошо начинается, кончается плохо, а сам об этом забыл. Значит, они точно фальшивые?
— Точнее некуда, — усмехнулся Артем. — И запомни на будущее: лишних денег ни у кого не бывает! Даже у миллиардеров. Я что-то не слышал, чтобы кто-то из них такие суммы на ветер бросал. Или в пакетах их оставлял в электричках.
— Я понимаю. Но, Темка, факт-то налицо! Все было именно так, как я тебе сказал.
— А как он выглядел, этот Славкин попутчик?
— А никак не выглядел, потому что Славка его не рассмотрел. Он всю дорогу от книжки не отрывался. Ты что, Славку не знаешь? Он же ботаник!
— Славку я знаю. Но не может такого быть, чтобы он совсем ничего не запомнил.
— Это верно. Надо его снова обо всем расспросить. Задать наводящие вопросы. Глядишь, что и получится, — пробормотал Ромка и, услышав звонок, побежал открывать.
Славка оказался легок на помине. Он вошел в комнату и обомлел:
— Тема! Приехал! На все каникулы? Вот здорово! А Ромка мне сказал, чтобы я немедленно к вам бежал, и я уж подумал, не случилось ли чего. А это, оказывается, ты… — Внезапно Славка увидел на диване свой пакет, и глаза его округлились. — Рома, ты им все рассказал?!
Ромка удрученно кивнул:
— Все. Ты лучше сядь, а то упадешь. Баксы-то твои — фальшак! У Темки глаз — ватерпас. Приехал и тут же определил. Не зря то есть приехал.
Славка побледнел на глазах. Было видно, что эта печальная новость тоже нарушила все его планы.
— Тема, Лешка, это правда?
Лешка сочувственно кивнула, и тогда Славка набросился на Ромку:
— А ты мне что говорил? Что они по всем признакам настоящие, что ты знаешь, как различать фальшивки, что вообще все знаешь. Знаток, называется!
— Да что я тебе, эксперт, что ли? — обиделся Ромка. — Я, конечно, все знаю, а вот этого — нет. То есть не совсем знаю. Я же не каждый день баксы в руках держу!
— Если бы мне дали одну бумажку, а не все сразу, я бы тоже с ходу не определил, фальшивка это или нет, — заступился за Ромку Артем. — Здесь прибор специальный нужен, аппарат проверочный. А бывает, что и он не помогает, даже в банках иногда пропускают подделки. Ты лучше скажи, как выглядел этот мужик. Какой он хоть был, молодой, старый?
— Старый, и даже очень. Я его про себя дедом назвал, — не скрывая огорчения, ответил Славка. — Он в шапке черной был. И в пальто каком-то старомодном, с воротником меховым, тоже, кажется, черным. А лица его я не помню. Зачем мне посторонних дедов разглядывать?
— Да ты успокойся, поешь, попей чаю. — Лешка налила в большую чашку заварки, добавила кипятку и придвинула к Славке коробку с английскими конфетами. Он был сладкоежкой, и она об этом помнила.
