Кэролайн Кин - Тайна сапфира с пауком
– Ты иди первой, – предложил Берт Нэнси.
Она буквально прыгнула в сторожку. Полицейские только что сняли наволочку с головы связанного молодого человека, лежавшего на полу. Лицо у него было бледное, темные курчавые волосы всклокочены.
– Нед! – крикнула Нэнси и подбежала к нему.
– Господи, до чего же я рад всех вас видеть, – слабым голосом произнес он. На лице его появилась улыбка. – Должен признаться, мне чертовски хочется есть. Кто-нибудь из вас догадался захватить с собой сандвич? – Эти шутливые слова наконец нарушили напряженную атмосферу, царившую с момента исчезновения Неда.
Друзья засмеялись и помогли Неду подняться на ноги. В одно мгновение руки, скрученные у него за спиной, развязали, лодыжки освободили от веревочных пут. Он попытался ходить, но его шатало. Нэнси поддерживала его, пока он снова не обрел равновесие.
Бесс извлекла из своей большой сумки коробку печенья и плитку шоколада и протянула их Неду со словами:
– Я всегда ношу с собой что-нибудь съестное на всякий случай. Она искоса поглядела на Джорджи, словно бы ожидая, что та станет ее поддразнивать или журить за страсть к «съестному», но кузина молчала.
– Как только вы почувствуете, что готовы поговорить, Нед, – сказал Уайт, – расскажете нам, что случилось.
– Но, пожалуйста, не тяните с этим, – вмешался Ригги. – Ваши похитители, вероятно, вернутся. Лучше всего, чтобы до их возвращения вы все отсюда удалились.
Нед коротко рассказал, что с ним произошло. Он шел через территорию университетского городка по направлению к библиотеке, когда неподалеку остановилась машина, в которой сидели двое мужчин. Темнокожий водитель спросил его, как проехать к главным воротам.
– Я подошел, чтобы объяснить им дорогу, а в следующее мгновение мне сунули под нос что-то, пропитанное сладко пахнущей жидкостью. В себя я пришел уже в кабине машины.
Когда Нед очнулся, над ним стоял хорошо сложенный африканский негр.
– Он очень плохо говорил по-английски и сообщил, что его родной язык суахили. Он велел называть его Суахили Джо.
– Суахили Джо! – взволнованно пробормотала себе под нос Нэнси.
Нед торопливо продолжал.
– Джо был моим стражем и, очевидно, считал, что может справиться со мной, не связывая мне руки и ноги и позволяя двигаться.
– Я не стал испытывать его силу, но был все время настороже, ожидая удобного случая для побега. Оказалось, что в хижине имеется телефон, и однажды, когда Джо не глядел в мою сторону, я поднял трубку, чтобы проверить, работает ли он. Я услыхал зуммер, и так у меня родилась мысль попытаться связаться с вами, ребята.
Пока Нед ожидал удобного случая позвонить по телефону, он вычислил широту и долготу местности, где располагалась хижина, для чего ему послужила ориентиром гора, которую он видел вдали.
– Мы иногда ездим туда кататься на лыжах, – пояснил он.
– Нэнси расшифровала код «4182», – с гордостью произнесла Бесс.
Нед улыбнулся в знак благодарности и продолжал свой рассказ. Как-то раз Джо сказал ему, что собирается на минутку выйти, но предупредил, что, если Нед попробует бежать, его здорово поколотят.
– Так что я даже пытаться не стал. Вместо этого я набрал номер телефона нашего общежития. К тому времени, когда вы подошли к аппарату, я услышал, что Джо возвращается, поэтому я произнес очень быстро несколько слов и сразу же повесил трубку. Джо даже в голову не пришло, что я успел сделать, потому что к моменту его возвращения я был уже в противоположном конце помещения.
– Ловко сработано! – похвалил полицейский Ригги. – А теперь я думаю, вам, молодые люди, надо уходить. Мы с Уайтом останемся здесь. Но до того как вы уйдете, еще два вопроса к Неду. Известно ли вам, кто ваши похитители и какова, по-вашему, причина похищения?
– На первый вопрос могу ответить утвердительно. Моими похитителями были отец и сын, жители Момбасы, города в Африке. Они – индийцы. Отца зовут Дхан, сына – Джахан. Они никогда между собой не разговаривали, так что я не имею представления, почему они меня похитили. Те немногие сведения, какие я о них получил, исходили от Джо. Но я думаю, здесь каким-то образом замешана Нэнси, потому что Джахан и Дхан ворвались ко мне пулей и объявили, что вы приближаетесь. В результате меня переместили в другой домик.
К этому времени Нед прикончил коробку печенья и съел шоколад. Теперь, по его словам, он чувствует себя в тысячу раз лучше и хотел бы вернуться в Эмерсон.
– Надеюсь, декан позволит мне сдать экзамен, который я пропустил. Мне бы не хотелось отстать по этому предмету. Ригги улыбнулся:
– Если вам не удастся его убедить, дайте мне знать, и все будет в порядке,
– Спасибо, – сказал Нед.
Выпив по стакану чудесной воды из колодца, находившегося возле самого домика, шестеро молодых людей пустились в обратный путь вдоль ручья, через грушевый сад и далее – на дорогу, где осталась машина Нэнси. Спустились сумерки.
– Надеюсь, я смогу найти обратную дорогу в Эмерсон, – сказала Нэнси. – Нед, какова широта и долгота вашего общежития?
Все рассмеялись. Они знали, что Нэнси наделена неким шестым чувством, позволяющим ей свободно ориентироваться на местности, так что ни в каких наставлениях она не нуждалась.
Когда Нэнси заговорила, все остальные умолкли.
– Ну что ж, одно таинственное исчезновение разъяснилось, – сказала она.
– Одно? А сколько их всего-то? – спросила Бесс.
– Вы что-то от нас все время скрываете, мисс Дру? – вставила Джорджи.
Подруги Нэнси быстро уловили по ее интонации, что в деле присутствует отнюдь не единственная тайна.
Юная сыщица рассказала странную историю о двух сапфирах с пауком и о несомненной связи между этой тайной и похищением Неда.
– Иными словами, ты хочешь сказать, что во время наших африканских каникул нам и в самом деле будет жарко? – сострил Нед.
Нэнси лишь улыбнулась в ответ. К тому времени, когда они прибыли в мотель «Лонгвью», было уже темно. Нед немедленно позвонил родителям. Нэнси в свою очередь связалась с отцом и попросила его известить семьи Фейн и Мар-вин.
Когда Нэнси и Нед присоединились к остальным, Бесс сказала:
– Надеюсь, столовая еще открыта. После ленча прошло[много времени.
Усаживаясь за столик, Бесс объявила:
– Я закажу жареную индейку со всеми мыслимыми видами гарнира.
Когда они доели десерт, Нед заметил:
– Сегодняшний день сложился, увы, совсем не так, как я планировал. Сегодня вечером в университете концерт, а I потом прием в честь африканской певицы мадам Лилии Булавайя. Я слыхал, что у нее изумительный голос. – Он поглядел на свои часы. – Девушки, а вам бы не хотелось пойти? Мы опаздываем, но часть концерта успеем услышать.
Нэнси спросила:
– Нед, а ты чувствуешь себя в силах высидеть столько времени?
– Разумеется! Пошли! Я думаю, вы, девушки, хотите переодеться. Что, если мы, мужчины, вернемся к себе в общежитие и приведем себя в порядок? Нэнси, можно я воспользуюсь твоей машиной?
– Пожалуйста. К тому времени, когда вы вернетесь, мы будем готовы.
Нэнси успела до их возвращения позвонить в полицию. Полицейский, подошедший к телефону, сообщил, что Джахан и Дхан в охотничьем домике не появлялись. .
– На одну крохотную ниточку мы все же напали, – сказал полицейский. – Наши люди нашли на полу их машины письмо. Оно обращено к «дорогому Джо», на нем значится почтовый штемпель Момбасы, и написано оно на суахили. К сожалению, ни обратного адреса, ни надписи не имеется.
«Выходит, гангстер, вероятнее всего, прибыл из Момбасы!» – подумала Нэнси. Вслух она сказала:
– Благодарю вас за информацию.
Когда появились юноши, Нэнси быстро пересказала им, что ей сообщили в полиции, после чего молодежь отправилась на концерт. Мадам Лилия Булавайя оказалась выдающейся исполнительницей. У нее был не только чудесный голос, но и редкое артистическое обаяние.
В ее репертуаре было несколько прекрасных песен на языке суахили. Она объявила, что исполняет их по случаю африканского сафари студентов эмерсоновского колледжа. Когда она кончила петь, зал взорвался аплодисментами.
– Какая она милая, правда? – сказала Нэнси. – Я так рада, что у нас будет возможность снова с ней встретиться.
После окончания концерта выстроилась длинная очередь почитателей певицы, желавших пожать ей руку. Среди них были и организаторы сафари – профессор Стэнли и его жена.
Стоя в очереди вместе со всеми, Нэнси начала тихонько напевать одну из песен на суахили. Когда ее представили мадам Булавайя, у той засверкали глаза.
– Я не ошиблась – вы ведь напевали одну из песен, которую я исполнила? Нэнси кивнула.
– Она очень красивая. А что означают слова?
– Это – колыбельная. Моя мать, бывало, пела ее нам, детям. Вы бы хотели выучить слова?
– Очень! – воскликнула Нэнси.
– В таком случае как только я поприветствую всех, я помогу вам выучить слова этой песни, – сказала певица. – Мы встретимся вон за тем столиком, где стоит букет гвоздик.
