Евгений Шерстобитов - Акваланги на дне
— Вот-вот, в такой, — согласился Захар, — а тот дядька, с пляжа, он же совсем без ничего был…
— Что ее, шляпу, долго купить? — бросил сердито старшина и подошел к радисту. — Соединяйтесь с отрядом.
Сержант чем-то щелкнул, что-то передвинул на шкале, что-то подкрутил.
— Готово, товарищ старшина!
— Всем нарядам, всем постам — обратить внимание на «Волгу»…
— Голубую, — подсказал Тимка.
— Голубую «Волгу», номер ЩБ 06 — 64, проверить пассажира в белой капроновой шляпе.
А пассажир голубой «Волги» в это время внимательно всматривался в местность. Все это было знакомо ему лишь по карте, а теперь открывалось как бы заново, зримо, во всей красе начале крымского лета. Зелень еще свежа, ароматна, холмы пока еще мохнаты от буйной сочной травы, еще цветут дикие маки. Скоро, очень скоро все это изменится. Не дожидаясь осени, поблекнут, пожелтеют холмы, сгорят от нестерпимого обилия солнца травы , пожухнет листва, выгорят яркие краски цветов, серой пыльной пленкой покроются стоящие у края дороги деревья.
«Волга» долго мчалась среди сплошных виноградников, аккуратно подстриженных , выпрямленных, с ровными рядами бетонных столбиков-опор, и, наконец, веселой зеленой долиной въехала в предгорье.
Дорога пошла вверх, стало кидать на поворотах. В воздухе парило. Мотор работал ровно и глухо. Клонило ко сну.
Но неизвестный знал — спать нельзя.
И тут он понял, почему с момента, как оставили они поселок, все время беспокоит его, тревожит смутное, неясное подозрение.
Ребята! Он заметил их там, у поселка, на дороге! Двое мальчиков, проводивших внимательным взглядом машину.
Он не сразу понял, что видел их раньше.
Все это время, не давая забыться, не давая сосредоточиться, такая мысль где-то тем, в тайниках мозга, беспокоила, бередила, напоминала о себе… И вот всплыла вдруг сейчас с такой ясностью.
Это же были они — те самые ребята с пляже! Ну да, они! Один — щуплый, маленький, в черном берете. Сейчас он был в брюках и тельняшке, но в том же самом берете. Неизвестный вспомнил его. И другого вспомнил, да с такой ясностью, что внутри все похолодело. Их там было двое одинаковых — плотных ребят с круглыми физиономиями, и у одного из них была стриженная наголо голова. Да, тот, который стоял на дороге справа, был пострижен наголо.
Вот так «все в порядке», вот так передышка!
Значит, за ним все-таки следили. Значит, с ребятами было все подстроено… Может, и тот, который оставил вещи на пляже, уже работает на них. И все это было тщательно подготовлено, отрепетировано…
Неизвестный покосился на водителя.
Может, и он и машина тоже от них…
Какой-нибудь лейтенант или даже капитан… Сейчас довезет прямо до КГБ…
И чувство реально возникшей опасности сработало, как реле защиты. Спать расхотелось, мысль заработала ясно и четко.
Что же, приходится вступать в борьбу… В сущности, для этого он пришел сюда, для этого его тренировали, учили, снова тренировали и опять учили. Значит, пора действовать. Теперь его ход.
Неизвестный как-то подобрался и незаметно, словно оглядывая местность, осмотрелся. Нет, сзади не было ни одной машины.
«Волга» нырнула как будто в туннель — густо сросшиеся деревья на несколько мгновений скрыли машину. Даже стало темно.
Нет, нет, не здесь.
«Ну, подожди, лейтенант ты или капитан, — думал он, — сейчас выйдем на более открытое место и тогда проверим, готов ли ты к ответному ходу».
Дорога уходила вперед и вниз, прямая и пустынная.
Голубая «Волга» была остановлена за перевалом. Недалеко стоял закрытый ГАЗ-69, солдат с зелеными погонами возился у капота.
Лейтенант внимательно заглянул в машину, козырнул.
— Кино, значит, снимаем, — сказал весело, — разрешите путевочку.
Забрав путевой лист, он обошел машину кругом, критически осмотрел ее, потом подозвал водителя к себе.
— Откройте, пожалуйста, — вежливо показал на багажник.
Пожав плечами, с недовольным видом водитель подошел багажнику. Немного повозившись — почему-то сразу не открывалось, — он откинул крышку и закрепил стопор.
— Пожалуйста.
Что там могло быть? Два запасных баллона, спущенная камера, помятое ведро, замасленный старый ватник да в банках и коробках прочее имущество хозяйственного, запасливого, готового к любым дорожным бедам водителя.
— Спасибо, — сказал лейтенант и с путевкой в руках прошел вперед. Заглянул в кабину, подергал баранку, потом, словно решившись, сел сам и снял машину с тормоза.
Прихлопнув дверцу, инспектор резко бросил «Волгу» вперед. И тут же резко затормозил. Машина стала как вкопанная.
Лейтенант вылез довольный.
— Если бы картины так снимали, — сказал улыбаясь, — как машину содержите.
— Стараемся, — скромно отозвался водитель.
Возвращая путевку, веселый инспектор поинтересовался:
— А что же пустой? Не нашел попутчика?
— Да был тут один, — ответил водитель, — от самого Прибрежного ехал. А перед перевалом, в Сорочьем, слез. Обратно, говорит, надо… Паспорт он там, в гостинице, оставил… Уговаривал меня вернуться, а я не могу… Мне к самолету надо… У меня главный шпион прилетает из Киева, Саврасов. Может, слышали?
Саврасов не Черкасов, инспектор попытался вспомнить, даже плечами пожал.
— Ладно, — так и не вспомнил он, — поезжай.
Машина уже было облегченно рванулась с места, но остановилась. Водитель приоткрыл дверцу, крикнул назад:
— Вещички он тут оставил! Куда мне их девать?
— Какие вещички? — не понял лейтенант.
Шофер «Волги» вытянул с заднего сиденья спортивную сумку и поставил ее на асфальт.
— Так расстроился, бедняга… А куда мне с ней?
От «газика» к «Волге» уже торопливо шли двое. Оба подтянутые, деловые, оба в военной форме с зеленым верхом фуражек. У одного из них, что пониже, погоны были с тремя большими звездочками, у другого, что повыше, звездочек было четыре, но зато все маленькие.
— Вот оставил, — повторил водитель, — прямо какой-то рассеянный с улицы Бассейной…
Капитан торопливо присел к сумке, расстегнул «молнию». Сразу же вылезла наружу трубка для подводного плавания.
Капитан вытащил ее, потом ласты, маску и вопросительно, снизу вверх посмотрел на полковника.
— Какой хоть он из себя? — обратился полковник к шоферу. — Можешь сказать?
— Отчего же, рядом ехали. — Шофер стал деловито перечислять. — Значит, прежде всего высокий, не сказал бы, что худой, но не полный… На голове шляпа была… белая такая, капроновая… Потом очки… Знаете, темные, от солнца… Потом тенниска, голубая, по-моему… Да он, наверное, пиджак надел.
— Разве у него был еще пиджак? — спросил капитан.
— А как же?… Был, Новехонький. Он еще, как сел, позади он сидел, так сразу покупку развернул и бирку оборвал. Да она, наверное, здесь и валяется…
Шофер полез на заднее сиденье.
— Вот, — протянул офицерам бирку, — да у него много покупок-то было: и коробка с обувью и еще что-то. Вот покупки, чудак, не оставил, — засмеялся шофер, — а сумку оставил.
— Спасибо, товарищ, — сказал полковник. — А сумку, уж разрешите, мы с собой возьмем…
— Пожалуйста, пожалуйста, — согласился водитель и полез в машину, — раз надо…
— Очень надо, — подтвердил капитан, укладывая комплект номер один обратно, — так вы в Прибрежном остановились?
— Так точно.
— Мы вас там разыщем… Может, еще понадобитесь…
— Обязательно понадобитесь, — перебил полковник, — даже сегодня.
— Кто бы стал отказываться, — засмеялся шофер, — а я — всегда пожалуйста… Вот привезу главного шпиона — и к вашим услугам… Саврасов его играет… Может, знаете? Ну, какой из Саврасова шпион? У него же глаза добрые… А вообще-то картина у нас про детей, — закончил он, — детская, одним словом…
Когда полковник Радченко приехал в Прибрежное, он захотел прежде всего поговорить с ребятами.
Внимательно выслушав их, он задал совсем неожиданный вопрос:
— А когда вы ели? В последний раз, конечно?
Мальчики растерянно переглянулись.
— Утром, — протянул Степа, — а что?
— А то, что самое время обедать, — ответил Радченко и обратился к лейтенанту Суходоле: — Можно, лейтенант, собрать весь ваш отряд ЮДП, скажем, через час?
— Можно, — с готовностью отозвался тот.
— Нет, через час это, пожалуй, будет рано, вряд ли мы успеем. Давайте так, часа через два… Ровно в семнадцать. Здесь, на заставе.
Лейтенант повернулся к Ромке.
— Слышал, командир?
Ромка кратко повторил:
— Весь отряд. Ровно в семнадцать. На заставе.
— А сейчас обедать. Немедленно, — распорядился полковник и показал на Степу. — Посмотрите на него, штаны уже падают… Проголодался?
— Очень, — сознался Степа.
Когда за мальчиками закрылась дверь, полковник Радченко повернулся к офицерам, собравшимся в кабинете начальника заставы.
