Лилиан Браун - Кот, который там не был
– Я потрясена твоим великодушием!
– Ты сегодня вечером идёшь на торжественный обед в честь выдающихся женщин? Я отвезу тебя туда, а потом заеду за тобой, и ты мне скажешь, как твоя невестка отреагировала на мою просьбу. Если даже и неэтично, всё равно попроси её об этом. Я никому ничего не скажу.
– Подчиняюсь крайне неохотно, милый, – вздохнула она, выходя из машины.
– Удачного тебе дня! Желаю записать много новых читателей!
И он отправился в редакцию газеты, чтобы отдать свою с нетерпением ожидаемую статью. Завидев его, Арчи Райкер сделал ему знак рукой, приглашая зайти в кабинет.
– Ну и история, приятель! – воскликнул редактор, размахивая гранками. – Она появится в газете, как только твоему взломщику будет предъявлено обвинение! Ты потому и убежал вчера вечером из театра? Наверное, тебе под кожу вживлён какой-то прибор, сообщающий о кражах со взломом? Или это Коко мысленно послал тебе сигнал тревоги?
Райкер никогда не упускал случая отпустить какую-нибудь колкость по поводу выдающихся способностей его кота. Квиллер взял гранки.
ОГРАБЛЕНИЕ СО ВЗЛОМОМ
РАЗОБЛАЧАЕТ МИСТИФИКАЦИЮ
ГУДВИНТЕРОВ
Задержание грабителя, которому предъявлено обвинение в проникновении в среду вечером в пикакское жилище Джима Квиллера, положило конец мистификации, длящейся целых шесть лет. Подозреваемый Чарльз Эдвард Мартин из Чарльзтауна, штат Массачусетс, является на самом деле Эмори Гудвинтером, якобы погибшим шесть лет назад в автомобильной катастрофе на шоссе в Нью-Джерси. Как стало известно, сын покойного доктора Гала легально изменил имя и фамилию.
Вещи, украденные из жилища Квиллера, возвращены владельцу. Размер нанесённого ущерба пока не установлен, Прочие обнаруженные у задержанного вещи опознаны как украденные на прошлой неделе из коттеджей в Перпл-Пойнте. Их общая стоимость – семь с половиной тысяч долларов. Задержанному также предъявлено обвинение в бродяжничестве и магазинных кражах.
Эмори Гудвинтер сейчас находится под полицейским надзором в пикаксской больнице, куда его поместили из-за травм, полученных им в среду во время ограбления.
Квиллер, чтобы ответить Райкеру колкостью на колкость, презрительно сказал:
– И это вся информация, которую вы сумели раздобыть?
– А в чём дело? Тебе известно ещё что-то?
– И очень многое! – заявил Квиллер с победоносным видом.
В дверях появился Джуниор:
– Как тебе понравился заголовок, Квилл? Мне очень жаль кузину Мелинду, но это самая большая сенсация со времён Ван Брука. Мы пытались связаться с ней, чтобы уточнить некоторые детали, но не нашли. Правда, у Эмори были нелады с полицией ещё перед тем, как он покинул город, поэтому эти кражи не должны её удивлять.
– Хмм, – хмыкнул Квиллер.
– Да, он водился с шайкой хулиганов из Чипмунка, когда учился в школе. Но всё-таки самая большая неожиданность – это, разумеется, то, что он жив, хотя его отец шесть лет утверждал обратное. Как ты считаешь, Мелинда была в курсе их мистификации или является такой же жертвой обмана, как все мы?
– Квилл, может, ты поделишься своими находками со старыми друзьями? – предложил Райкер.
– Ещё не время. – У него не было сейчас желания возвращаться к тягостным событиям, связанным с похищением Юм-Юм. Что же касается сообщника Эмори, то он предпочитал, чтобы его выдал сам Эмори. – Увидимся позднее! – сказал он, весело помахивая рукой, чтобы окончательно сбить их с толку. Ему не терпелось поговорить с шефом полиции.
Не успел он перешагнуть порог полицейского управления, как его окликнул Броуди:
– Похоже, ты опять попал в историю!
– Лучше поблагодари меня за то, что я выполняю твою работу! – парировал Квиллер.
– Как тебе удалось найти его?
– Ник Бамба с его намётанным глазом выследил этого типа с бульвара в районе Димсдейла, а я пришел к выводу, что он и Эмори – одно и то же лицо. Когда он залез ко мне и похитил мою кошку…
– Что?! Ни о чем подобном ты не заявлял!
– Я сам не знал об этом, когда разговаривал с полицейским. А как только понял, что она пропала, мы с Ником разыскали Эмори в Шантитауне, освободили её и вызвали вас Эмори назвал своего сообщника?
Шеф полиции бросил на Квиллера проницательный взгляд:
– Ты знаешь о существовании сообщника?
– Я понимал, что у него должен быть сообщник, а на эту роль подходила только Мелинда. После возвращения из Бостона всё её поведение противоречило здравому смыслу. Некоторые подозревают, что она стала наркоманкой.
– Я рад, что славного доктора уже нет в живых и он не видит всего этого кошмара! Он не смог бы пережить такое!
– Что ты собираешься предпринять в отношении
Мелинды? – спросил Квиллер.
– Это будет решать суд… А сам я считаю, что у неё дурная наследственность по материнской линии.
– Полагаю, Эмори с готовностью отвечал на вопросы.
– Этот чёртов парень оказался самым покладистым из всех, с кем я когда-либо имел дело! Отвечал на вопросы прежде, чем их успевали задать. Да, действительно его сестра была в курсе всего: они поддерживали связь друг с другом всё время, пока она жила в Бостоне, а после смерти доктора она стала посылать Эмори деньги раз в месяц. В прошлом июне он приезжал не ради присутствия на похоронах отца, он надеялся получить свою часть наследства наличными. Когда этого не произошло, Мелинда указала ему другой способ быстро разбогатеть – отделаться от Полли Дункан.
Так вот каков был их замысел! Квиллера охватил ужас. Убийство, а не похищение ради выкупа! Увидев выражение его лица, Броуди сказал:
– Сядь, выпей кофейку. Квиллер последовал его совету.
– Мелинде всегда хотелось добраться до клингеншоеновского состояния, выйдя за меня замуж, – объяснил он. – Она не давала мне прохода всё лето и потом, во время поездки в Шотландию. Как ты знаешь, в прошлое воскресенье Эмори опять сделал неудачную попытку схватить Полли. На следующий вечер после репетиции Мелинда появилась в моём амбаре, являя собой воплощенную кротость. Я никак не мог понять причину этого визита. Теперь-то я её знаю. Они с Эмори разрабатывали план похищения одной из моих кошек! Чтобы получить выкуп! Определённо эта женщина нуждается в лечении!
После визита к Броуди Квиллер зашёл в аптеку, чтобы кое-что купить и поболтать с фармацевтом, молодым человеком, с которым ему было легче найти общий язык, чем со старым брюзгой, обычно отпускающим лекарства в рецептурном отделе. Потом он отправился домой причесывать сиамцев. За этим занятием он осознал, что означала бы для него потеря Юм-Юм, её коготков на штанинах, её лапки, тянувшейся к его усам, её мурлыканья. Коко ещё не пришёл в себя от потрясений вчерашнего вечера: он всё время слонялся по амбару, бормоча что-то себе под нос.
– Не послушать ли нам записи? – спросил Квиллер, и Коко, словно очнувшись, подбежал к столу, мяукая от нетерпения. Квиллер включил магнитофон. Это был короткий диалог между Полли и Мелиндой:
– Я не знала, что у неё больное сердце. Она никогда об этом не говорила, а ведь мы были близкими подругами.
– Она была слишком горда, чтобы признаться в какой-нибудь слабости, и слишком независима, чтобы послушаться моего совета или хотя бы принимать прописанное мною лекарство. Оно могло бы спасти её.
Квиллер подумал о том, что поскольку Ирма не принимала лекарство, то, вероятно, не существовало и рецепта, при выписывании которого можно было бы допустить ошибку. Впрочем, он надеялся побольше узнать обо всём этом, после того как невестка Полли просмотрит историю болезни Ирмы.
Дальше на этой же кассете послышались голоса, сначала Ланспиков, а потом Мак-Вэннелов:
– Вы понимаете, ребята, как нам повезло, что с нами поехала Мелинда?
– Сегодня в замке у Ирмы был совсем больной вид. Я сказала Ларри, что, похоже, у неё ларингит.
– Я знал одного человека, который упал замертво от септического фарингита. Это коварная болезнь, что-то вроде синдрома.
– Папа, ты ведь заподозрил прошлой ночью что-то неладное, не так ли?
– Ты права, мама. Мы играли в карты вместе с Полли и Двайтом, и я пошёл наверх, чтобы принести жене свитер. У нас комната под номером один, а у дам под номерами девять и одиннадцать, в конце коридора, Я заметил Мелинду, которая вышла из номера одиннадцать и стремительно вбежала к себе. Я попытался заговорить с ней, но она была слишком озабочена. Я сразу же подумал, что, вероятно, Ирма заболела.
Квиллер задумался. Да, но… ведь Ирма гуляла по вересковому полю с Брюсом и, по словам Полли, вернулась поздно, значит, номер одиннадцать пустовал, ибо Полли находилась в гостиной.
– Йау, – произнёс Коко, который, судя по всему, наслаждался грудным голосом Мак-Вэннела.
Настало время везти Полли в новый пикаксский отель на торжественный обед в честь выдающихся женщин. Она потрясающе выглядела в своей голубой накидке «летучая мышь» с брошкой в форме павлиньего пера, и он не преминул сказать ей об этом. Ей же хотелось узнать побольше о краже со взломом и мистификации, но он уверил её, что всё это она найдёт в газете.
