Роберт Лоуренс Стайн - Лагерь ужаса
Может, Джек и правда решил нас снова разыграть?
Тайлер встретил ребят, с которыми познакомился в автобусе, и ушел вместе с ними, а я направился к нашему пристанищу. Спустя некоторое время я услышал свисток.
— Вниманию всех отдыхающих! Собрание лагеря в главном здании! — выкрикнул вожатый в зеленой униформе.
Отовсюду потянулись дети. Я встретил Джека и Криса в дверях главного здания.
С фасада здание было похоже на наши домики, только гораздо длиннее и выше. Оно казалось одноэтажным. На самом же деле в здании было два этажа, больших, как зернохранилище.
По левой стороне, как я понял, проходя по длинному коридору, был расположен ряд небольших комнат. Всех нас собрали в огромном зале с деревянными балками под потолком. В разных концах зала, друг против друга, были сложенные из больших камней камины. Длинные деревянные столы заполняли центральную часть зала. На двери висела табличка: «Столовая и зал для собраний». На одной из стен были развешаны рекламные плакаты к снятым по Р. Б. Фаррадею фильмам. Среди них я узнал «Трехголовое чудовище» и «Кунга, животный вампир».
Вожатые усадили нас за эти длинные столы. Я занял место во втором ряду, где сидели ребята постарше.
Я собирался познакомиться с одним из них, когда высокий и мускулистый вожатый произнес очень странную фразу:
— Все — руки на стол! Быстро!
— Ничего себе! — воскликнул я, когда увидел, что этот вожатый достает из-под стола массивные наручники, сделанные из какого-то черного металла, и по очереди защелкивает их на запястьях ребят. Все кандалы соединялись одним черным проводом.
— Наручники? — удивленно воскликнул кто-то.
— Мы что, все арестованы? — спросил другой голос.
Конечно же, над этим все посмеялись.
И тем не менее все происходящее казалось мне немного странным. Вожатые надевали наручники всем, никого не пропуская, и на меня в том числе.
По моей спине пробежал холодок, когда я услышал странный гул, который постепенно усиливался. Эти звуки создавал электрический ток, текущий по проводу.
— Что это значит? — спросил я парня, сидевшего рядом со мной.
Он пожал плечами и пробормотал, что все выглядит очень странно.
Я осмотрел наручники. Они были застегнуты очень крепко, и возможность высвободиться отпадала.
И вдруг я почувствовал, что через мое тело прошел небольшой разряд тока.
Я обернулся и посмотрел на ребят за соседним столом. Среди них я увидел Мередит и Элизабет. Они что-то возбужденно обсуждали, при этом говорили обе одновременно. Их руки также были в наручниках.
В следующем за ними ряду я увидел Криса. Он настойчиво сопротивлялся вожатому, пытавшемуся нацепить наручники и на него.
— Ни за что! — кричал он, убирая руки за спину. — Вы не имеете права делать это!
Он вскочил на ноги. Но трое вожатых, поспешив на крик, быстро заставили его успокоиться и защелкнули наручники на его запястьях.
— Ты создаешь слишком много проблем, — сказал один из них. — Скажи свое имя. Мы тебя запомним.
— Просто не вериться, — пробормотал я, обращаясь к своему соседу. — Чего Крис так боится?
— Откуда мне знать? — пожал он плечами. Но долго раздумывать над этим мне не пришлось. В зал вошел высокий мужчина довольно-таки свирепого вида в белом врачебном халате. Он остановился в центре зала и поднял две огромных ручищи, призывая к молчанию.
— Добро пожаловать, заключенные! — проревел он.
Все засмеялись. Но смех был очень натянутым.
Двое вожатых подошли к этому мужчине и указали ему на Криса. Незнакомец в белом халате долго смотрел на него тяжелым неотрывным взглядом.
У него были холодные серые глаза и широкий, похожий на грушу нос, который к тому же выглядел так, словно его не раз ломали. Мужчина был абсолютно лысым. Темный кривой шрам прорезал одну его бровь и проходил почти по всему лбу.
Он держал руки поднятыми до тех пор, пока в зале не установилась гробовая тишина.
— Меня зовут Алонзо, — объявил он. — И я главный помощник начальника тюрьмы.
Тюрьма? Заключенные? Очень хотелось бы знать, что все это значит.
Но потом я заметил, как лицо этого Алонзо расплылось в улыбке. Серые глаза заблестели.
— Добро пожаловать в наш «Лагерь ужасов»! — объявил он и, сложив вместе огромные ручищи, добавил: — Этим летом мы собираемся сделать все возможное, чтобы хорошенько вас напугать.
— Но почему мы должны быть в наручниках? — возмутился кто-то.
Я обернулся на голос и увидел, что этот «кто-то» — Джек.
— Да! Освободите нас! — потребовал Крис. — Вы не имеете права так поступать! Немедленно отпустите нас!
Я вновь почувствовал, как электрический разряд пробежал по моему телу.
Алонзо, свирепея, смотрел на моих соседей по жилищу.
— Ваши имена? — потребовал он. Джек и Крис молчали.
— Я сказал — имена, — повторил Алонзо, угрожающе надвигаясь на них.
Оба парня назвали свои имена.
— Номер вашего домика? — спросил Алонзо. Крис и Джек колебались, отвечать ему или нет, но в конце концов Крис выкрикнул цифру три.
Странная и довольно неприятная ухмылка появилась на лице Алонзо. Шрам на лбу затрепетал.
— Теперь это будет самый счастливый домик, — многозначительно пообещал он.
7
Сказав это, Алонзо развернулся и быстро прошагал ко входу в зал.
— У меня для вас есть одно прекрасное развлечение, — добавил он глубоким гулким голосом. — Я хочу представить вам владельца этого «Лагеря ужаса». Его тридцать пять фильмов заслуженно заработали ему звание «самого страшного человека на земле». Так давайте же все вместе поприветствуем Р. Б. Фаррадея.
Я попытался захлопать, но короткие и тяжелые наручники на моих запястьях не позволили мне это сделать. Поэтому, вместо того чтобы аплодировать, я одобрительно закричал.
Мы все радостно закричали, когда Р. Б. Фаррадей вошел в зал. Я видел, как многие при виде его открыли рот от удивления. Он был совсем не таким, каким его представляли.
Вот хотя бы одна деталь. Он оказался коротышкой — едва доставал Алонзо до плеча. Мало того, он был жутко тщедушным. Маленькая головка на тонкой шее была покрыта зализанными черными волосами. Бросалась в глаза черная, можно сказать щегольская, бородка с узкой полоской седины по центру.
Он носил черную футболку, черные шорты и сандалии. Ноги и руки у него были как две зубочистки — такие же тощие.
Внезапно что-то яркое блеснуло у него на груди. Вглядевшись получше, я увидел, что это поблескивал красными глазами серебряный череп, висевший на цепочке.
Я перегнулся через стол, наблюдая за ним. Мой герой! Самый знаменитый на земле создатель ужасов. Мне до сих пор не верилось, что я нахожусь с ним в одном помещении.
Мистер Фаррадей вскарабкался на высокий деревянный стул. Когда он забирался на стул, то почему-то напомнил мне кузнечика. Он был такой жилистый и тощий. В одной руке у него была небольшая панель управления, а другой он поглаживал свою бородку, дожидаясь пока утихнут наши восхищенные охи и ахи.
— Спасибо вам за такое теплое приветствие, — в конце концов сказал он.
Я еще немного нагнулся вперед, напряженно вслушиваясь в его слова. У него был очень тихий голос, поэтому казалось, что он говорит шепотом.
— Это лето принесло мне много приятных волнений, — продолжал мистер Фаррадей, укладывая панель управления на свои костлявые колени. — Алонзо уже сказал вам, что по моим сценариям снято тридцать пять фильмов ужасов. Но это ведь всего лишь фильмы. Цветные картинки, воспроизведенные на пленке. А этот лагерь дал мне шанс наконец-то претворить мои фильмы в настоящую жизнь. И с этого момента все вы становитесь моими актерами.
Мы опять одобрительно закричали. Наручники по прежнему мешали мне двигать руками.
— Почему мы должны быть в наручниках? — крикнул я.
Все поддержали меня и комната загудела как большой улей.
Алонзо знаком призвал нас соблюдать тишину. Но мистер Фаррадей улыбнулся и продолжал поглаживать свою бородку.
— Кто-нибудь из вас видел мой фильм «Месть доктора Жестокость»? — спросил он.
Несколько ребят закричали: «Да!»
— Ну, тогда вы наверняка помните страхо-метр из этого фильма, — сказал мистер Фаррадей. — Эти наручники и провода подключают вас всех к похожей машине.
— А что она делает? — спросила девочка из первого ряда.
— Я вам покажу, — ответил мистер Фаррадей. Он соскользнул со стула и повернулся к.
Алонзо:
— Почему бы вам не найти добровольца?
Алонзо подошел к столам и заскрипел наручниками, которые извлек из кармана своего халата. Его глаза, превратившиеся из серых в черные, начали медленно скользить по нашим лицам.
Мне он напомнил одного сумасшедшего доктора из фильма Р. Б. Фаррадея.
