Николай Трублаини - ШХУНА «КОЛУМБ»
Уже без всяких приборов было слышно, как корабль проходил над лодкой. Лопасти его винтов гребли воду. Но вскоре после этого шум стал затихать. Пароход прошел и направился куда-то дальше тем же переменным курсом. А пиратская подводная лодка спокойно лежала на дне, ожидая, пока совсем исчезнет шум.
Наконец настал желанный момент. Гидрофоны не улавливали ни звука.
— Малый ход! — скомандовал командир своему помощнику. — Руль глубины вниз!
Заработали электромоторы, и лодка поползла по грунту. Рулевой повернул ручку руля, и лодка пошла вверх. Вот она всплыла на перископную глубину. Чтобы подняться выше, надо было открыть баллоны со сжатым воздухом или вытеснить им воду из балластных цистерн. На поверхность подняли перископ, но в нем едва отражались звезды. Командир приказал радисту прослушать эфир. Наступил час принимать шифрованные сообщения, передаваемые надводной базой. Это был пароход, маневрировавший далеко в море. Он часто менял окраску и названия. По одним документам он шел в порты Советского Союза, по другим, наоборот, шел оттуда. И те и другие документы были фальшивые, заготовленные заранее. На самом же деле пароход служил передаточным пунктом между пиратской лодкой и ее хозяевами, передавал на лодку необходимые запасы топлива, воды, продовольствия, забирал добычу, полученную в результате диверсионных действий против других государств.
Из осторожности радист не поднял над водой антенну, а выпустил ее в воду. Он очень быстро настроился на нужную волну, поймал нужную радиостанцию и начал записывать карандашом шифрованную радиограмму, шедшую в эфир под названием метеорологического сообщения. Радиограмма была очень длинная. Закончив запись, радист прослушал ее повторную передачу и отдал радиограмму для расшифровки помощнику командира.
Вскоре командир получил расшифрованное сообщение подводной базы.
«Пароход «Антопулос», — говорилось в сообщении, — на пути из Америки в Советский Союз. На «Антопулосе» находится оборудование для Лебединого острова. Пароход проходит в ста милях западнее базы. Держит радиосвязь с Салониками. Позывные — ВС. Необходимо немедленно принять энергичнейшие меры».
Командир пиратской лодки протянул радиограмму Анчу. Просмотрев ее, тот произнес только одно слово:
— Торпеда!
В ту же минуту радист получил приказ слушать позывные и, поймав, запеленговать их. Предполагалось, что утром пароход свяжется по радио с землей, и тогда его можно будет обнаружить. Пока же подводная лодка должна была курсировать параллельно линии Лебединый остров — Лузаны и где-нибудь на этой линии встретиться с «Антопулосом».
Командир и Анч разговаривали о том, как надводная база могла получить известия об «Антопулосе».
— Это наша американская агентура, — с уверенностью заявил Анч, — не иначе: ведь с агентурой в Советском Союзе связь почти прервана. Кто остался в живых, закопался глубоко в болото, пережидая скверную обстановку.
Пиратам везло. Вскоре старший помощник доложил, что радист поймал разговор «Антопулоса» с Афинами.
Двойное пеленгование показывало, что «Антопулос» находится приблизительно на расстоянии двадцати миль от подводной лодки. Идя медленным, экономичным ходом, лодка не могла его догнать. Всплыв на поверхность, она догнала бы пароход за полтора часа. Была дана команда продуть цистерны. Могучая струя сжатого воздуха вытеснила несколько сот тонн воды из цистерн за борт. Через семь минут подводная лодка «неизвестной национальности» шла полным ходом, догоняя греческий пароход. Радист «Антопулоса» продолжал свою работу и оставлял в воздухе невидимый, но улавливаемый радистом-пиратом след.
На подводной лодке был отдан приказ заряжать торпедные аппараты и готовиться к боевой стрельбе.
Торпеда! Жители суши незнакомы с этим страшным оружием. Представьте себе снаряд длиною в пять — семь метров, со специальными очень сложными механизмами. Он движется под водой со скоростью девяносто — сто километров в час, не отклоняясь от заданного направления, держась определенной глубины и неся запас взрывчатого вещества, достаточный, чтобы при благоприятном попадании потопить крупнейший военный корабль. Особенно страшен этот снаряд для грузового или пассажирского парохода. Когда моряки такого судна замечают, как по водной поверхности к ним приближается пенная дорожка, у них холодеет под сердцем и они готовы в тот же миг спускать шлюпки. Только очень уж неудачное попадание оставляет пароход на плаву.
Подводная лодка стремительно догоняла «Антопулос». Командир и несколько человек из команды подводной лодки находились на палубе и всматривались в горизонт. Рулевой шел по пеленгатору, за настройкой которого наблюдал радист. Передача с «Антопулоса» прекратилась, только когда с лодки уже заметили его огни. Быть может, радист перешел на прием и слушал предназначенные для него точки и тире. Никто на пароходе не чувствовал приближения смертельной опасности. На капитанском мостике скучал вахтенный штурман, а рулевой автоматически сверял курсовую черточку ходового компаса под стеклянным колпаком с заданным ему курсом, Одиноко светились в море огни: топовый, почти под клотиком, и два бортовых — по обе стороны капитанского мостика. Внутри, в глубине пароходных помещений, были освещены машинное отделение и кочегарка, где люди беседовали о своих будничных заботах или о необычном грузе «Антопулоса».
Никем не замеченная, лодка описала полукруг, обходя пароход.
Командир отдал команду очистить палубу и приготовиться к погружению и приказал радисту следить, будет ли «Антопулос» посылать после взрыва «SOS».
Подводная лодка шла полупогруженная. За полминуты она могла исчезнуть под водой. В боевой рубке остались только командир и его помощник. И вот раздалась команда: «Выстрел!» Под водой из трубы торпедного аппарата вылетела торпеда, выброшенная силой сжатого воздуха. В первый момент ее никто не видел, но вот даже при свете звезд стало заметно, как по воде, наперерез пароходу, помчалась пенная дорожка. Напрягая зрение, за нею следят командир и его помощник. Вот-вот она дойдет до линии курса парохода и столкнется с ним. Но, как нарочно, почти одновременно с выстрелом пароход по каким-то причинам замедлил ход: может быть, кочегары заболтались и понизилось давление в котлах или что-нибудь случилось в машине.
Торпеда прошла перед самым носом «Антопулоса», не задев его.
Торпеда — снаряд с механизмом концентрично-циркулярного действия, заставляющим его, если он не попадает в цель, поворачивать и продолжать свой путь по спирали, описывая около своей жертвы все меньшие и меньшие круги до столкновения с нею.
Прошла минута, полторы, торпеда уже повернула и метнулась по спирали. В ее темном блестящем теле исправно работал двигатель, газовая горелка подогревала уменьшающийся запас сжатого воздуха и тем увеличивала его силу. Кольцо вокруг парохода сужалось. Наконец вахтенный штурман заметил что-то непонятное, несшееся быстрее дельфина, но, раньше чем он понял, что это такое, грохнул сильнейший взрыв. Колоссальный столб воды упал на пароход, сбивая с ног людей, смывая за борт плохо прикрепленные грузы, заливая внутренние помещения. Пароход содрогнулся так, что главная машина сдвинулась с места, и стал оседать в воду.
Снаружи и внутри погасли все огни, послышались крики и стоны людей.
Радист парохода не послал сигнала «SOS».
Оставляя во тьме утопающий пароход, подводная лодка погрузилась и переменила курс.
Глава XVII
РАСПРАВА С ПЛЕННЫМИ
Когда Марко вернулся в свой карцер, Люды там уже не было. Зоря, увидев юнгу, схватила его за руку и шепотом спросила:
— Что, опять били?
Юнга усмехнулся и отрицательно покачал головой. Задумавшись, они долго сидели молча друг против друга. Яркий электрический свет утомлял глаза, раздражал. Они слышали, как лодка поднималась, как она шла под водой, как всплыла и, очевидно, пошла по воде. Марко обо всем этом догадывался по легким толчкам и дрожанию машин. Друзья перебрасывались редкими фразами — они не были уверены, что их не подслушивают. Юнга думал о том, что будет с ним в эту ночь. «Когда же Анч исполнит свою угрозу и как?» — спрашивал он себя.
Стараясь быть спокойным, Марко погрузился в воспоминания. Перед ним встала буйная трава на Лебедином, пасмурное небо перед дождем. Ветер пронесся над островом, пригибая траву. Вдали, по едва заметной тропке на ветру мелькает женская фигура. Небо прорезает молния, грохочет гром… И вот падают первые крупные капли — вестницы летнего ливня. Над фигурой незнакомки раскрывается зонтик. Дождь стучит по туго натянутому шелку. Незнакомка оборачивается, и Марко видит ее зелено-карие глаза… Потом ему вспомнилась последняя встреча, когда Люда притворялась, что он ее избил… Он тешил себя надеждой, что она останется жива и расскажет обо всем и на Лебедином узнают об их судьбе… Марка угнетало сознание собственного бессилия: он не может ничем повредить этому пиратскому судну, не может дать знать своим… Марко вспомнил о синем пакете. Он засунул руку под сорочку, нащупал пакет и с радостью убедился, что конверт сделан из крепкой пергаментной бумаги, размокающей не так быстро, как обычная. Значит, документы сохранятся некоторое время, и, возможно, когда найдут его труп, советские люди узнают какие-нибудь важные известия… Вдруг до юнги донесся звук отдаленного взрыва. Марко почувствовал, что лодка снова погрузилась в воду.
