Екатерина Вильмонт - Трудно быть храбрым
— Эй, есть тут кто-нибудь? — крикнул он.
— Но ему опять никто не ответил. Семеныч спал крепким сном. Петька бросился вон из дома, подбежал к заднему забору и прошипел:
— Глеб Иваныч! Глеб Иваныч! Где вы?
— Тут я, тут! Что там такое?
— Ничего и никого. Один Семеныч дрыхнет. Это очень странно.
— Наверное, твои дружки сидят сейчас в ментуре и показания дают, — с тоской проговорил Глеб.
— Тогда поедем в Москву, на Петровку! Я им все объясню! — потребовал Петька.
— Самим лезть к черту в зубы? Ну уж нет!
— Я пойду один, ни словечка про вас не скажу! Честное слово!
— Хорошо, — устало махнул рукой Глеб. — Только я зайду в дом, возьму кое-что из вещей. И заодно звякну Веронике, как там Маришка.
— Глеб Иваныч, только побыстрее!
— Черт с тобой!
— Они вот ли в дом. Глеб отправился к себе в комнату, сложить какие-то вещи, а Петька сел в качалку. Ну и ну! Денек сегодня выдался… А главное, каким идиотом он будет выглядеть в глазах друзей… Наверно, они не захотят с ним больше водиться, ведь он два раза подряд, не желая считаться с их предупреждениями, действовал на свой страх и риск. Вот и додействовался…
— И вдруг он услышал, как скрипит гравий на дорожке, ведущей к веранде. Петька бросился к окну и осторожно выглянул, К веранде приближался мужчина среднего роста, лысый, в кожаной куртке цвета «баклажан». Петька мигом сообразил, кто это. И метнулся в комнату Глеба.
— Глеб Иваныч! Глеб Иваныч! — задыхаясь, прошептал он. — Там пришел…
— Кто пришел?
— Тот тип, который Марину искал…
— Не понимаю, какой тип?
— Но тут раздался негромкий стук в дверь.
— Эй, есть тут кто-нибудь?
— Петька прижал палец к губам и повернул ключ в замке. Пришелец постучал еще, а потом вошел.
— Эй, хозяева, вы живы? Черт подери, двери настежь, и нет ни души., . Ага, кто-то храпит… Эй, Семеныч, проснись, Семеныч?
— Ты зачем дверь запер? — прошептал Глеб.
— Чтобы вы туда не сунулись.
— Почему?
— Это тот тип, что приходил к моим бабкам, Марину искал!
— А ты почем знаешь? Ты ж его не видел?
— Баба Маня так его описала! В точности!
— И долго мы тут будем прятаться?
— Нет! Просто надо послушать, что он Семенычу скажет! Многое можно узнать…
— Ну ты даешь! И не надоело тебе?
— Глеб Иваныч! Если мы его поймаем и сдадим в милицию, тогда вы будете чистый!
— Эх, парень, да хоть пятерых поймай, чистым не станешь, если уж извалялся в дерьме…
— Между тем Семеныч, кажется, проснулся. Слышно было, как он сонным голосом спросил:
— Ты откуда взялся? А? Чтой-то я тебя не припомню?
— Да ты что, Семеныч, Яшка я! Яков! Пал Никитича правая рука, можно сказать!
— А… Пал Никитича правая рука… А чего ты сюда приперся?
— Ты один тут, Семеныч?
— Ага, один…
— А напарник твой где?
— Глебушка-то? А пес его знает, еще с утра куда-то подался… Ничего, скоро вернется… А тебе зачем?
— Переночевать у вас можно?
— Можно, почему нет? А что, правая рука, жинка из дому поперла?
— Это тебя, говорят, жинка поперла. А у меня, слава тебе господи, семьи нет. Понимаешь, Семеныч… У тебя выпить не найдется?
— Выпить? Не-а, одна банка пивка на опохмелку осталась… А ты пить хочешь, Яша, сбегай, купи! Тут не далеко!
— Так небось закрыто уже?
— Магазин точно закрыт. А вот в ларьке завсегда взять можно. Хоть днем, хоть ночью. Ступай сейчас прямо, а потом налево свернешь и сразу ларек увидишь. Коли закрыто будет, постучись. А я пока картохи сварю.
— Нет, Семеныч, не пойду я один тут плутать, пошли со мной, проветришься маленько.
— А может, и вправду… Я сейчас, сандалеты только надену, ох, грехи наши тяжкие… А у вас часом не случилось ли чего?
— Случилось, случилось, Семеныч! Многих наших повязали. И как бы не из-за той девки…
— Дак вы ж ее изловили, неужто она все же запела?
— Да Пал Никитич перемудрил: если уж не колется, то пускай помирает с голоду в пустой квартире своих хозяев! Все, кажись, продумали, а она, блин, опять испарилась! И Мишка, окаянная его душа, пропал. И хуже всего то…
— Ну все, пошли, Яша, я готов! Дай-ка руку, парень, а то у меня ноги что-то плохо слушаются.
— Пьешь много.
— А как не пить, когда жизнь такая…
— Они вышли за калитку.
— Глеб Иваныч, смываемся!
— Нет, теперь уж я останусь!
— Зачем?
— Надо все выяснить! Видать, это он Маришку украл! Я с ним посчитаюсь!
— Петька чуть не расплакался.
— Глеб Иваныч, а как же я? Мне домой нужно! И вообще, сюда в любой момент милиция может нагрянуть. Вам это надо?
— Позвони домой, что за проблема? А заодно и дружкам своим, может, они уж дома сидят.
— Дома? Они дома сидят, когда я в опасности? — задохнулся Петька. — Вы их не знаете, такого быть не может!
— Ладно, звони домой.
— Но я ведь уже звонил и обещал…
— Тогда не звони! И не морочь мне голову!
— Вон вы как заговорили, — оскорбился Петька.
— Ну, прости, браток! — улыбнулся Глеб. — Только они ведь скоро вернутся. Покажи лучше, где ты прятался?
— В комнате за кухней. Там ниша…
— Понял! Отличное место!
— Петьку раздирали противоречия. С одной стороны, ему безумно хотелось выяснить, что еще, какой новый виток может обнаружиться в этом многосложном деле, а с другой… Не то чтобы он так боялся нагоняя от родителей, все равно — семь бед, один ответ, но выглядеть полным дураком в глазах Даши… да и Стаса тоже, совсем ему не улыбалось. А впрочем, решил он, выхода все равно нет. Хочешь не хочешь придется дожидаться, пока Глеб не отвезет его домой. Можно, конечно, сесть в автобус, доехать до станции, и через час он будет дома… Но уйти у него не было сил, да и как Глеб Иваныч справится один?
— Лучше вы позвоните Веронике, а то она будет волноваться!
— Вот это правильно!
— Глеб позвонил Веронике Леопольдовне, сказал, что задерживается, и спросил, как Марина.
— Марина спит! А вы, молодой человек, когда намерены вернуться?
— Сам еще не знаю… Вы вот что… Вероника Леопольдовна… Вы меня не ждите, ложитесь спать, а я вернусь утром, чтобы не беспокоить вас и Маришку!
— И где вы собираетесь ночевать?
— На даче!
— Это безопасно?
— Конечно! Просто у меня тут есть еще дело…
— Хорошо! Жду вас завтра утром! И не вздумайте не явиться! Для Марины это будет ударом!
— Что вы, я понимаю, да я и сам…
— Вот и отлично, молодой человек! Спокойной вам ночи!
— И вам тоже, Вероника Леопольдовна, — растроганно проговорил Глеб и повесил трубку. — Надо же, я за сегодняшний день встретил больше хороших людей, чем за всю свою жизнь. Слышь, браток, кажется, они идут. Прячемся!
— Они скрылись за занавеской. И почти тут же до них донеслись голоса:
— Зря ты меня, Яша, с собой поволок, так бы уже картоха сварилась, а теперь…
— Да ты что, Семеныч, вон мы сколько всякой всячины накупили, на кой нам твоя картоха?
— Картоха, если хочешь знать, самая знатная закусь, а если с селедкой, то вообще ничего лучше нету!
— Темный ты человек, Семеныч. Заладил картоха, картоха. Не люблю я картоху твою! Терпеть не могу!
— Ишь ты какой! Картоху он не любит. Не наш ты человек!
— Ладно, кончай бодягу. Нам сейчас что главное? Выпить и спать лечь.
— А дальше что?
— А дальше видно будет! Мне ночку тут перекантоваться, утром узнаю, какие наши потери…
— А Пал Никитич?
— Не знаю, ничего не знаю…
— Ой, темнишь ты, парень, ой, темнишь! Взяли твоего Никитича, да?
— Может, уже и взяли, я, как почуял шухер, решил слинять… Если хреновые дела, в бега подамся, у меня уж логово приготовлено…
— А ежели, значит, выпутался твой Пал Никитич, откупился, допустим, или что… Как тогда поступишь? Он же тебе такое не простит!
— А почему, думаешь, я сюда подался? Именно из-за этого! Переночую тут, а утром справки наведу… Ладно, давай выпьем. За здоровье!
— За здоровье! Ох, здоровье, оно самое главное! Будь!
— Они замолчали, слышен был лишь стук вилок о тарелки.
— Нет, а все же с картохой было бы лучше!
— Тьфу!
— Ты это… не тьфукай тут! Чай не дома…
— Так и ты вроде не дома!
— Они опять замолчали.
— Петь, я сейчас в окно вылезу, — прошептал Глеб. — И войду, как будто я приехал.
— Зачем?
— Затем.
— А я? — испуганно прошептал Петька.
Но в этот момент к дому вдруг на бешеной скорости подъехала машина, дико взвизгнули тормоза.
Милиция! — обрадовался Петька и кинулся к окну. Из джипа выскочили четверо парней с бритыми головами, а за ними вышел немолодой вальяжный мужчина. Парни бросились к террасе.
Это не милиция! Это куда хуже… — произнес Глеб побелевшими губами. — И вот что — возьми телефон, лезь в окно, выберешься, звони своим ментам!
А вы?
Но тут, вдруг раздался грохот, в кухне что-то упало и под окном из комнатенки послышались шаги. Глеб схватил Петьку и втолкнул опять за занавеску.
