Дерек Ленди - Скелетжер Ловкач. Игра с огнем
— Выбрали меня? — повторил человек. — Для чего?
— Для быстрого ответа, — сказал Мстигер. Благодаря шлему даже голос у него стал как у лорда Гадда.
Человек побледнел, заранее обливаясь потом.
— Что… что вы хотите знать?
— Как ты, вероятно, догадываешься, — начал Сангвин, — я не знаток здешних мест. А этот господин, глядя на которого ты почти наложил в штаны, довольно давно здесь не был. Поэтому ты, мозгляк, должен сказать нам, куда могли отвезти неодушевленное тело полубога с целью… ну, уничтожить его.
Пленник облизал губы.
— А тогда… тогда вы отпустите меня?
— Конечно.
— Клянетесь?
— Почему бы нет?
Мстигер почувствовал, что доспехи стремятся прийти в действие. Страх пленника неудержимо притягивал их. Мстигер сощурил глаза, сдерживая латы усилием воли.
— Его могли отвезти в Святилище, — сказал пленник.
Сангвин возразил:
— Оно под наблюдением. Там они не появлялись. Нужно что-нибудь более… специализированное, что ли.
Пленник нахмурился.
— Тогда… может быть, они поехали к Вальдшнепу.
— Крапчаку Вальдшнепу? — спросил барон.
— Ну да. У него новая лаборатория. Он иногда выполняет заказы Святилища. Все непонятное привозят к нему.
— Где это?
— Самый конец Эннис-роуд. Там такое большое здание, на отшибе. Теперь вы меня отпустите?
Сангвин посмотрел на барона. Тот — на пленника.
— Что ты делал во время войны? — спросил Мстигер.
— Да так… ничего особенного…
— Я знаю тебя, Аргус.
— Нет! То есть я, хотел сказать — нет, сэр, мы с вами никогда не встречались. Одно время я работал на барона Мстигера, но…
— Ты нашел барону укрытие, когда ему понадобилось затаиться на несколько дней.
— Я… да… откуда вы…
— Скелетжер Ловкач обнаружил его, Аргус. Из-за тебя барона Мстигера захватили в плен.
— Я не виноват! Я… я не виноват.
— Укрытие было известно врагам, ты по глупости своей не сообразил этого.
— Ну ладно, — торопливо заговорил Аргус, — я ошибся, Мстигера арестовали. Что вам до этого, лорд Гадд?
— Я не лорд Гадд, — ответил барон.
Он поднял руки к голове и снял шлем, который тут же втянулся в латные перчатки и слился с остальными доспехами.
— Не может быть! — прошептал Аргус, увидев лицо Мстигера. — Ох, этого не может быть!
Барон пристально посмотрел на него. Аргус весь затрясся, а потом его тело словно разучилось быть единым целым. Руки и ноги полетели в разные стороны, голова развалилась на куски. Внутренности заляпали стены.
Мстигер повернулся к Сангвину.
— Эннис-роуд. Едем туда немедленно.
— А если случайно встретим по дороге маленькую темноволосую девочку?
— Я разрешаю тебе убивать всех, кого сочтешь нужным.
Сангвин Дрязг улыбнулся.
— Слушаю, сэр. Благодарю вас, сэр.
Глава 30
УБИЙСТВО В НОВОМ МОРГЕ
Стентор и Виверр пытались перевалить Гротеска с каталки на операционный стол. Тело было большое, тяжелое и неповоротливое. Когда ассистенты наполовину затащили его, каталка, скрипнув, поехала, и Гротеск начал падать. Виверр подпер его плечом и упал сам, а Гротеск медленно свалился сверху.
— Помогите! — закричал Виверр.
В операционную ворвался профессор Вальдшнеп.
— Что у вас тут за игры?
— Он… он упал, — доложил Стентор, вытянувшись по стойке «смирно».
— Вижу! — рявкнул профессор. — Как он упал?
— Вообще-то довольно удачно, — ответил Стентор и тут же вспомнил, что профессор не понимает шуток, особенно если они касаются его ассистентов.
Вальдшнеп сощурил глаза.
— Перед тобой — редчайший образец гибридной формы жизни! Не повреди его!
— Да, профессор. Прошу прощения.
— Почему ты один его ворочаешь? Где Виверр?
Виверр сумел высунуть руку.
— Я здесь, профессор!
— Что ты там делаешь?
— Пытаюсь дышать, сэр.
— А ну, вставай!
— Я бы с удовольствием, сэр, но он тяжелый. Если бы вы маленько подсобили… Взяли его за руку или еще как-нибудь…
— Дурень, я старый человек! Ты хочешь, чтобы я поднял эту громадину?
— Не в одиночку, конечно… Пусть Стентор вам поможет, я и выполз бы потихоньку. Здесь правда довольно трудно дышать. У меня уже легкие сплющились.
Вальдшнеп всплеснул руками.
— Стентор, помоги коллеге.
— Да, профессор.
Стентор потянул Гротеска за плечо. Виверр судорожно глотнул воздух и начал, извиваясь, выбираться на волю.
Они пыхтели и кряхтели, а профессор говорил:
— Я ни разу в жизни не потерял образец. У меня был строгий учитель, и можете мне поверить, я ни разу не уронил тело. И ни разу не позволил мертвому телу меня придавить, запомни это, Виверр.
— Да, сэр, — ответил ассистент, выбравшись наконец из-под Гротеска.
Профессор Вальдшнеп присел на корточки и хладнокровно разрезал ножницами несколько бинтов. Открылась исполосованная шрамами плоть.
— Удивительно, — бормотал профессор. — Столько фрагментов от самых разных живых тварей собрано в единое существо, рожденное из неописуемых ужасов…
Стентор кивнул:
— Было бы эффектнее, если б все это работало.
— Поменьше болтовни, — оборвал его профессор Вальдшнеп, — и побольше дела. Кладите его на стол. И не повредите, слышите? Ваше счастье, что я вам все спускаю с рук, разгильдяи! Стентор, колени сгибай, когда поднимаешь тяжесть!
— Прошу прощения, сэр.
Они натужились, приподняли тело, и вдруг Виверр отскочил в сторону. Стентор в одиночку придерживал Гротеска — наполовину на столе, наполовину на полу.
— Что еще не слава богу? — рассердился Вальдшнеп.
— Профессор, — нервно ответил Виверр, — а вы уверены, что оно мертвое?
— Это не «оно», а образец!
— Простите, сэр. Вы уверены, что образец мертвый? Мне… мне показалось, он двигается.
— Естественно. Вы же его и двигаете.
— Нет, сэр, по-моему, он сам по себе.
— Не представляю, как это возможно. Ритуал был прерван — к образцу поступила только малая часть крови Валькирии Карамболь.
— A-а… Действительно…
— Виверр, — сквозь стиснутые зубы проговорил Стентор. — Я не заметил, чтобы он шевелился. Ты, пожалуйста, подержи с той стороны, а то он сейчас рухнет.
— Да-да, прости, — промямлил Виверр.
Он нерешительно ухватился за огромную руку и стал помогать Стентору затащить Гротеска на стол.
Вдруг Виверр опять отпрыгнул.
— Ну, теперь я точно почувствовал — он шевелится!
Профессор Вальдшнеп нахмурил брови.
— Стентор?
— Я ничего не заметил, профессор.
— Честное слово! — закричал Виверр, пятясь от стола. — Он шевелится, я точно знаю! Он живой!
— В него перешло много энергии, — пояснил профессор Вальдшнеп. — Возможно, остаточный спазм… Простая мышечная реакция.
— Это был не спазм, — сказал Виверр. — Честное слово!
Профессор Вальдшнеп посмотрел на перебинтованное тело. Оно было большое, холодное и неподвижное.
— Ну хорошо, — сдался профессор. — Сколько Рубак у нас дежурит?
— Трое.
— Отлично. Мальчики, идите оба наверх, пригласите Рубак спуститься сюда. Скажите: у нас, возможно…
Тут Гротеск сел. Виверр с воплем отскочил назад, а Стентор замешкался. Гротеск ухватил огромной рукой его голову и раздавил, как яичную скорлупу.
Глава 31
ПРОБУЖДЕНИЕ ГРОТЕСКА
Валькирия открыла глаза. Вроде кто-то кричал?
Она села на постели и посмотрела на дверь. В коридоре мигали лампы. Протопали бегущие шаги, и снова тишина. Что-то неладно. Что-то очень и очень неладно.
Она поднялась с кровати. Суставы громко протестовали, болела рука. Пол холодил босые ноги. Она прошлепала к стенному шкафчику, нашла там свои носки и ботинки, быстро натянула их, не зажигая свет, и уже набрасывала куртку, когда услышала, как кто-то зовет на помощь.
Потом еще какой-то звук, затем глухое «Бум!», и крик оборвался.
Это не Мстигер. Будь это он или Сангвин Дрязг, началась бы резня и шум. Тут что-то другое. Жуткое.
Валькирия подкралась к двери, выглянула, посмотрела в сторону лестницы и увидела, что в полутемном коридоре движется какая-то фигура, похожая на марионетку, у которой перерезали нитки. Она двигалась рывками, ее движения были скованными, нескоординированными, но становились увереннее прямо на глазах, как будто существо привыкало к собственному телу.
Вот оно вышло на свет.
Гротеск! Ожил…
Валькирия разглядела бинты, скреплявшие раньше его плоть, такие древние, что, кажется, вот-вот рассыплются в пыль. Между ними проглядывало тело, все в швах и шрамах. У грудной клетки был такой вид, словно ее нарочно раскрыли, кончики ребер торчали наружу.
На левом запястье виднелся крупный волдырь, а с внутренней стороны — толстый рубец. Правая рука была громадная, в узлах немыслимо переплетающихся мышц до самого плеча. Толстые пальцы оканчивались кривыми острыми когтями.
