Александр Костинский - Дядюшка Свирид, Барбарисские острова и белый чайник
— Как это зачем?! Как это зачем?! — затараторил Выкто. — Я буду знать, когда утро и когда надо отправляться храпеть. Так будем меняться?
Дядюшке Свириду жаль было расставаться с часами. Но ему так хотелось, чтобы в городе росли бумсики, что он отстегнул от цепочки часы и протянул их Выкто.
— А звякалку? — спросил Выкто.
— Какую звякалку? — прошептал дядюшка и почувствовал, что у него начинает от этих слов кружиться голова.
— Как это какую?! На которой были храпелки. Ух, какой хитрый!!!
Дядюшка Свирид отдал Выкто и цепочку.
— Храпелки мои, храпелочки, — нежно прошептал Выкто и исчез в своём домике.
А дядюшка Свирид положил ключ в карман и полез наверх. Он лез и слышал, как снизу доносится громкое «хр-р-р».
— Слышите? — шёпотом спросил у дядюшки Свирида продавец. — Храпит.
— Слышу, — улыбнулся дядюшка Свирид и положил на прилавок ключ.
— Премного вам благодарен. Очень неприятно быть растяпой, — сказал Корнелий и пошёл открывать витрину. Он достал с витрины бумсик и протянул его дядюшке Свириду.
— Возьмите, — сказал он, — это вам. Подарок.
Неожиданная встреча
Дядюшка Свирид возвращался домой. Настроение у него было хорошее. Просто прекрасное настроение. В кармане у дядюшки находился синий бумсик, а в руках дядюшка нёс пакет. В пакете были гудок и банка машинного масла — подарки Чиме.
Дядюшка шёл по улице и думал о том, где лучше посадить косточку бумсика. Можно посадить на аллее городского парка, а можно и возле фонтана. «Нет, — решил он, — нужно посадить косточку не на аллее и даже не возле фонтана. Лучше всего, чтобы бумсик рос в глубине парка. Там он не сможет бумсать отдыхающих по макушке».
Так размышляя и думая, дядюшка Свирид не спеша шагал по улице. И вдруг неожиданно столкнулся со своим соседом — старым цирковым дрессировщиком Тихоном. Тихон жил на одной с ним улице. По вечерам, если дрессировщик не был занят в цирке, дядюшка приходил к нему в гости пить чай с вареньем. Тихон очень любил варенья и варил их по рецептам, которые сам придумывал.
— Вот уйду на пенсию, — говорил он часто дядюшке, — и напишу книгу «Варенья старого дрессировщика».
Друзья пили чай. Тихон рассказывал дядюшке разные забавные истории из цирковой жизни. Истории были смешные, и дядюшка громко смеялся. Но ещё громче смеялся сам Тихон. Дядюшкин сосед был ужасно весёлый человек. Поэтому дядюшка Свирид очень удивился, когда увидел Тихона грустным и печальным.
— Хочешь, я тебе сейчас подарю один фрукт, а ты из него сваришь варенье! — решил развеселить дрессировщика дядюшка.
— Нет, — вздохнул Тихон. — Не хочу. Мне сейчас не до варений.
— Что с тобой? — не на шутку испугался дядюшка: Тихон и вдруг не хочет варить варенье!
— Со мной ничего, — вздохнул дрессировщик, — со мной всё в порядке. А вот Слон заболел. Насморк.
— И, наверное, очень сильный, ведь у него такой длинный хобот?
— Вот именно. А у него сегодня выступление.
— Нужно дать лекарство, — сказал дядюшка, — или капли.
— Целое ведро ему накапал уже. Ничего не помогает, — развёл руками Тихон. Вот если бы где-нибудь достать барбарисский бумсик. Для слонов ото самое лучшее лекарство. Только где его достанешь…
— Как это — где? У меня! — рассмеялся дядюшка и протянул застывшему от изумления дрессировщику синий барбарисский бумсик.
Тихон протёр глаза, потом ущипнул себя за нос и, убедившись, что всё это не сон, схватил бумсик и стремглав помчался к цирку.
— Тихон! — крикнул ему вдогонку дядюшка Свирид. — Косточку принеси.
Телеграмма
Заметив приближающегося к дому дядюшку Свирида, Чима от нетерпения начала переступать с колеса на колесо и позванивать всеми своими звонками и колокольчиками.
— Поздравляю тебя с днём рождения, — сказал дядюшка Свирид и торжественно привинтил красный гудок.
— Большое спасибо, — поблагодарила Чима, рассматривая подарок в зеркальце. Кончив любоваться, она таинственно сказала дядюшке: — А у меня для вас тоже сюрприз.
— Сюрприз?
— Да. На переднем сиденье лежит срочная телеграмма. Её минут тридцать как принёс почтальон.
— Странно, — надел дядюшка очки, — что ещё за телеграмма. Кому это я вдруг понадобился?
Дядюшка Свирид развернул сложенный вчетверо лист бумаги и прочитал:
СРОЧНАЯ ТЕЛЕГРАММА
Дядюшке Свириду запятая дворнику города Совсемрядышком запятая приглашаем вас на Всемирный конгресс дворников точка Конгресс состоится на Барбарисских островах точка.
Организаторы конгресса
Василий Метёлкин
Йозеф Шланг
Тадаси Лопата
— Что там? — спросила дрожащая от любопытства Чима.
— Да, — махнул дядюшка рукой, — ничего особенного.
— Если ничего особенного, телеграммы не присылают, тем более срочные, — возразила Чима.
— Может быть, и так, но только ни на какой конгресс я не поеду, — сказал дядюшка и понял, что проговорился.
— Это на какой еще конгресс?! — удивилась Чима.
— На международный, — вдруг услыхал дядюшка, оглянулся и увидел, к своему огромному удивлению, стоящих за его спиной продавца Корнелия, соседа Тихона и живого, невредимого, улыбающегося — если, конечно, Слоны могут улыбаться, — Слона.
— Да, — повторил Корнелий, — дядюшку Свирида приглашают на Международный конгресс дворников, который состоится на Барбарисскнх островах.
— А вы откуда про конгресс знаете? — удивился дядюшка.
— Про конгресс и про телеграмму теперь весь город знает, — объяснил Корнелий. — Нам телеграфист рассказал. И вот мы, — продолжал дальше Корнелий, — я и ваш друг, дрессировщик Тихон, пришли сказать от имени всех жителей города Совсемрядышком, что вы просто обязаны ехать на Барбарисские острова.
— Ой, дядюшка! — перебила Корнелия Чима. — Даже не возражайте. Это так здорово, что вы едете на эти острова. Я уже придумала, какой сувенир вы мне привезёте в подарок. Жёлтую пальмовую циновку. Представляете, жёлтая пальмовая циновка на переднем сидении, а впереди над голубым капотом красный гудок. И всё это окутано запахом машинного масла. По-моему, это будет головокружительно.
— Никуда я не поеду, — сказал сердито дядюшка, — Кто, по-вашему, будет следить за чистотой улиц и площадей? Кто будет поливать газоны, подстригать кустарники и деревья? Кто?!
— Как это, кто?! — возмутилась Чима. — А я! Разве я не умею делать всё то, о чём вы говорите?!
— Умеешь. Ну и что? А если ты сломаешься?
— Тогда мы её починим, — вмешался в разговор дядюшкин друг Тихон. — А потом — почему она должна поломаться?
— Верно, — согласилась Чима, — мне абсолютно не хочется ломаться.
— И не упрашивайте, — стоил на своём дядюшка. — Ты, Чима, одна без меня не справишься.
— Почему одна, — сказал своё слово Слон, — я буду ей помогагь. Я умею прекрасно орудовать метлой, ведь недаром же каждый вечер мне приходится подметать арену. Да и поливать цветы хоботом я могу.
— Всё равно — нет! Ведь здесь остаётся ещё и этот лентяй — Дождь. Как я уеду из города?
— Где спит Дождь, я знаю. В бочке или под скамейкой. Кстати, — пустился на хитрость старый дрессировщик, — ты сможешь привезти с Барбарисских островов целый чемодан бумсиковых косточек, и у нас в городе вырастет не одно дерево, а целая роща.
Последний довод убедил дядюшку, и он отправился покупать билет на пароход, который должен был отвезти его на Барбарисские острова.
Капитан Якоренко
Пароход был большой и очень красивый. Назывался пароход «Левый башмак», и командовал им отважный и весёлый капитан Яков Якоренко.
Часто капитана спрашивали: — Простите, почему ваш пароход называется «Башмаком»?
Он не задумываясь отвечал:
— Потому что на калошу он совсем не похож.
— А почему левый?
— Потому, — отвечал капитан, что правый куда-то запропастился.
Да, посмеяться и пошутить капитан любил. Именно поэтому дядюшка Свирид очень удивился, когда однажды услыхал, как капитан вздыхает.
А было это как раз на седьмой день плаванья, когда до Барбарисских островов оставался всего-навсего один день пути.
«Что это с нашим капитаном?» — подумал дядюшка и спросил:
— Вы чем-то расстроены?
— Очень, — ответил капитан, — океаном.
— Как?! — поразился дядюшка Свирид. — Вам не нравится океан?
— Океан, товарищ пассажир, мне нравится. Без него мне, можно сказать, жизни нет. Вот поэтому я и вздыхаю, печально сказал Якоренко. — Стоял я сегодня утром на капитанском мостике и случайно подслушал один разговор. Плыли за «Левым Башмаком» два дельфина. И жаловались они друг другу на тяжёлую жизнь. Прямо невозможную. Пассажиры с кораблей всякий мусор в воду бросают. Да и некоторые нерадивые моряки тоже не лучше. Бензином и мазутом океан пачкают. Одним словом, трудно стало жить в океане рыбам, чайкам, дельфинам и всякой другой живности. Погибают они из-за мусора. Поэтому и вздыхаю.
