Антон Иванов - Загадка салона «Магия»
— Ну, проходите, — пригласила девочек в комнату женщина.
— Еще раз вякнешь, прибьем, — пообещала Моей Длине Катя.
Госпожа Гликерия уселась в большое кресло за письменным столом и указала девочкам на стулья. Опустившись на них, они оказались напротив хозяйки салона.
— Ну, что вас ко мне привело? — окинула та пронзительным взглядом девочек.
— Приворот, — не собиралась долго ходить вокруг да около Моя Длина. — Нам со скидкой. За двадцать тысяч, — уточнила она.
— Это еще смотря какой приворот, — ответила госпожа Гликерия. — Если простой, то двадцать. А если сложный, то даже со скидкой все пятьдесят.
— Я-ясненько, — протянула с бывалым видом Моя Длина. — Типичный рекламный трюк. На объявлении — скидка. А в действительности ничего подобного.
— Моя энергетика служит только добру, — явно обиделась госпожа Гликерия. — И денег я беру ровно столько, сколько мне требуется на восстановление сил.
Школьникова хмыкнула и принялась оглядывать комнату. По стенам были развешаны иконы, кресты, несколько позеленевших керосиновых ламп и какие-то картины с туманными силуэтами людей и животных, которые маячили как бы в дымке.
— Окладики-то на иконах из жести, — отметила Школьникова. — Небогатое заведение.
— Ошибаешься, милая, — услышала ее шепот женщина в черном. — Все иконы старинные. Они освящены еще двести лет назад.
— А оклады из жести. И не старинные, — не сдавалась Моя Длина. — Уж я-то как-нибудь разбираюсь.
— Самоуверенность — большой грех, — заметила словно бы вскользь госпожа Гликерия.
— Может, проверим? — поднялась было на ноги Школьникова.
— Думаю, лучше нам будет с тобой перейти к сути, — жестом велела сидеть ей хозяйка салона. — Кто из вас и кого привораживать собирается?
— Я, — ткнула себя пальцем в грудь Моя Длина.
— Та-ак, — очень внимательно посмотрела на нее женщина. — Налаживание отношений с родителями и другими родственниками — двадцать тысяч. Приворот возлюбленного — пятьдесят.
— Тогда пятьдесят, — с тяжелым вздохом полезла в сумочку Моя Длина.
Когда в руках у госпожи Гликерии оказалась пятидесятитысячная купюра, она скомандовала:
— Фотографию на стол!
Школьникова уже держала наготове крупноформатный снимок. На нем был отображен Андрей Станиславович в окружении класса. Фотографию сделали в конце прошлого учебного года.
— Который из мальчиков? — посмотрела на снимок женщина.
— Мальчики мне не требуются, — высокомерно отозвалась Моя Длина. — Я имею в виду учителя.
— Этого, что ли? — ткнула госпожа Гликерия в высокого и очень худого классного руководителя девятого «В». — Сложное дело. Очень сложное, — вдруг принялась бормотать она с отрешенным видом.
— Было бы просто, без вас бы как-нибудь справилась, — сказала Моя Длина.
— Помолчи, — недовольно сморщилась женщина. — Работать мешаешь.
— Действительно, Машка, заткнись, — прошептала Таня. Она давно уже чувствовала, что атмосфера в салоне «Магия» накаляется.
Женщина, раскачивая из стороны в сторону головой, забормотала:
— Белая магия, страсть, дух… Имя! — пронзила она взглядом Мою Длину.
Катя и Таня поежились. Им показалось, будто глаза госпожи Гликерии загорелись зеленым светом. Наваждение, правда, длилось всего лишь миг.
— Какое имя? — спокойно ответила Машка.
— Твое и предмета страсти, — не сводила с нее глаз женщина.
— Мария и Андрей, — отчетливо проговорила Моя Длина. — Возраст и другие анкетные данные нужны?
— Духу и так все известно, — отозвалась госпожа Гликерия.
Она начала что-то тихо шептать. Затем потянулась к стеклянному шару, который дотоле покоился на столе по правую руку.
— Это я знаю, — обрадовалась Моя Длина. — Магический кристалл. В «Новом Колизее», наверное, брали? Они там продаются от ста до четырехсот баксов. Мы с матерью сперва хотели приобрести, а потом засомневались. Как вы считаете, госпожа Гликерия, толк от кристалла этого есть?
Женщина в черном платье досадливо крякнула.
— У меня лично кристалл старинный, — начала объяснять она. — Он сделан в глубокой древности. А мне достался от прапрабабушки — белой колдуньи.
— Почему белой? — задала новый вопрос Моя Длина.
— Черное колдовство — от дьявола и приносит зло, — устало отозвалась женщина. — А белые колдуны и колдуньи исцеляют тела и души. Только добро… только одно добро…
Голова госпожи Гликерии вновь начала раскачиваться в разные стороны. Рука потянулась к магическому кристаллу прапрабабушки.
— Нет. Точно из «Нового Колизея!» — громко провозгласила Моя Длина. — Такой триста долларов стоит.
Катя и Таня, не удержавшись, фыркнули.
— Или мы будем работать, или покиньте салон, — строго сказала женщина.
— Но этот кристалл… — опять было завела свое Школьникова.
— Заткнись со своим кристаллом, — прошипела ей в ухо Катя. — Иначе до завтра тут не управитесь. А нас уже предки ждут.
— Вообще-то мне тоже нужно кота покормить, — громко ответила Школьникова.
— Слава Богу, — выдохнула с облегчением госпожа Гликерия. — Теперь попрошу не мешать, — сурово свела она к переносице брови.
Положив на ладонь фотографию, она начала колдовать над магическим кристаллом.
— Два лица. Андрей и Мария. Два лица и зеленый дух. Покажитесь.
Школьная фотография плавно упала с ладони женщины на стол. Госпожа Гликерия потянулась к массивному бронзовому подсвечнику.
— Не знаю, как уж там ваш кристалл, а бронза точно фиговая, — вновь прорвало Мою Длину.
Госпожа Гликерия к этому времени почти вошла в транс. Услышав, однако, слова Моей Длины, хозяйка салона «Магия» снова вернулась к действительности.
— Это магические подсвечники моей прабабушки госпожи Ольги, — оскорбленно проговорила она. — У нас в роду колдовство передается по женской линии. А с колдовством переходят магические предметы. Видите ступу? — указала она на стеллаж.
Девочки повернули головы. На стеллаже красовалась солидных размеров медная ступа с пестиком.
— Видим, — тихо ответила Таня. Она вообще очень редко повышала голос.
— Так вот, — продолжала хозяйка салона. — Эта ступа заряжена бабушкой против самых страшных болезней. Она даже рак ей лечила.
— И СПИД можно вылечить? — тут же спросила Моя Длина.
— Наверное, можно, — заметно понизился пафос у госпожи Гликерии. — Я только еще собираюсь приступить к этой проблеме.
— Давно пора, — назидательно проговорила Моя Длина. — Тем более ступа такая красивая. А вот подсвечники точно на Сретенке брали. Мы с матерью их в антикварном отделе книжного магазина видели. Там они совсем дешево продавались.
— Ошибаешься, девочка, — мрачно проговорила женщина в черном. — Повторяю: это мистические подсвечники моей прабабушки госпожи Ольги.
— Заткнись, Машка, а? — вновь была вынуждена наклониться к самому ее уху Катя.
Но Школьникову уже несло на всех парусах.
— Нет, госпожа Гликерия. Тут я совершенно уверена. Мать у меня старину жутко любит. А как подсвечники эти увидела, ее прямо от возмущения заколотило. И она продавщице сказала, что это не антиквариат, а полное безобразие.
Тут в комнате и произошло что-то странное. Свет медленно начал меркнуть. Словно бы в театре перед началом спектакля. Свечи в бронзовых подсвечниках сами зажглись. Девочки были уверены, что в руках у хозяйки салона не было ни зажигалки, ни спичек. Наконец комната погрузилась во мрак. Лишь три горящих свечи выхватывали из кромешной тьмы бледное лицо госпожи Гликерии. Потом появилась зеленая голова…
— Ну, как? — посмотрела внимательно госпожа Гликерия на Мою Длину. — Больше мы о подсвечниках с тобой спорить не будем?
— Н-нет, — начала заикаться от одного лишь воспоминания об увиденном толстая девочка.
— Великолепно, — кажется, окончательно сменила гнев на милость белая колдунья. — Значит, контакт мы установили. Сложную ты задачу передо мной поставила.
— А разве вы уже что-то выяснили? — удивилась Моя Длина.
— Ты думала, я зеленого духа вызывала тебя испугать? — усмехнулась хозяйка салона.
— Зачем же тогда? — не сомневалась Школьникова, что госпожа Гликерия именно эту цель и преследовала.
— Для приворота, естественно, — ответила та. — Просто обычно мы с нашим семейным духом общаемся втайне от окружающих. Но вам, девочки, я решила его показать.
— Только больше, пожалуйста, не надо. — Катя заметила, что губы у женщины вновь растянулись в коварной улыбке. — Мы абсолютно верим в ваши волшебные силы.
— И в комнате у вас так красиво, — подхватила Таня, разглядывая пыльное и облезшее чучело медведя в углу.
— Он по ночам оживает, — проследила за ее взглядом женщина. — И не только по ночам, — внезапно понизила она голос до шепота.
