Лилиан Браун - Кот, который был почтмейстером
Квиллер понаблюдал некоторое время за сражением и отодвинул кровать. Словно ястреб, Коко нырнул в щель, и вскоре оттуда послышалось чавканье.
– Возмутительно! – поморщился Квиллер. – Ты жрёшь этих грязных мух и отказываешься от кошачьей пищи, обогащенной витаминами и минералами. Идём отсюда. Мы возвращаемся домой.
Коко оставался за кроватью.
«Чффу! Чффу!» – деликатно отфыркивался он.
– Там пыльно! Вылезай! Пойдём домой!
Кот не отвечал, и Квиллер вдруг почувствовал знакомое пощипывание в верхней губе. Встав коленями на матрац, Квиллер заглянул за кровать. Коко на чём-то сидел, обнюхивая и теребя передней лапой какую-то вещь.
Квиллер дотянулся и вытащил блокнот… школьный блокнот с порванными и мятыми страницами. Коко немедленно вспрыгнул на кровать, с воем требуя вернуть ему находку.
Несколько страниц явно обгрызли мыши. С блокнотом в одной руке и негодующим котом в другой, Квиллер вернулся в дом и прошёл в библиотеку. Коко выл на самой высокой ноте, из солярия, сочувственно подвывая, прибежала Юм-Юм. За ней появилась миссис Кобб:
– В чём дело? Что случилось?
– Дайте им поесть! Уберите их с глаз моих долой!
– Поесть! – воскликнула она и прошествовала на кухню.
Квиллер закрыл дверь и положил на стол находку Коко. Это был один из самых дешёвых блокнотов, с разлинованными страницами, местами обгрызенными, местами усаженными пятнами. Определенно пахло мышами.
– Дневник! – объявил он громко, брезгливо перелистывая слипшиеся страницы.
Он мог различить даты, но разобрать написанное не удавалось. Когда-то он знал художника, который мог свести каждую букву к «ю». Дейзи же делала из каждой буквы «о». Учительница была права: вклад Дейзи в каллиграфию ласкал глаз, но читать такой почерк невозможно.
Квиллер решил, что после велосипедной прогулки позвонит Милдред Хенстейбл и попросит её посмотреть дневник… и перевести, если возможно. А пока добавил его к растущей коллекции в ящике стола, где лежали костяной слоник, золотой браслет, открытка и конверт с тысячей долларов.
И каждая вещь была найдена феноменальным котом. Хотя казалось, что Коко делает свои открытия совершенно случайно. Сегодня он охотился на муху, преследуя её на стене, и сбросил вниз с нарисованных инициалов, где та пыталась укрыться… Кстати, что это за инициалы?
Квиллер сходил в гараж, а, вернувшись, перелистал телефонную книгу и среди подписчиков нашёл троих, чьи инициалы подходили: Сэм Гафнер, Скотт Гиппел и Гудвинтер-старший. Если С. Г. был предметом воздыханий Дейзи, годился только Гафнер. Скоттом Гипелом звался тот тучный член городского совета, который сидел на двух стульях. Отец Джуниора с его шляпой из газеты и смущенным выражением лица вряд ли мог приглянуться легкомысленной молодой девушке. Гафнер, занимающийся недвижимостью, самый подходящий кандидат. После прогулки Квиллер решил приступить к более серьёзным разысканиям.
День выдался в самый раз для велосипедной прогулки. Светило солнце, дул легкий ветерок. Квиллер направился к своему любимому просёлку. После дождя кругом всё зеленело. Стаи черных дроздов поднялись со стерни и, громко перекликаясь, увязались за одиноким ездоком. Позвякивание в заднем колесе и скрежет цепи влились в птичий хор. Квиллер вспомнил напутствие миссис Кобб: «Поосторожнее с этим драндулетом» мистер К. Вам нужно купить десятискоростной».
На шоссе «Скатертью дорога» пахло влагой и чистотой. Солнце и ветер высушили покрытие, но канавы вдоль обочин были полны дождевой воды. Они располагались за добрые футов тридцать от шоссе, что позволяло в будущем значительно расширить дорожное полотно. Это будет одна из главных магистралей. Плохо! Ему нравились тишина и уединенность.
Справа приближался откос шахты «Бакшот», где в 1913 году при обвале погибли шахтёры. Проезжая мимо, он прислушался, пытаясь уловить свист, якобы исходящий из глубин шахты. Контора потемнела от дождя.
Квиллер так сосредоточенно рассматривал развалины, что не заметил грузовика, который двигался ему навстречу… не видел его, пока не услышал шум мотора. В последний момент он посмотрел вперёд и обнаружил, что грузовик, увеличив скорость, внезапно свернул на встречную полосу. Смертоносное чудовище стремилось подмять под себя и его, и древний велосипед. Квиллер рванул руль и покатил в сторону канавы, но переднее колесо наткнулось на камень, и он вылетел из седла. В этот миг он обрел способность летать…
Когда Квиллер вылез из канавы, грязный, мокрый и окровавленный, он, преодолевая боль, потащился по пустынному шоссе. Он не знал, почему оказался здесь.
«Дороги куда-нибудь да ведут. Иди по дороге. Двигайся. Всё время двигайся».
Через несколько минут или часов возле него остановился автомобиль. Отчаянно крича, из машины выскочил человек и втащил Квиллера на переднее сиденье. Через несколько минут… часов… Квиллер сидел в стремительной машине. Человек продолжал кричать.
«Что он говорит? Не знаю… не могу…»
Он влетел прямо в здание. Яркие огни. Странные люди. Говорят, говорят… он устал.
На следующий день он открыл глаза и обнаружил, что лежит в незнакомой кровати в неизвестной комнате.
ТРИНАДЦАТЬ
Прежде чем Квиллера выпустили из больницы, доктор Мелинда проконсультировала его:
– Все анализы прекрасные. У тебя замечательно здоровый организм… для твоего возраста.
– А для только что вылупившегося цыпленка ты весьма приличный врач.
– Настолько приличный, милый, что на всякий случай сделала анализ на реакцию Вассермана. Может, тебе потребуется разрешение на брак. Я также предписываю тебе носить защитный шлем. С такой травмой головы ты мог бы утонуть в дренажной канаве.
– Уверен, сбивший меня считает, что я – покойник.
– Странные вещи происходят в Мускаунти. Аманда, наверное, права по поводу туристского вторжения. Ты должен сообщить в полицию.
– И что я им предъявлю, кроме моих снов? Броуди подумает, что я повредил кое-что ещё помимо велосипеда. Нет, Мелинда. Я лишь собираюсь поискать тот грузовик. Во сне я видел его явственно: он летит на меня, ржавая решётка радиатора ухмыляется, вот она уже совсем рядом… Это был вездеход.
– Джуниор сильно перепугался, когда вёз тебя. Подумал, что ты зомби.
– Всё, что произошло, очень странно, Мелинда. Когда я открыл глаза на больничной кровати и не мог вспомнить, где нахожусь и кто я такой, это не взволновало меня. Это была просто очередная загадка, которая только возбуждала мое любопытство. Очень рад, что ты вызвала Райкера, чтобы вытащить меня.
Райкер заехал за Квиллером в больницу на арендованном в аэропорту автомобиле.
– Квилл, до самолета мы успеем с тобой выпить по чашечке кофе.
– Тогда поезжай на север, на светофор, к закусочной «Грязный пёс», там как раз варят кофе. Если ты считаешь, что пресс-клуб – мельница, где перемалывают сплетни, то послушай-ка парней в этой забегаловке.
– Что показали анализы? Всё нормально?
– Всё прекрасно. Но у меня есть несколько нехороших подозрений по поводу моего дорожного происшествия. Это не была случайность, Арчи. Кто-то попытался покончить со мной.
– Я предупреждал тебя! Зачем ты суёшься в тёмные дела, которые никак тебя не касаются? Пусть ими занимаются профессионалы.
– Это не имеет ничего общего с исчезнувшей служанкой. Здесь кроется что-то другое. Я пришёл к такому выводу, пока лежал в больнице. Ты же знаешь условия завещания Клингеншоенов: я должен жить в Пикаксе пять лет – или имущество отходит синдикату из Нью-Джерси. Ну а что случится, если я умру раньше, чем кончится пятилетний срок?
– Не зная закона о наследстве, догадываюсь, что эта куча денег уйдет в Нью-Джерси.
– Так что им выгодно, чтобы я исчез до истечения срока. И чем скорее, тем лучше.
Райкер подозрительно взглянул на своего пассажира:
– Твои подозрения ни на чём не основаны, Квилл. Почему ты подозреваешь их?
– Этот так называемый попечительский фонд замешан в сомнительных операциях в Атлантик-Сити. Я не доверяю тем людям.
– Когда я услышал о завещании старой хозяйки, мне стало ясно, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Забудь о наследстве, Квилл. Ты никогда не стремился к богатству. И ты знаешь, что в «Прибое» тебя всегда ждет работа.
– Тогда деньги ускользнут из Мускаунти.
– Не пытайся геройствовать. Уезжай отсюда и спасай свою шкуру. Пусть эти сорок восемь Гудвинтеров на свой счёт пополняют фонды местной библиотеки.
Квиллер нерешительно потрогал усы:
– Я выясню кое-что. Сегодня у меня назначена встреча с адвокатами. И возможно, мы что-нибудь услышим в закусочной.
Ресторанчик утопал в сизых облаках табачного дыма. Несколько человек в кепках кивнули Квиллеру, когда они с Райкером брали кофе и пончики. Газетчики устроились за боковым столиком, прислушиваясь, о чем говорят вокруг. – Да, он курит сигары, но он не отец…
